Вот я и приехал. Чтобы выяснить, с кем имею
дело - с простаком или мошенником.
Вулф приподнял брови.
- Неужели нет других вариантов? Фриц, еще пива и стакан, - попросил он, открывая свою бутылку. - Вы производите впечатление практичного
человека.
Поэтому я предлагаю говорить только по существу. Меня, кстати, радует уже то, что вы не говорите, будто мы вас с кем-то перепутали. Это
избавляет нас от массы лишних хлопот.
- Странные у вас мысли. С какой стати я буду говорить, что я это не я?
- сердито спросил Клайверс.
- Да, действительно. Но полностью исключить такую возможность я тоже не мог. Значит, сорок лет назад в Сильвер-Сити вас звали как Джорджа
Роули?
- Да. Спасибо, я сам налью.
- Хорошо. - Вулф отпил пива и вытер рот. - Я думаю, мы сумеем договориться. Я знаю, что требования мистера Линдквиста, да и остальных тоже,
не имеют юридической силы: все сроки давно истекли. Кроме того, у нас нет подписанного вами обязательства о выплате долга. Но поскольку с
моральной точки зрения вы им должны и это легко доказать, я думаю, вам выгоднее заплатить нежели участвовать в судебном разбирательстве. Случай
довольно необычный и наверняка привлечет внимание публики. А для вас, английского пэра, прибывшего в нашу страну с ответственной и деликатной
миссией, подобная реклама была бы нежелательна. Не лучше ли избежать ее, заплатив если не всю сумму, то хотя бы часть? По-моему, лучше. Как вам
пиво?
Терпимо?
Клайверс поставил стакан на стол и облизал губы.
- Сойдет. - Некоторое время он молча смотрел на Вулфа. - Теперь понятно, чего вы добиваетесь.
- Именно этого, лорд Клайверс.
- Да, черт возьми, теперь понятно... А я поначалу решил, что вы требуете с меня деньги за лошадь вдобавок к тому, что я обещал заплатить. О
лошади ведь в долговом обязательстве ничего не говорилось... Ну что ж, неплохо придумано. Отличная возможность для шантажа. Сейчас эта история
выглядит фантастически, но тогда мне нужно было спасать свою шкуру. Если бы я не подписал договор и не раздобыл лошадь, меня бы повесили.
Перспектива малоприятная... Я понимаю: есть смысл заломить дену повыше. Но двести тысяч фунтов за лошадь? Это абсурд. Я заплачу тысячу.
Вулф покачал головой.
- Я не люблю долгих препирательств и не люблю уверток. Речь идет о всей сумме долга, и вы это знаете. Я представляю интересы не только
мистера и мисс Линдквист, но и дочери Гилберта Фокса в косвенно мистера Уолша. Мистера Скоувила я не упомянул только потому, что прошлым вечером
его убили. Нет, лорд Клайверс, в письме я потребовал платы за лошадь только потому, что мы не располагаем подписанным вами долговым
обязательством. Но речь идет, повторяю, о всей сумме долга, то есть, строго говоря, о половине вашего состояния. Просто мои клиенты готовы
довольствоваться меньшим.
Лорд уже не выглядел раздраженным, он спокойно разглядывал Вулфа.
- Ясно. Значит, играете по-крупному? Ну что ж, тысячу долларов за лошадь и еще тысячу за пиво я бы, пожалуй, заплатил. Но вы, как я понял,
рассчитываете на кусок пожирнее. Хотите устроить мне скандал... - Он поднялся с кресла.
- Позвольте, - перебил Вулф. - Мы говорим не о тысяче или двух тысячах долларов за лошадь.
По совести, вы должны этим людям половину своего
состояния. И если они согласны...
- Ничего я им не должен! Вам отлично известно, что я им заплатил.
Глаза Вулфа превратились в узенькие щелки.
- Это еще что за новости? Вы им заплатили?
- Разумеется! И не притворяйтесь, что не знаете этого. У меня есть и их расписка, и возвращенное мне долговое обязательство. - Клайверс
снова сел. - Послушайте. Я здесь один, почему бы нам не поговорить откровенно? Меня не смущает то, что вы занимаетесь вымогательством. С
вымогателями мне уже приходилось сталкиваться, причем с куда более наглыми. Попробуйте умерить свои аппетиты и взглянуть на вещи трезво. У вас
есть хороший повод для шантажа, согласен. Но большого куска вам не ухватить, я на это не пойду.
Если Линдквист даст мне расписку, я заплачу ему три тысячи фунтов.
Вулф тихонько барабанил указательным пальцем по подлокотнику - чувствовалось, что он в затруднении. Глаз совсем не было видно.
- Плохо дело, - сказал он наконец. - Встает вопрос о взаимном доверии.
Как я могу убедиться в том, что вы и в самом деле заплатили? И как вы можете убедиться, что я ничего об этом не знал? И что я действовал
исключительно из добрых побуждений? - Он нажал кнопку звонка. - Я, пожалуй, еще выпью. Вы как?
- Можно. Пиво неплохое. Так значит, вы не знали, что долг уже погашен?
- Да-да, именно так. Вообще-то я должен был предвидеть такой поворот. - Вулф открыл бутылки, подвинул одну Клайверсу и наполнил стакан. -
Вы говорите, что "заплатили им". Им, кому? Сколько? Когда? Расскажите, пожалуйста.
Клайверс, не торопясь, опорожнил стакан, поставил его на стол и задумчиво посмотрел на Вулфа.
- Вы, я вижу, человек неглупый. Если я вам представлю необходимые доказательства, включая расписку в получении денег, вы возьмете назад
свои требования в обмен на тысячу фунтов?
- Если вы представите убедительные доказательства, то вам не придется платить ни гроша.
- Нет, тысячу я готов пожертвовать. Насколько я знаю, Линдквист сейчас в сложном положении. А доказательства вы сможете увидеть завтра
утром. И более чем убедительные.
- Я бы предпочел увидеть их сегодня.
- Сегодня никак. У меня их еще нет, я получу их поздно вечером, с дипломатической почтой. Но поскольку вечером у меня дела, я предлагаю вам
зайти ко мне в гостиницу в любое время после девяти утра.
- Я не выхожу из дома. Кроме того, с девяти до одиннадцати я занят. Вы можете принести мне эти документы в любое время после одиннадцати.
- Нет, не могу. - Клайверс неожиданно рассмеялся. - Ха! Ха! Вам ничего не стоит прийти за ними самому - на больного вы совсем не похожи.
- Если вы их не принесете или не пришлете, мое требование останется в силе, - спокойно, но твердо ответил Вулф. - Кстати, почему эти
документы приходят с диппочтой?
- Потому что я распорядился, чтобы мне их прислали. Дело в том, что в прошлый понедельник ко мне явилась одна женщина и потребовала денег.
Ее привел мой племянник: они познакомились на каком-то приеме. Представилась она как дочь Гилберта Фокса. Красивая девушка. Слишком красивая,
чтобы быть честной. Я не стал с ней разговаривать: все это выглядело как обыкновенное вымогательство, и я выставил ее за дверь.