На заднем плане этой вывескиили,вернее,картины,ибоонавполне
заслуживала такого наименования, видны былимногочисленныезрителибоя,
воздевавшие руки к небу, с которого ангелыосенялишлемгордогорыцаря
лавровыми и пальмовыми ветвями.
Наконец на самом переднем плане художник,стремясьдоказать,чтони
один жанр ему не чужд, изобразил груды тыкв,гроздьявинограда,майских
жуков, ящериц, улитку на розе идажедвухкроликов,белогоисерого,
которые, несмотря на различие в цвете (что могло указывать наразличиев
убеждениях), оба чесали себеносы,вероятно,выражаяэтимрадостьпо
случаю славной победы, одержанной гордым рыцарем надсказочнымдраконом,
являвшимся не кем иным, как самим Сатаной.
Вовсякомслучае,еслихозяингостиницынеоказалсячрезмерно
требовательным, он должен был быть вполнеудовлетворендобросовестностью
художника.Тотдействительноиспользовалвсепредоставленноеему
пространство: еслибыпотребовалосьпририсоватькакого-нибудьжалкого
клеща, места на картине уже не хватило бы.
Теперьмыдолжнысделатьоднопризнание:каконодлянасни
огорчительно, вынуждает к нему добросовестностьисторика.Этароскошная
вывеска отнюдь не доказывала, что кабачок, подобно ей, был вхорошиедни
полон народу. Напротив, по причинам, которые мы сейчас изложим икоторые,
надеемся, поняты будут читателями, в гостинице "Гордого рыцаря" нетолько
временами, но почти всегда было много свободных мест.
Между тем заведение, как сказали бывнашидни,былопросторноеи
комфортабельное: над четырехугольным строением, прочно сидевшим на широком
фундаменте, поверх вывески горделиво высились четыре башенки, в каждойиз
которых имелась восьмиугольная комната. Правда, все это было сооруженоиз
досок, однакоимеловидкокетливыйинесколькотаинственный,каки
полагается каждому дому, который должен прийтись по вкусу и мужчинам и,в
особенности, женщинам. Но в том-то и коренилось зло.
Всем понравиться невозможно.
Однако же этого мнения не разделялаг-жаФурнишон,хозяйка"Гордого
рыцаря". И соответственносвоимвзглядамнавещионаубедиласвоего
супруга оставить банное заведение на улице Сент-Оноре,гдеонидотого
времени прозябали, и заняться верчением вертелов и откупориваниембутылок
на благо влюбленнымпарочкамперекресткаБюссиидажемногихдругих
парижскихкварталов.Кнесчастьюдляпритязанийг-жиФурнишон,ее
гостиница расположена была слишком близко от Пре-о-Клер, такчтов"Меч
гордого рыцаря" являлись привлеченные близким соседством и пышной вывеской
многочисленные парочки,намеревающиесявступитьвпоединок,адругим
парочкам,менеевоинственнонастроенным,приходилосьчуратьсябедной
гостиницы,словночумы-такопасалисьонишумаилязганьяшпаг.
Влюбленные - народ мирный, они нелюбят,чтобыиммешали,такчтов
башенках, предназначенных для любовных похождений, приходилосьустраивать
на ночлег всяких вояк, а купидоны, изображенные на деревянных панно тем же
художником, который создал вывеску, оказались разукрашены усами идругими
болееилименеепристойнымиатрибутами:тутужпоработалиуглем
завсегдатаи гостиницы.
Поэтому г-жа Фурнишон -досейпорынебезоснования,поправде
сказать, -считала,чтовывескапринеслаихзаведениюнесчастье,и
утверждала, что следовало положиться на ее опыт и нарисоватьнадвходом,
вместо гордого рыцаря и гнусного, всех отталкивающегодракона,например,
"Розовый куст любви", с пышными сердцами вместо цветов: тогдавсенежные
души обязательно избрали бы ее гостиницу своим убежищем.
К несчастью, мэтр Фурнишон, не желая признаваться, что онраскаивается
в своей идее и что эта идея оказалась столь пагубной для еговывески,не
считался с замечаниями своей хозяйки и, пожимая плечами, заявлял, чтоон,
бывшийпехотинецг-наДанвиля,естественно,долженвербоватьсвоих
клиентов в военной среде. Он добавлял, что рейтар,укотороготолькои
мыслей - как бы выпить, пьет за шестерых влюбленных и что,дажееслион
заплатит лишь половину того, что с него требуется по раскладке, это все же
выгоднее: ведь даже самые расточительные любовникинезаплатятстолько,
сколько три рейтара вместе.
К тому же, заключал он, вино - вещь более нравственная, чем любовь.
При этих его словах г-жа Фурнишон, в своюочередь,пожималаплечами,
достаточно пухлыми, чтобы злоязычные люди считали себя вправесомневаться
в добропорядочности ее воззрений на нравственность.
Так в семействе Фурнишонов ицарилразлад,асупругипрозябалина
перекрестке Бюсси, как прозябали они на улице Сент-Оноре, новдругнекое
непредвиденноеобстоятельствоизмениловсеположениеидало
восторжествоватьвзглядаммэтраФурнишона,квящейславедостойной
вывески, где нашли себе место представители всех царств природы.
ЗамесяцдоказниСальседа,послекое-какихвоенныхупражнений,
состоявшихся в Пре-о-Клер, г-жа Фурнишон и супруг ее сидели,какобычно,
каждый в одной из угловых башенок своего заведения. Делать им было нечего,
и они погружены были в хладную задумчивость, так каквсестоликиивсе
комнаты в гостинице "Гордого рыцаря" стояли незанятыми.
В тот день на "Розовом кусте любви" не расцвел ни один цветок.
В тот день "Меч гордого рыцаря" наносил холостые удары.
Итак, супруги горестно взирали на поле,скоторогоудалялись,чтобы
погрузиться на паром у Нельской башни и вернуться в Лувр, солдаты,только
что бывшие на учении под командой своего капитана. Глядя на них ижалуясь
на деспотизм военного начальника, заставляющего возвращаться в кордегардию
солдат, которым, несомненно, так хотелось пить, они заметили, чтокапитан
пустилсвоюлошадьрысьюивсопровожденииодноголишьординарца
направился к воротам Бюсси.