Его не преследовали жандармы, и царский
суд его никогда не высылал в Сибирь. Доклады на конференциях и съездахон
обычно читал по рукописи. Читал он хорошо, - беззапинок,свыражением,
хотя писал доклады не сам. Правда,читатьихбылолегко,ихпечатали
крупным шрифтом, через два интервала, и имя Сталина выделено нанихбыло
особым краснымшрифтом.Онбылкогда-тотолковым,дисциплинированным
пареньком, хотел учиться в механическом институте, но его мобилизовалина
работу в органы безопасности, и вскоре он стал личным охранником секретаря
крайкома. Потом его отметили и послали на партийную учебу, а затем онбыл
взятнаработувпартийныйаппарат-спервав
организационно-инструкторский отдел крайкома, потомвуправлениекадров
Центрального Комитета. Через год он стал инструкторомотделаруководящих
кадров. А вскоре послетридцатьседьмогогодаонсделалсясекретарем
обкома партии, как говорили, - хозяином области.
Слово его могло решитьсудьбузаведующегоуниверситетскойкафедрой,
инженера,директорабанка,председателяпрофессиональногосоюза,
крестьянского коллективного хозяйства, театральной постановки.
Доверие партии!Гетмановзналвеликоезначениеэтихслов.Партия
доверяла ему! Весь его жизненный труд, где не былонивеликихкниг,ни
знаменитых открытий, ни выигранных сражений, был трудом огромным, упорным,
целеустремленным, особым, всегда напряженным, бессонным. Главный ивысший
смысл этого труда состоял в том, что возникал он по требованию партии и во
имя интересов партии. Главная и высшая награда за этот труд состоялалишь
в одном - в доверии партии.
Духомпартийности,интересамипартиидолжныбылипроникатьсяего
решения в любых обстоятельствах, - шла ли речь о судьбе ребенка,которого
определяют в детдом, о реорганизации кафедры биологиивуниверситете,о
выселении из помещения, принадлежащегобиблиотеке,артели,производящей
пластмассовые изделия. Духом партийности должно быть проникнутоотношение
руководителя к делу, к книге, к картине, и поэтому, как ни трудно это,он
должен не колеблясь отказаться от привычного дела, от любимой книги,если
интересы партии приходят впротиворечиесеголичнымисимпатиями.Но
Гетманов знал: существовала более высокаястепеньпартийности;еесуть
была в том, что человек вообщенеимеетнисклонностей,нисимпатий,
могущих вступать в противоречие сдухомпартийности,-всеблизкоеи
дорогое для партийного руководителя потому и близко ему, потомутолькои
дорого ему, что оно выражает дух партийности.
Подчас жестоки, суровы бывали жертвы, которые приносил Гетманов воимя
духа партийности. Тут уж нет ни земляков, ни учителей,которымсюности
обязан многим, тут уж не должно считаться ни слюбовью,нисжалостью.
Здесь не должны тревожить такие слова, как "отвернулся","неподдержал",
"погубил", "предал".
.. Но дух партийности проявляется втом,чтожертва
как раз-то и не нужна - не нужна потому,чтоличныечувства-любовь,
дружба,землячество-естественно,немогутсохраняться,еслиони
противоречат духу партийности.
Незаметен труд людей, обладающих доверием партии. Но огромен этот труд,
-нужноиумидушутратитьщедро,безостатка.Силапартийного
руководителянетребовалаталантаученого,дарованияписателя.Она
оказывалась над талантом,наддарованием.Руководящее,решающееслово
Гетманова жадно слушали сотни людей, обладавших даром исследования, пения,
писания книг, хотя Гетманов не тольконеумелпеть,игратьнарояле,
создавать театральные постановки, ноинеумелсовкусомиглубиной
пониматьпроизведениянауки,поэзии,музыки,живописи...Силаего
решающего слова заключалась в том, что партия доверила ему свои интересы в
области культуры и искусства.
Такимколичествомвласти,какимобладалон,секретарьобластной
партийной организации, вряд ли мог обладать народный трибун, мыслитель.
Гетманову казалось, что самая глубокая сутьпонятия"довериепартии"
выражалась в мнении, чувстве, отношении Сталина. Вегодоверииксвоим
соратникам, наркомам, маршалам и была суть партийной линии.
Гости говорили главным образомоновойвоеннойработе,предстоящей
Гетманову.Онипонимали,чтоГетмановмограссчитыватьнабольшее
назначение, люди с его партийным положением обычно, пере ходянавоенную
работу, становилисьчленамиВоенныхсоветовармий,аиногдадажеи
фронтов.
Гетманов, получивназначениенакорпус,встревожилсяиогорчился,
узнавал через одного из своих друзей, члена Оргбюро ЦК, нет ли против него
наверху недовольства. Но, казалось, ничего тревожного не имелось.
Тогда Гетманов, утешая себя, сталнаходитьхорошиесторонывсвоем
назначении, - ведь танковым войскампредстоитрешитьсудьбувойны,им
предстоит выступить на решающих направлениях. В танковый корпус пошлютне
каждого, скорейпошлютчленомВоенногосоветавзахудалуюармиюна
второстепенный участок, чем в танковый корпус. Этимпартиявыразилаему
доверие. Не все же он был огорчен, - очень ему нравилось,надевформуи
глядя в зеркало,произносить:"ЧленВоенногосоветаармии,бригадный
комиссар Гетманов".
Почему-тонаибольшеераздражениевызывалвнемкомандиркорпуса
полковник Новиков. Он ещениразуневиделполковника,новсе,что
Гетманов знал и узнавал о нем, не нравилось ему.
Друзья, сидевшие с ним за столом, понимали его настроение, ивсе,что
говорили они о его новом назначении, было приятно ему.
Сагайдак сказал, что корпус вероятнее всего пошлют под Сталинград,что
командующего Сталинградским фронтом генерала Еременко товарищ Сталин знает
со времен гражданской войны, еще по Первой конной армии, и часто говорит с
ним по телефону ВЧ, а когда тот бывает в Москве, товарищ Сталинпринимает
его.