Трудно представить, что в такой комнате можно устроиться с
хорошей книгой в руках или посмотреть футбол по телевизору. С десяток абстрактных картин, украшавших стены, являли собой набор четких
линий, по преимуществу в черно белом исполнении: чем то эти линии напоминали вымуштрованных солдатиков. Бедная Джилли, и как она
могла жить в этой стерильной обстановке! Я вспомнил, как выглядела комната сестры, когда мы были детьми, – это было настоящее
торжество цвета: голубого, оранжевого, зеленого… Конечно, с годами люди меняются, но чтобы настолько…
Я повернулся к Мэгги, сидевшей на большом черном кожаном диване с раскрытым блокнотом на коленях.
– Как поживаете, шериф?
– А, это вы. Мак. – Мэгти приподнялась. – Спасибо, все в порядке. Как Джилли?
– Пока по прежнему.
– Печально. Хорошо, что у вас сегодня вид получше, а то вчера хоть в гроб клади. Присаживайтесь, мы с Полом сейчас закончим. Итак…
Пол не пошевелился. Вцепившись пальцами в колени и подавшись немного вперед, он сидел в глубоком кожаном кресле и сосредоточенно
разглядывал кафель под ногами.
– Царапина, – вдруг сказал он.
– Царапина? Какая царапина? – удивилась Мэгги.
– Вот тут, справа. Видите? Откуда бы ей взяться?
– Знаешь что, Пол, – серьезно сказал я, – почему бы, не прикрыть ее газетами?
– Ну разумеется. Мак, разумеется. Ты у нас настоящий буржуа. Простая душа. Ладно, давайте закругляться, мне надо работать.
– Джилли говорила, будто вы уехали из Филадельфии потому, что там отказались финансировать ваш проект.
– Это правда.
– А что за проект? – Я подошел к окну и выглянул наружу.
– Эликсир молодости. Я работаю над веществом, которое задерживает процесс старения.
– О Господи, Пол! – Мэгги чуть не свалилась с дивана. – Почему же они отказались оплачивать эту работу? Ведь это же настоящее золотое
дно.
– Это уж точно, – рассмеялся Пол. – Кому же не хочется вернуть молодость? – Он прикоснулся к редеющим волосам. – Вот я бы лично не
прочь снова отрастить шевелюру.
– Если верить Жан Люку Пикару из «Стар Трек», вещества для восстановления волос не придумают в течение ближайших четырех столетий. Не
повезло вам. Пол, – усмехнулась Мэгги.
– Нет, серьезно. Пол, чем ты занят? – спросил я.
– Не твое дело, Мак, и уж тем более не ваше, Мэгги. Во всяком случае, к Джилли это никакого отношения не имеет. И вообще, оставьте
меня в покое.
Мэгги откинулась на спинку дивана и покрутила в пальцах шариковую ручку.
– Мне надо знать, чем вы с Джилли были заняты во вторник вечером. Постарайтесь вспомнить. Вы ужинали дома или пошли куда нибудь?
– О Господи, Мэгги, ну зачем вам это? Разумеется, дома. Джилли приготовила тосты с чесноком, я – салат из шпината. Потом я пошел
работать, а она сказала, что покатается, и уехала. Это было около девяти.
– Роб Моррисон сказал, что несчастье случилось приблизительно в полночь. Стало быть, прошло три часа. Вам не кажется, что катание
несколько затянулось?
– Не знаю. Я уснул прямо за столом, даже компьютер не выключил. Может, Джилли вернулась, а потом снова уехала – я ничего не слышал. А
может, и не возвращалась. Только одно могу сказать: уехала она в девять.
– А за ужином Джилли в каком настроении была?
– Мэгти, вы же ее знаете. Джилли просто не умеет быть серьезной, постоянно шутит. Помню, в тот вечер она рассказала какой то свежий
анекдот.
– И все же, чем вы на самом деле заняты, Пол? – настойчиво спросила Мэгги.
Помню, в тот вечер она рассказала какой то свежий
анекдот.
– И все же, чем вы на самом деле заняты, Пол? – настойчиво спросила Мэгги. – Клонируете маленьких Полов Бартлеттов? А главное, какая
связь между вашими исследованиями и тем, что стряслось с Джилли?
Пол пожал плечами.
Я решил не ввязываться в дискуссию, хотя жизни на три я бы, может, и продлился, если, конечно, из меня что нибудь сверхъестественное
получится. Надо подумать. А впрочем, вряд ли.
– Итак, ты говоришь, что ужин у вас прошел как обычно?
– Да. Ела Джилли не много, ей хотелось вес сбросить. Пять фунтов.
– А таблетки для похудения она принимала? – вмешалась Мэгги.
– Насколько мне известно, нет. Впрочем, надо посмотреть в аптечке.
– Посмотрите.
– Пол, а правда, что вы с Джилли каждый день занимались любовью?
Пол покраснел.
– Твое то какое дело?
– В феврале Джилли говорила со мной на эту тему. Раньше она себе такой откровенности не позволяла, а тут ее словно прорвало. Впрочем,
она о многом тогда со мной толковала, перескакивала с предмета на предмет, тараторила обо всем и ни о чем.
– И все же? – спросила Мэгги.
Я посмотрел на нее, и мне стало совершенно ясно, что прислушивается она к нашему с Полом разговору далеко не просто с
профессиональной точки зрения. Ну что ж, почему бы не удовлетворить ее любопытство.
– Она говорила о своем новом платье, о том, что они с Полом теперь из постели не вылезают, о том, как она обожает свой «порше», и еще
о Кал и Каттере Тарчер – в общем, обо всем подряд и в одном тоне. Сейчас мне кажется, что все это неспроста, что то здесь не так.
В этот момент раздался звонок в дверь, и Пол, вскочив, выбежал из гостиной.
Когда он вернулся, рядом с ним шла женщина лет двадцати пяти. Ее густые каштановые волосы были стянуты на затылке, а глаза прикрывали
очки в круглой золотой оправе. Джинсы были ей явно велики, белая рубашка с подвернутыми рукавами свисала чуть не до пят.
– Привет, Кэл! – Мэгги медленно поднялась на ноги. – Тебе что здесь понадобилось?
Вот так раз! Сама Кэл Тарчер – та самая девушка, о которой Джилли как то еще прежде обмолвилась в разговоре со мной. Сестра громилы
Каттера.
Кэл исподтишка бросила взгляд на Пола.
– Меня послал отец. Хорошо, что и ты здесь, Мэгги. У нас завтра вечером прием, так что милости просим всех. – Она посмотрела на меня:
– А вы брат Джилли?
– Он самый. Форд Макдугал к вашим услугам.
– Кэл Тарчер. Как там Джилли?
– По прежнему в коме.
– Печально. Я к ней заходила вчера. С ней то не поболтаешь – сиделка велела просто говорить о чем угодно: о погоде, о последнем
фильме Дензела Вашингтона и так далее. Так как насчет приема? Придете?
– Ну а как же? – с легким нетерпением откликнулся Пол. – Стоит твоему отцу хоть слово сказать, как все в шеренгу выстраиваются. Кто
там первый?
– Ну что за ерунда. Пол? – Кэл отвела взгляд. – Знаете, мы действительно очень беспокоимся за нее. И все же отец надеется, что вы
хоть ненадолго сможете зайти к нам завтра вечером.
Судя по виду, Кэл Тарчер была чем то явно смущена. Что бы это могло значить? У меня возникло ощущение человека, пришедшего на
спектакль посредине действия и не имеющего ни малейшего представления о его начале.
– Так ты все же видела Джилли в тот вечер? – спросила Мэгги. Как можно было судить по ее тону, особой симпатии к Кэл она не
испытывала, и это еще больше насторожило меня.