Каквпросвещенной
Европе, так и в просвещеннойРоссииестьтеперьвесьмамногопочтенных
людей, которые без того не могут покушать в трактире, чтоб непоговоритьс
слугою, а иногда даже забавно пошутить над ним. Впрочем, приезжийделалне
все пустые вопросы; он с чрезвычайною точностиюрасспросил,ктовгороде
губернатор, кто председатель палаты, кто прокурор, - словом, не пропустил ни
одного значительного чиновника; но еще с большею точностию, если даженес
участием, расспросил обо всех значительных помещиках: сколько кто имеетдуш
крестьян, как далеко живет от города, какогодажехарактераикакчасто
приезжает в город; расспросил внимательно о состоянии края: не было ли каких
болезнейвихгубернии-повальныхгорячек,убийственныхкакие-либо
лихорадок, оспыитомуподобного,ивсетакобстоятельноистакою
точностию, которая показывала более, чем одно простое любопытство. В приемах
своих господин имел что-тосолидноеивысмаркивалсячрезвычайногромко.
Неизвестно, как он это делал, но только носегозвучал,кактруба.Это,
по-моему, совершенно невинное достоинство приобрело,однакож,емумного
уважения со стороны трактирного слуги, так что он всякий раз,когдаслышал
этот звук, встряхивал волосами, выпрямливалсяпочтительнееи,нагнувшис
вышины свою голову, спрашивал:ненужноличего?Послеобедагосподин
выкушал чашку кофею и селнадиван,подложившисебезаспинуподушку,
которую в русскихтрактирахвместоэластическойшерстинабиваютчем-то
чрезвычайно похожим на кирпич и булыжник. Тут началонзеватьиприказал
отвести себя в свой нумер, где, прилегши, заснул двачаса.Отдохнувши,он
написал на лоскутке бумажки,попросьбетрактирногослуги,чин,имяи
фамилию для сообщения куда следует, в полицию. На бумажке половой, спускаясь
с лестницы,прочиталпоскладамследующее:"КоллежскийсоветникПавел
Иванович Чичиков, помещик, по своимнадобностям".Когдаполовойвсееще
разбиралпоскладамзаписку,самПавелИвановичЧичиковотправился
посмотреть город, которым был, как казалось, удовлетворен,ибонашел,что
город никак не уступал другим губернским городам: сильно била в глаза желтая
краска на каменных домах и скромно темнела серая на деревянных. Домы былив
один, два и полтора этажа, с вечным мезонином,оченькрасивым,помнению
губернскихархитекторов.Местамиэтидомаказалисьзатеряннымисреди
широкой,какполе,улицыинескончаемыхдеревянныхзаборов;местами
сбивались в кучу, и здесь было заметноболеедвижениянародаиживости.
Попадались почти смытые дождем вывески с кренделями исапогами,кое-гдес
нарисованными синими брюками и подписью какого-то Аршавскогопортного;где
магазин с картузами, фуражками и надписью: "Иностранец Василий Федоров"; где
нарисован был бильярд с двумя игроками во фраках, в какие одеваются у нас на
театрах гости, входящие в последнем акте на сцену.
Местамиэтидомаказалисьзатеряннымисреди
широкой,какполе,улицыинескончаемыхдеревянныхзаборов;местами
сбивались в кучу, и здесь было заметноболеедвижениянародаиживости.
Попадались почти смытые дождем вывески с кренделями исапогами,кое-гдес
нарисованными синими брюками и подписью какого-то Аршавскогопортного;где
магазин с картузами, фуражками и надписью: "Иностранец Василий Федоров"; где
нарисован был бильярд с двумя игроками во фраках, в какие одеваются у нас на
театрах гости, входящие в последнем акте на сцену. Игроки были изображеныс
прицелившимися киями, несколько вывороченными назад руками и косыминогами,
только что сделавшими на воздухе антраша. Под всем этимбылонаписано:"И
вот заведение". Кое-где просто на улице стоялистолысорехами,мыломи
пряниками, похожими на мыло; где харчевня снарисованноютолстоюрыбоюи
воткнутою в нее вилкою. Чаще же всегозаметнобылопотемневшихдвуглавых
государственных орлов, которые теперь ужезамененылаконическоюнадписью:
"Питейный дом". Мостовая везде была плоховата. Онзаглянуливгородской
сад, который состоял из тоненьких дерев,дурнопринявшихся,сподпорками
внизу, в виде треугольников,оченькрасивовыкрашенныхзеленоюмасляною
краскою. Впрочем, хотя эти деревцабылиневышетростника,онихбыло
сказано в газетахприописаниииллюминации,что"городнашукрасился,
благодаря попечению гражданского правителя, садом,состоящимизтенистых,
широковетвистых дерев, дающих прохладу в знойный день", и что при этом "было
оченьумилительноглядеть,каксердцаграждантрепеталивизбытке
благодарности и струили потокислезвзнакпризнательностикгосподину
градоначальнику". Расспросивши подробно будочника, куда можно пройтиближе,
если понадобится, к собору,кприсутственнымместам,кгубернатору,он
отправился взглянуть на реку, протекавшую посредине города, дорогоюоторвал
прибитуюкстолбуафишу,стемчтобы,пришедшидомой,прочитатьее
хорошенько, посмотрел пристально на проходившую по деревянному тротуару даму
недурной наружности, за которой следовал мальчик в военной ливрее, с узелком
в руке, и, еще разокинувшивсеглазами,какбыстем,чтобыхорошо
припомнитьположениеместа,отправилсядомойпрямовсвойнумер,
поддерживаемый слегка на лестнице трактирнымслугою.Накушавшисьчаю,он
уселся перед столом, велел подать себе свечу, вынул из кармана афишу, поднес
еексвечеисталчитать,прищурянемногоправыйглаз.Впрочем,
замечательного немного было в афишке: давалась драма г.Коцебу,вкоторой
Ролла играл г. Попльвин, Кору - девица Зяблова,прочиелицабылиитого
менее замечательны; однако же он прочелихвсех,добралсядажедоцены
партераиузнал,чтоафишабыланапечатанавтипографиигубернского
правления, потом переворотилнадругуюсторону:узнать,нетлиитам
чего-нибудь, но, не нашедши ничего, протер глаза, свернул опрятно иположил
в свой ларчик, куда имел обыкновениескладыватьвсе,чтонипопадалось.