Руби тут же посмотрела на свой ноготь сквозь стекло. Увеличение было по-настоящему огромным.
— О, спасибо огромное-преогромное!
— Не стоит благодарности, мой дорогой Холмс.
Она громко расхохоталась и поднесла лупу прямо к лицу Джулиана. В его глазах появилось какое-то странное выражение, и Руби поняла, что сделала что-то невежливое. Он был на ее стороне, это несомненно, но были и определенные границы, за которые не стоило заходить.
Одиннадцать лет. Даже не верится. Чем старше становишься, тем быстрее летит время. Скотт забросил ракетку в багажник «триумфа», сел за руль и закрыл дверь гаража с помощью пульта дистанционного управления. Эти привычные движения почему-то заставили его вспомнить день, когда родилась дочь. Медсестра — скорее всего откуда-нибудь из Восточной Европы — только успела сказать: «Тужьтесь, милая, тужьтесь!», как появилась головка Руби. Глаза у нее были широко раскрыты. Он неожиданно разрыдался. Слезы было не остановить, и ему пришлось выйти из родильной палаты. Все вокруг — не Линда, но все остальные — возможно, решили, что он один из тех современных папаш, который вдруг всем сердцем прочувствовал таинство рождения. Окружающие ожидали слез радости, и, конечно, никто не понял, что на самом деле это были слезы гнева и горя. Адам умер меньше года назад, и вот у них уже новый ребенок. Это было жестоко. Скотт быстро вытер слезы и вернулся в палату. Линда — ее глаза были абсолютно сухими — прижимала новорожденную к груди. Медсестра с умилением сказала: «Какой ангелочек!»
Скотт повернул ключ зажигания. Ничего. Он еще несколько раз попытался завести машину. Результат тот же. Он вылез из машины и открыл капот. На первый взгляд, все было в порядке. Скотт попробовал завести машину еще раз — бесполезно, аккумулятор сел полностью.
— Черт побери! — неожиданно для самого себя Скотт во весь голос выругался. И так же неожиданно понял, что старый «триумф» ему больше не нравится. Дело было не только в севшем аккумуляторе, Скотт не был настолько глуп. Дело было совсем не в аккумуляторе, а в этом чертовом «бокстере», голубом монстре, припаркованном у «Брини».
Скотт достал ракетку из багажника и пошел на кухню. Линда говорила по телефону: «В том месте когда-то были луга. Я провела небольшое исследование, и оказалось…» Она замолчала и стала слушать кого-то на другом конце провода. Скотт поднял руку, пытаясь привлечь внимание жены, но она помотала головой, показывая, что не может с ним говорить.
Скотт посмотрел на часы. До начала игры оставалось десять минут, а на дорогу уйдет как минимум пятнадцать. Он вошел в столовую: Брэндон склонился над тетрадью, Джулиан стоял у окна и смотрел на лес. Секунду Скотт сомневался, но потом решительно перешагнул порог. В конце концов, кто платит деньги?
— Джулиан.
Репетитор обернулся.
— У вас есть водительские права?
— Временные.
— Сойдет.
Скотт сидел за рулем джипа Линды, Джулиан — рядом.
— Как дела у Брэндона?
— С каждым занятием все лучше и лучше.
— Какое у него самое слабое место?
— Уверенность.
Скотт быстро взглянул на собеседника. Что за бред? Во-первых, было совершенно ясно, что Джулиан не прав. У Брэндона было столько же уверенности, сколько и у любого другого подростка. Во-вторых, репетитор лез не в свое дело. Джулиан посмотрел в глаза Скотту.
— Я имел в виду SAT, — пояснил Скотт.
— Я тоже.
— А…
Их обогнала полицейская машина с включенными на крыше огнями сирены.
— Разбираетесь в опционах? — немного помолчав, спросил Скотт.
— В каком смысле?
— Биржа.
— Как способ повышения доходов?
— Да. Одно удачное вложение — и можно купить «бокстер». Если, конечно, знаешь, что делаешь.
— «Бокстер»?
Он что, не знает, что такое «бокстер»?
— Одна из моделей «порше».
— Это именно то, что вы хотите? «Бокстер»?
— Почему нет?
— Вам больше не нравится «триумф»?
Скотт пристально посмотрел на Джулиана: удивительная догадка. Он будто умеет читать мысли. Джулиан смотрел в окно на удаляющуюся полицейскую машину.
— Их нельзя сравнивать, — сказал Скотт. — Это как апельсины и яблоки.
Скотт хотел «бокстер». Скорее даже, он хотел не столько машину, сколько ту жизнь, которую она символизировала. Часы ведь тикали.
— Играете на бирже? — спросил Джулиан.
— Не так активно, как мне хотелось бы.
— Да?
Скотт еще ни с кем не говорил о «Симптоматике» и даже не собирался этого делать. Но Джулиан казался хорошим слушателем, и Скотт уже был готов рассказать репетитору о всех своих сомнениях, но тут машина свернула на парковку теннисного клуба.
— Может, зайдете внутрь? — спросил Скотт. — Я помашу вам в окно, если найду кого-нибудь, кто подвезет меня домой.
Скотт быстро прошел через раздевалку и вышел на корт, а Джулиан подошел к обзорному окну. Том, Эрик и дантист — у него был очень слабый дальний удар — уже разминались у сетки.
— Том, подвезешь меня домой?
— Конечно.
Скотт помахал Джулиану.
— Я готов! — крикнул он остальным и пошел на свое место, не став разминаться как опоздавший.
Эрик подавал. Скотт сильно отбил мяч к дальней линии, и противник не смог до него добежать. Он чувствовал, что будет играть великолепно, несмотря на то, что настроения не было. Первый сет они с Томом выиграли: 6–2. Во время короткого перерыва Скотт посмотрел в сторону окна и увидел, что Джулиан все еще стоит там, наблюдая. Ему что, придется платить и за это время?
Второй сет начался с подачи Скотта. Первый мяч они с Томом выиграли без особых усилий. Джулиана уже не было, когда Скотт опять оглянулся на окно. После этого он допустил несколько ошибок, и второй сет они проиграли. Раздался звонок, и игра закончилась.
— Хорошо размялись, — сказал Том, когда они уходили с корта.
Это «размялись» вызвало у Скотта волну раздражения, особенно когда он вспомнил свой последний проигрыш брату.
— Слышал про «Симптоматику»?
С каким-то странным чувством удовлетворения Скотт выложил все: Гудукас, «бокстер», деньги, которые они могли на этом сделать… Том ничего не сказал. Его лицо застыло — так же обычно реагировал на неприятные новости отец, — но в отличие от старика у Тома не хватило смелости посмотреть Скотту в глаза.
«Скайвей» неожиданно отказались от «Предместья Олд-Милле». Не только от буквы «е», но от всего названия целиком. Естественно, босс Линды был расстроен:
— Почему ты не можешь разобраться с ними самостоятельно?
В кухню, держа в руках лук, вошла Руби и показала на часы.
— Все в порядке, — возразила Линда. — Мы просто должны придумать хорошее название, вот и все.
— Линда, ничего не в порядке. Они больше в нас не уверены. По-моему, они уже ищут.
— Ищут?
— Кого-нибудь еще. Я случайно узнал, что в пятницу Лари ездил в Нью-Йорк.
— Мам, — сказала руби.
— В Нью-Йорк?
— Это все, что мне известно. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать…
— Мам!
Линда махнула дочери рукой, прося уйти:
— Извини, не расслышала, что ты сказал…
Босс причмокнул языком. Линду всегда раздражал этот звук.
— Лучшее, что ты можешь сделать, — это придумать название, от которого они сойдут с ума. И сделать это нужно сегодня.
— Сегодня?
— Если только уже не слишком поздно. Ты что, до сих пор не понимаешь? Контракт со «Скайвей» находится под угрозой!
Линда повесила трубку. Означает ли это, что ее работа тоже находится под угрозой?
— Я опоздаю.
— Ради всего святого, Руби! — Линда шлепнула рукой по столу и в ту же секунду подумала: «Господи, только не это! У нее же день рождения».
В ту же секунду, но все-таки слишком поздно.
— Ладно, забудь. — Руби бросила свой лук на пол и вышла из кухни.
— О Господи! — громко сказала Линда.
Дверь гардеробной открылась, и в дом вошел Джулиан. В руках у него были ключи от машины Линды.
— Джулиан, могу я попросить вас об одолжении?
— Этот «Скайвей» просто сводит ее с ума, — сказала Руби.
Джулиан посмотрел на нее со своего места за рулем маминой машины. Он сидел не как мама — наклонившись вперед, крепко держа руками руль, — а откинувшись на спинку, расслабившись. Руби чувствовала себя рядом с ним в полной безопасности. Это было так не похоже на обычные поездки в машине. Например, один раз она ездила с Дэви, и тогда ее всю дорогу тошнило. Она почти все время провела высунувшись в окно, стараясь не запачкать машину.
— Что такое «Скайвей»?
— Они купили старую мельницу и теперь строят там дома. Мама должна придумать для них название.
— Для этих домов?
— Ага. Маме больше всего нравится «Луга Вест-Милла».
— А какие еще варианты?
За завтраком Руби нашла на кухонном столе весь список и внимательно его изучила.
— «Речная заводь», «Луга Вест-Милл», «Ивовая Заводь», «что-то там Вест-Милла», и остальные похожие.
— А у тебя есть какие-нибудь идеи?
— Не-а.
Это же так скучно. Хотя, конечно, у Руби была одна мысль. Почему бы им не назвать новое место: «Пухова опушка»? Руби как раз размышляла о том, не стоило ли поделиться своей мыслью с Джулианом, когда машина подъехала к стрельбищу.
Машин было мало: наверное, многие родители решили, что урока не будет, потому что выпал снег. Они просто не знали Джанет. Она уже установила мишени и теперь чертила носком ботинка на земле линию.
— Все сюда! Начинаем! — крикнула Джанет детям, которые ждали в машинах. — Рубистер, бегом!
Руби побежала.
Она стреляла великолепно. Может, оттого, что мишени были необыкновенно яркими на фоне белого снега, может, потому, что сегодня был день ее рождения, а может, просто потому, что она много тренировалась. Последние шесть выстрелов: три в красное, три в золото — прямо как Вильгельм Телль.
— Неужели наша Руби пользовалась каким-то допингом? — сказала Джанет, и все дети рассмеялись. — Не говори родителям, что я это сказала. — Все опять засмеялись. — У меня есть для вас задание на следующую неделю, — продолжала Джанет. Смех немедленно затих. — Потренируйтесь замечать самые маленькие и мелкие детали на крупных вещах.
Услышав задание. Руби даже задержала дыхание. Она немедленно поняла, что это одно из самых важных заданий. Оно важно не только для стрельбы, но и для всей жизни. Шерлок Холмс и стрельба из лука наконец-то соединились в одно целое.
Дети собрали стрелы. Джанет подогнала пикап, уложила мишени в багажник — для этого ей пришлось задвинуть в угол лыжи и лыжные палки — и поехала обратно к стоянке.
— Держитесь крепко! — крикнула Джанет в окошко машины.
Когда они все крепко вцепились в борта, поехала быстро-быстро, чтобы немного их напугать.
У каждой машины Джанет притормаживала, ребенок выскакивал из грузовичка и бежал к родителям. Джип был последним, и Джанет остановила свой пикап рядом с ним. Джулиан стоял снаружи, в руке у него был снежок. Он подошел, взял у Руби лук и колчан. Она спрыгнула на землю и, оглянувшись, увидела, что Джанет пристально смотрит на Джулиана. Мама как-то говорила, что Джанет предпочитает собственный пол… но ведь на самом деле никто не знает, правда?
— Джанет, — сказала Руби, — это Джулиан. Он готовит моего брата для поступления в Гарвард.
— Привет, — сказала Джанет.
— Привет.