— А он действительно был мошенником?
— Отпетым. Но, очевидно, женщины находили его привлекательным. Он был то ли грек, то ли румын… Как же его звали?.. А, Стэмфордис, Дмитрий Стэмфордис.
— Когда она вышла за него замуж, Рэнделл исключил ее из завещания?
— О нет! Соия сама была очень богата Рэнделл уже успел поместить на ее имя крупную сумму денег так, чтобы муж де мог до них добраться. Но, наверно, юристы уговаривали его указать наследника на случай, если Белль меня переживет, и он после долгих колебаний назвал Сониных детей.
— Значит, от этого брака были дети?
— Да. Пип и Эмма. — Она рассмеялась. — Конечно, звучит очень смешно. Все, что я о них знаю, — это что Сомя однажды написала Белль после свадьбы, прося передать Рэнделлу, что очень счастлива, что у нее недавно родились близнецы и она назвала их Пипом и Эммой. Насколько я в курсе, больше писем не было. Но, конечно, Белль сможет рассказать вам больше.
— Вы ошибались, мисс Блеклок, когда говорили, что ни у кого нет оснований желать вашей смерти. По крайней мере, два человека в этом жизненно заинтересованы. Сколько лет сейчас братцу и сестрице?
— Думаю, лет двадцать пять—двадцать шесть. — Лицо ее посерьезнело. — Но вы же не думаете, что…
— Я думаю, кто-то стрелял в вас, пытаясь убить. Думаю, этот человек или люди могут повторить свою попытку. Мне бы хотелось, чтобы вы вели себя очень осторожно, мисс Блеклок, постарайтесь.
Филлипа Хаймес разогнула спину и откинула прядь волос со вспотевшего лба. Она пропалывала цветочный бордюр.
— Я вас, слушаю, инспектор.
— Сегодня утром мне было сделано одно заявление. Оно касается вас.
Филлипа приподняла брови.
— Миссис Хаймес, вы утверждаете, что Руди Шерц вам незнаком?
— Да.
— И впервые вы увидели его уже мертвым? Так ли это?
— Разумеется. Я никогда его раньше не видела.
— А мне сказали, что у вас был разговор с Руди Шерцем в оранжерее Литтл Педдокса. Он спросил, где ему спрятаться, а вы ответили, что покажете место, и назвали время: четверть седьмого. Как раз в четверть седьмого Рули Шерц должен был добраться от автобусной остановки до усадьбы в день налета.
На мгновение воцарилось молчание. Потом Филлипа презрительно хохотнула.
— Я догадываюсь, кто вам сказал. Очень неуклюжая ложь. По каким-то причинам Мици ненавидит меня больше, чем остальных.
— Значит, вы отрицаете?
— Конечно. Я ни разу в жизни не встречала Руди Шерца, да меня и дома не было в то утро. Я была здесь, на работе.
— В какое утро?
Секундная заминка.
— Каждое утро. Я прихожу сюда каждое утро И не ухожу до часу дня. — Она презрительно добавила: — Не стоит слушать Мици. Она все время лжет.
МИСС МАРПЛ ПРИХОДИТ К ЧАЮ
Если Летиция Блеклок и была немного рассеянной, когда миссис Хармон вместе со своей гостьей пришли к чаю, то мисс Марпл, та самая гостья, вряд ли это заметила, поскольку видела хозяйку дома в первый раз. Мисс Марпл оказалась одной из тех пожилых дам, которые обожают истории про грабителей.
— Они куда угодно могут проникнуть, моя дорогая, — уверяла она хозяйку. — Столько появилось новых американских способов! Но я придерживаюсь старых обычаев. Крючок и глазок. Они могут взломать замок и вытащить засов, но перед медным крючком и глазком они бессильны. Вы когда-нибудь пробовали?
— Боюсь, мы плохо разбираемся в замках и засовах, — Содро сказала мисс Блеклок. — У нас нечем поживиться.
— Наверно, налет был очень страшный? — спросила мисс Марпл.
— Я чуть не умерла. — сказала Банч.
— Да, мы поволновались, — призналась мисс Блеклок.
— Это прямо провидение, что он споткнулся и застрелился. Грабители пошли теперь такие жестокие! А как он пробрался в дом?
— Боюсь, мы плохо запираем двери.
— О, Летти! — воскликнула мисс Баннер. — Я забыла тебе сказать, что инспектор сегодня утром вел себя странно. Он настоял, чтобы открыли вторую дверь, ну ту, что никогда не открывают. Он выспросил все про ключ и сказал, что дверь недавно смазали. Но я не могу понять зачем, ведь…
Она слишком поздно заметила, что мисс Блеклок делает ей знаки, прося успокоиться, и застыла с разинутым ртом.
— О, Летти, я… прости… я хотела сказать, я… извини меня, Летти, боже, какая я глупая!
— Ничего, — сказала мисс Блеклок, но видно было, что она раздражена. — Только мне кажется, что инспектору не понравится, если об этом буду г. говорить. А я и не знала, что ты была там, когда он занимался экспериментированием. Но вы понимаете, правда, миссис Хармон?
— О да, — сказала Банч. — Мы не пророним ни звука, правда, тетя Джейн? Но хотела бы я знать, зачем он…
Она впала в глубокую задумчивость. Мисс Баннер ерзала на стуле, и вид у нее был несчастный, наконец ее прорвало:
— Я все время ляпаю не то. Боже, какая мука тебе со мной жить, Летти!
Мисс Блеклок быстро ответила:
— Ты для меня величайшая радость, Дора. Да и вообще в таком крошечном местечке, как Чиппинг Клеорн, на самом деле нет секретов.
— Это правда, — сказала мисс Марпл. — Слухи распространяются здесь самыми невероятными способами.
— О! — вдруг сказала миссис Хармон. — Я поняла! Ну конечно, если та дверь тоже открывается, кто-то мог пробраться сюда в темноте и устроить налет… только никто этого, естественно, не сделал, потому что налетчик был из «Ройал Спа», правда же? Ничего не понимаю, — вновь нахмурилась она.
— Значит, это было здесь? — спросила мисс Марпл и добавила извиняющимся тоном: — Боюсь, вы сочтете меня ужасно любопытной, мисс Блеклок, но это действительно потрясающе! Прямо как в газетах, а тут случилось со знакомыми… Я просто жажду услышать что-нибудь и представить, как все было, если вы понимаете, что я имею в виду…
Мисс Марпл тут же услышала пространный и сбивчивый рассказ Банч и мисс Баннер, он изредка прерывался поправками и уточнениями мисс Блеклок.
Вошел Патрик, добродушно поддержал компанию и даже исполнил роль Руди Шерца.
— А тетя Летти стояла здесь… в углу возле прохода пот аркой. Станьте там, тетя Летти.
Мисс Блеклок послушно встала, после чего мисс Марпл продемонстрировали следы от пуль.
— Какое чудесное, просто божественное спасение! — изумленно сказала мисс Марпл.
— Я как раз хотела предложить гостям сигареты. — Мисс Блеклок кивнула на большую серебряную сигаретницу на столе.
— Люди так неосторожно курят, — неодобрительно отозвалась мисс Баннер. — Никто не ценит хорошую мебель, не то что раньше. Только взгляните, какую жуткую подпалину оставили, надо же — положить сигарету прямо на стол. Позор!
Мисс Блеклок вздохнула:
— Боюсь, мы слишком много думаем о вещах.
Мисс Баннер любила вещи подруги так страстно, будто они были ее собственные. Банч Хармон находила эту черту очаровательной.
— Чудный столик, — вежливо сказала мисс Марпл. — А какая прелестная на нем фарфоровая лампа!
И опять мисс Баннер восприняла похвалу так, словно не мисс Блеклок, а она была владелицей лампы.
— Правда восхитительно? Дрезденский фарфор. У нас таких две. Вторая, кажется, в кладовке.
— Ты все в доме знаешь, Дора… или думаешь, что знаешь, — добродушно сказала мисс Блеклок. — Ты заботишься о моих вещах больше, чем я сама.
Мисс Баннер зарделась.
— Я люблю красивые вещи, — сказала она.
— Должна признаться, — сказала мисс Марпл, — что те немногие вещи, которые у меня есть, тоже мне очень дороги. Столько воспоминаний с ними связано. И то же самое фотографии. Сейчас люди мало фотографируются. А я люблю собирать фотографии племянников, племянниц с тех пор, когда они были в пеленках, и смотреть, как они взрослеют.
— У вас есть и моя жуткая карточка, мне там три года, — сказала Банч. — Я там с фокстерьером, такая косоглазая.
— Наверно, у вашей тетушки много ваших фотографий, — сказала мисс Марпл, поворачиваясь к Патрику.
— О, мы всего лишь дальние родственники, — сказал Патрик.
— По-моему, Элинор посылала мне одну твою детскую фотографию, Пат, — сказала мисс Блеклок. — Но боюсь, она не сохранилась. Я даже не помнила, сколько у твоей матери детей и как их зовут, пока она не написала, что вы приедете.
— Еще одна примета времени, — сказала мисс Марпл. — Сейчас люди часто даже незнакомы со своими молодыми родственниками. В старые добрые времена, когда так чтились семейные связи, это было бы невозможно.
— В последний раз я видела мать Пата и Джулии на свадьбе тридцать лет назад, — сказала мисс Блеклок. — Она была очень хорошенькой девушкой.
— И поэтому у нее такие хорошенькие дети, — ухмыльнулся Патрик.
— У вас такой прелестный старинный альбом, — сказала Джулия. — Помните, тетя Летти, мы его смотрели на днях. А какие там шляпки!
— А какими умными мы считали себя! — вздохнула мисс Блеклок.
— Не стоит расстраиваться, тетя Летти, — сказал Патрик. — Когда лет тридцать спустя Джулия наткнется на свою фотографию, вряд ли она решит, что выглядит, как роза…
— …Вы нарочно это делали? — сказала Банч, когда они с мисс Марпл возвращались домой. — Нарочно завели разговор про фотографии?
— Ну да, моя милая, ведь как любопытно, что мисс Блеклок не знает в лицо ни одного из своих племянников… Думаю, инспектора Креддока это заинтересует.
УТРЕННИЕ ХЛОПОТЫ В ЧИППИНГ КЛЕОРНЕ
Литтл Педдокс остался на попечении сержанта Флетчера.
У Мици был выходной. В этот день она всегда уезжала в одиннадцать часов в Медденхэм Уэллс. С разрешения мисс Блеклок сержант Флетчер осматривал дом. Мисс Блеклок с Дорой спустились в деревню.
Флетчер работал быстро. Кто-то смазал и подготовил дверь, и кто бы это ни был, он сделал это, чтобы незаметно покинуть гостиную, едва свет погаснет, Мици эта дверь не понадобилась, поэтому Мици исключалась.
Кто же оставался? Соседи, думал Флетчер, тоже исключались. Он не мог представить, как они ухитрились бы смазать дверь. Оставались Патрик и Джулия Симмонсы, Филлипа Хаймес и, возможно, Дора Баннер. Симмонсы были в Мильчестере. Филлипа Хаймес на работе.
И все-таки, думал Флетчер, кто-то из домашних смазал ту дверь. Ход его мыслей прервал шум. Ои быстро подошел к краю лестницы и посмотрел вниз.
Через холл шла миссис Светтенхэм. В руке у нее была корзинка. Она заглянула в гостиную, прошла через холл и направилась в столовую. Вышла оттуда уже без корзинки.
Сержант Флетчер пошевелился, половица скрипнула, и миссис Светтенхэм обернулась. Она задрала голову и спросила:
— Это вы, мисс Блеклок?
— Нет, это я, миссис Светтенхэм, — сказал Флетчер.
Миссис Светтенхэм слабо вскрикнула:
— Боже! Как вы меня напугали! Я подумала, это еще один грабитель.
Флетчер спустился к ней.
— Похоже, дом не слишком надежно защищен от грабителей, — сказал он. — И что, каждый вот так может прийти и уйти, когда ему вздумается?
— Я просто принесла айвы из нашего сада, — объяснила миссис Светтенхэм. — Мисс Блеклок хотела сварить айвовое желе, но у нее нет айвы. Я оставила корзинку в столовой.
Она улыбнулась.
— О, понимаю, вы хотите узнать, как я вошла? Очень просто — через черный ход. У нас так принято, сержант. Никому и в голову не приходит запирать двери до темноты.
Она добавила, направляясь к выходу: