Я достала из кармана удостоверение (их у меня не одно и даже не три) и сунула под нос Дизелю так, чтобы он не успел прочитать ни слова, и сказала:
– Сейчас ты отправишься со мной, а завтра с первым дилижансом на родину. Ты откуда?
– Из Нигерии, – неохотно ответил он.
– Родина ждет.
– Да пошла ты…
– Наверное, хорошая страна.
– Отвали.
– Думаешь, посидишь до утра, и все? Зря думаешь. Я тебе сама билет куплю. И даже провожу. Хотя мне совершенно безразлично, здесь ты или в Африке. Так что можем договориться.
Договариваться он привык, сплюнул и с неудовольствием посмотрел на меня.
– Кто надоумил тебя отправить придурков в бар «Витязь»?
– Да пошла ты…
– Соображай быстрей, дохлый. Ты же знал, с кем связывался. У Геры ломка, и он сейчас дает показания. Ты про пистолет знал?
– Какой пистолет?
Дизель как‑то посерел и съежился, хотя и до той поры больше походил на дистрофичного подростка.
– Вижу, что не знал. А самое скверное, еще не слышал, что сегодня произошло в «Витязе». Вооруженное ограбление со стрельбой, есть раненые. Гера все валит на тебя. Колись, зараза, не то я тебе не просто соучастие в ограблении припаяю, ты у меня под суд пойдешь как организатор теракта.
– Послушай, тут такое дело… не буду я ничего говорить, – взвился он. – А ты полезешь, тебе же будет хуже.
– Звучит многообещающе. Цени мои усилия: я не потащила тебя в ментовку, а тихо‑мирно беседую здесь, заметь, без протокола. Но моя доброта вот‑вот иссякнет.
– Я же тебе говорю, – перешел он с крика на шепот. – Здесь такие люди замешаны…
– Расскажи мне о них.
– Да они и меня, и тебя… Ты что, не понимаешь?
– Не понимаю. Пока ты только невразумительно пугаешь меня. А я хочу знать. Последний раз спрашиваю: говоришь здесь или в милиции?
– Идиотка, – закатил он глаза, получилось очень смешно. – Ко мне подошел человек, объяснил, что надо делать, – с отчаянием начал он, поняв, что шутить я не намерена.
– Что за человек?
– Не представился.
– И ты побежал выполнять приказание, даже не поинтересовавшись…
– Мне с ним знакомиться ни к чему, я и так понял, что он легко выполнит все, что обещал. А мои дружки проследили его до тачки, на которой он приехал.
– Предусмотрительно. Номерок запомнил?
Он еще раз вздохнул и назвал номер. Он был мне хорошо известен.
– Дядя высокий, спортивный, светлые волосы, стрижка ежиком, глаза светлые, нос прямой, когда говорит, верхняя губа слегка кривится. На подбородке с левой стороны маленький шрам?
– Ага, – кивнул Дизель, глядя на меня с уважением. – Ты его знаешь?
– Он почти что друг мне, – хмыкнула я.
– Если он узнает, что я его заложил, и мне, и тебе конец.
– Я‑то здесь при чем? – удивилась я. – Не я же его закладывала. – И направилась по коридору. Сашка ждал меня в кабинете Володи.
– Как прошла встреча? – хмуро поинтересовался он.
– В атмосфере братства и взаимопонимания. Витя его освободит от оков, и в мире воцарится справедливость.
Я попрощалась и поехала домой, размышляя на тему «мир сошел с ума». А как я должна относиться к тому факту, что начальник Дедовой охраны шантажирует Дизеля, чтобы с его помощью устроить глупейшее ограбление? Лялин, как всегда, оказался прав. Ларионов выполняет повеление хозяина, а хозяин опять что‑то затевает.
Ларионов выполняет повеление хозяина, а хозяин опять что‑то затевает. Впрочем, «что‑то» не совсем верно. Ясно, что. Итак, Дед и Тагаев сцепились, и помешать этому я уже не могу. Мне уготована роль статиста. Дед расправится со своим недругом, как делал это не раз, потом умоет руки и скажет с грустью, глядя мне в глаза: «А что, по‑твоему, я должен был делать? Ждать, когда он убьет меня?»
– Сукин сын! – рявкнула я. Сашка укоризненно взглянул на меня, а я добавила:
– И твой Тагаев тоже. Тигры, мать их. Пауки в банке…
Мое душевное состояние способствовало тому, что до дома я доехала в рекордно короткие сроки. Несмотря на поздний час, свет в гостиной горел. Загнав машину в гараж, я поднялась в холл, Сашка отправился на кухню и там затих, почуяв неладное, а я вошла в гостиную. Тагаев играл в шахматы. Он поднял голову и сказал:
– Привет.
Я прошла и села напротив.
– У тебя неприятности? – спросил он немного погодя.
– Даже не знаю, что ответить.
– Значит, неприятности. И появился новый знакомый.
– Кого ты имеешь в виду?
– Парня, с которым ты пила кофе в «Домино».
– Потрясена твоей осведомленностью, – развела я руками.
– Пустяки. Хозяин мой приятель.
– Впредь буду осмотрительнее.
– Да, и постарайся себя сдерживать, драка в кабаке не лучшее занятие для женщины.
– Он первый начал.
– Идиот. Может, тебе стоит носить значок «Держитесь от меня подальше»?
– Ты чем‑то недоволен? – помедлив, спросила я.
– Недоволен? – Он поднял брови, демонстрируя удивление, и сложил руки на груди.
– Может, ненароком я нарушила твои планы?
– Интересно, какие именно?
– Тимур, – поморщилась я, – нам не пора ли поговорить?
Он улыбнулся и кивнул:
– Начинай.
– У вас с Дедом наметились разногласия? – собравшись с силами, спросила я.
– Они всегда были. И что?
– Они всегда были, но вы с этим как‑то справлялись. Теперь все не так. Я права?
– Нет.
– Что нет?
– Ты не права, – сказал он спокойно.
– О, черт. Как ты не понимаешь… Ты ставишь меня в безвыходное положение. Если бы мы могли просто поговорить…
Он засмеялся, тихо и весело.
– Хочешь убедить меня в том, что тебя действительно волнуют мои дела?
– Да, они меня волнуют, – призывая себя к терпению, ответила я.
– Знаешь, ты очень убедительна, – вздохнул он, смеяться ему надоело по неизвестной причине, вряд ли потому, что его убедил мой ответ. – По утрам самовнушением не занимаешься? «Я счастлива, у меня всё хорошо…»
– А ты? – разозлилась я.
– Поначалу пробовал, но мне это не помогает.
– Тогда какого черта не уйдешь?
К ответу он подошел очень серьезно, помолчал, подумал, развел руками и улыбнулся:
– Не могу. Без тебя подохну, и с тобой не жизнь.
Я досадливо покачала головой:
– Слушай, я люблю тебя.
– Себе‑то хоть не ври. Если бы у меня хватило сил, я бы давно ушел. Сама ты не сбежишь. Будешь жалеть меня, считать себя виноватой, тихо ненавидеть, не меня, себя. Я много думал, похоже, из этой ситуации нет выхода.
– Выход всегда есть. Взял бы да и пристрелил меня к чертовой матери.
– В этом вся ты, – хмыкнул Тимур. – Нет бы сказала: пустил бы себе пулю в лоб и дал бы пожить спокойно.