Тутвыссвоей
стороны никакого не прилагали старания, на тобылаволябожия,чтобони
оставили мир сей, нанеся ущерб вашему хозяйству. Там вы получили за труд, за
старание двенадцать рублей, а тут вы беретенизачто,даром,даине
двенадцать, а пятнадцать, да и не серебром, авсесинимиассигнациями.-
После таких сильных убеждений Чичиков почти уже не сомневался,чтостаруха
наконец подастся.
- Право, - отвечала помещица, - мое такое неопытное вдовье дело!лучше
ж я маненько повременю, авось понаедут купцы, да примерюсь к ценам.
- Страм,страм,матушка!простострам!Нучтовыэтоговорите,
подумайте сами! Кто же станет покупать их? Ну какое употребление он может из
них сделать ?
- А может,вхозяйстве-токак-нибудьподслучайпонадобятся...-
возразила старуха, да и не кончила речи, открытаротисмотрелананего
почти со страхом, желая знать, что он на это скажет.
- Мертвые в хозяйстве! Эк куда хватили! Воробьев разве пугать поночам
в вашем огороде, что ли?
- С нами крестнаясила!Какиетыстрастиговоришь!-проговорила
старуха, крестясь.
- Куда ж еще вы их хотели пристроить? Да, впрочем, ведь кости имогилы
- все вам остается, перевод только набумаге.Ну,такчтоже?Какже?
отвечайте по крайней мере.
Старуха вновь задумалась.
- О чем же вы думаете, Настасья Петровна?
- Право, я все не приберу, как мне быть; лучше я вам пеньку продам.
- Да что ж пенька? Помилуйте, я вас прошу совсем одругом,авымне
пеньку суете! Пенька пенькою, в другой раз приеду, заберу и пеньку. Таккак
же, Настасья Петровна?
- Ей-богу, товар такой странный, совсем небывалый!
Здесь Чичиков вышел совершенно из границвсякоготерпения,хватилв
сердцах стулом об пол и посулил ей черта.
Черта помещица испугалась необыкновенно.
- Ох, не припоминай его, бог с ним! - вскрикнула она, вся побледнев.-
Еще третьего дня всюночьмнеснилсяокаянный.Вздумалабылонаночь
загадать на картах после молитвы, да, видно, внаказание-тобогинаслал
его. Такой гадкий привиделся; а рога-то длиннее бычачьих.
- Я дивлюсь, как они вам десятками не снятся. Изодногохристианского
человеколюбия хотел:вижу,беднаявдоваубивается,терпитнужду...да
пропади и околей со всей вашей деревней!..
- Ах, какие ты забранки пригинаешь! - сказала старуха, глядя на него со
страхом.
- Да не найдешь слов с вами!Право,словнокакая-нибудь,неговоря
дурного слова, дворняжка, что лежит на сене и сам не ест сена, идругимне
лает. Я хотел было закупать у вас хозяйственные продукты разные, потомучто
я и казенные подряды тоже веду... - Здесь он прилгнул, хоть и вскользь и без
всякого дальнейшего размышления,нонеожиданноудачно.
Казенныеподряды
подействовали сильно на Настасью Петровну, по крайней мере,онапроизнесла
уже почти просительным голосом:
- Да чего ж ты рассердился так горячо? Знайяпрежде,чтотытакой
сердитый, да я бы совсем тебе и не прекословила.
- Есть из чего сердиться! Дело яйца выеденногонестоит,аястану
из-за него сердиться!
- Ну, да изволь, я готоваотдатьзапятнадцатьассигнацией!Только
смотри, отец мой, а насчет подрядов-то: если случится муки брать ржаной, или
гречневой, или круп, или скотины битой, так уж, пожалуйста, не обидь меня.
- Нет, матушка, не обижу, - говорил он, а между тем отиралрукоюпот,
который в три ручья катился по лицу его. Он расспросил ее, не имеет ли она в
городекакого-нибудьповеренногоилизнакомого,которогобымогла
уполномочить на совершение крепости и всего, что следует.
- Как же, протопопа, отцаКирила,сынслужитвпалате,-сказала
Коробочка.
Чичиков попросил ее написать к нему доверенное письмо и, чтобы избавить
от лишних затруднений, сам даже взялся сочинить.
"Хорошо бы было, - подумала между тем про себя Коробочка, - если быон
забрал у меня вказнумукуискотину.Нужноегозадобрить:тестасо
вчерашнего вечера еще осталось,такпойтисказатьФетинье,чтобспекла
блинов; хорошо бы также загнуть пирог пресный с яйцом,уменяегославно
загибают, да и времени берет немного". Хозяйка вышла с тем чтобы привестив
исполнение мысль насчет загнутия пирога и, вероятно,пополнитьеедругими
произведениями домашней пекарни и стряпни; а Чичиков вышел вгостиную,где
провел ночь, с тем чтобы вынуть нужные бумаги из своей шкатулки. Вгостиной
давно уже было все прибрано, роскошные перины вынесенывон,переддиваном
стоял покрытый стол. Поставив на него шкатулку, он несколькоотдохнул,ибо
чувствовал, что был весь в поту, как вреке:все,чтонибылонанем,
начиная от рубашки до чулок, всебыломокро."Экуморилакакпроклятая
старуха" - сказал он, немного отдохнувши, и отпершкатулку.Авторуверен,
что есть читатели такие любопытные, которыепожелаютдажеузнатьплани
внутреннее расположение шкатулки. Пожалуй, почему же неудовлетворить!Вот
оно,внутреннеерасположение:всамойсрединемыльница,замыльницею
шесть-семь узеньких перегородок для бритв;потомквадратныезакоулкидля
песочницы и чернильницы свыдолбленноюмеждунимилодочкойдляперьев,
сургучей и всего, что подлиннее; потом всякие перегородки с крышечками и без
крышечекдлятого,чтопокороче,наполненныебилетамивизитными,
похоронными, театральными и другими, которые складывалисьнапамять.Весь
верхнийящиксовсемиперегородкамивынимался,иподнимнаходилось
пространство,занятоекипамибумагвлист,потомследовалмаленький
потаенный ящик для денег, выдвигавшийся незаметно сбоку шкатулки.