Пиво оказалось таким холодным, что пальцы чуть не примерзли к банке. Интересно, кто из сестер поставил его в холодильник? Одним
глотком я вытянул сразу половину банки, а Мидж все стояла у кровати и смотрела на меня.
– Надеюсь, от сочетания пива с лекарствами вас не стошнит. Ну а теперь хватит. Мужчинам верить нельзя, особенно когда дело доходит до
пива.
– Не припомню уж, когда пил пиво в последний раз, – говорю я, слизывая пену с губ. – Спасибо тебе, теперь совсем другое дело. – Я
испускаю благодарный вздох и делаю небольшой глоток, понимая, что еще одной банки мне не дождаться. По крайней мере, страх перед
ночным кошмаром вновь ушел куда то на глубину, а у меня осталось еще несколько глотков. Я ставлю банку на живот.
Мидж подходит ближе и считает мне пульс.
– Мой сосед, мистер Ковальский, поливает мои растения, когда я отсутствую по какой нибудь причине. И пыль стирает. Он водопроводчик,
давно уже на пенсии, лет ему сейчас больше, чем краске на стене дома моей двоюродной бабки Сильвии. Зато здоров как бык. Джеймс
Куинлан – агент ФБР и молится на свои африканские фиалки. Жена его все мечтает о том дне, когда проснется, а цветы у нее прямо на
кровати. Ох, Мидж, как же хочется домой!
Мидж слегка прикасается ладонью к моей щеке.
– Прекрасно понимаю вас, Мак. Теперь уж недолго. Пульс у вас отличный, и с давлением все в порядке. Ну все, пора спать. Тошноты не
чувствуете?
Я делаю последний глоток, задерживаю жидкость в горле и широко улыбаюсь:
– Все отлично, Мидж. Я твой должник.
– Не беспокойтесь, как нибудь непременно вспомню ваше обещание. Готова взять цветами, они у вас, судя по всему, великолепные. Так
как, прислать миссис Лютер?
Я только вздыхаю, и Мидж уходит, шутливо посылая мне с порога воздушный поцелуй. В следующий миг передо мной возникает лицо Джилли.
– Надо собраться. Мак, – негромко говорю я себе, глядя в окно, выходящее на почти пустую стоянку. – Ладно. Скажи это вслух. Может,
Джилли попала в беду?
Да нет, ерунда. Знаю, что ерунда.
Я так и не уснул – мне было слишком страшно. Захотелось еще пива. В четыре утра заглянула Мидж и, нахмурившись, заставила меня
проглотить снотворное.
По крайней мере, в ближайшие три часа мне ничего не снится, а потом появляется малый со склянками для переливания крови, встряхивает
меня за больное плечо и всаживает иглу в вену, не переставая при этом повторять, что сейчас, на пороге нового тысячелетия, когда вот
вот выйдут из строя все компьютеры, он непременно поедет в Монтану, где купит генератор и винтовку. Туго затягивая мне бинтом руку в
локтевом сгибе, он продолжает болтать, а потом, насвистывая, вывозит из палаты свою пыточную тележку. Его зовут Тодом, и он из тех,
кого, насколько мне известно, эскулапы называют садистами по вызову.
В десять утра терпение мое иссякает окончательно, и я набираю номер Джилли в Эджертоне. На втором звонке трубку берет ее муж Пол.
– Джилли, – говорю я и чувствую, что голос мой дрожит. – Пол, как там Джилли? Молчание.
– Пол?
Слышу прерывистое дыхание.
– Она в коме. Мак.
В желудке что то оседает, словно разворачивают пакет, содержимое которого мне уже известно. Ощущение ужасное, но удивления нет.
– Она выживет? – Я начинаю молиться про себя. Слышно, как Пол возится с телефонным проводом, наверное, крутит его в ладони. Наконец
он глухо произносит:
– Никто не рискует ничего обещать, Мак. Ей сделали томографию мозга: говорят, серьезных повреждений нет, лишь небольшое кровотечение
да опухоль.
Доктора только руками разводят. В общем, нам остается лишь ждать. Просто ужасный год: сначала тебя рвет на куски в каком
то Богом забытом месте, а теперь вот Джилли попадает в эту идиотскую аварию.
– А что, собственно, случилось? Но ответ я уже знаю и сам.
– Вчера, сразу после полуночи, она врезалась на машине в скалу. Ехала на новом «порше», том самом, что я подарил ей на Рождество.
Если бы мимо не проезжала патрульная машина, она бы сейчас была мертва. Полицейский все видел: говорит, похоже на то, что она
отпустила руль, машина протаранила ограждение и свалилась в воду. Глубина там футов пятнадцать, не больше. Фары, слава Богу, не
потухли, и окно со стороны водителя было открыто, так что полицейскому с первой же попытки удалось вытащить ее из машины. Даже понять
нельзя, как у него это получилось, да и как она осталась жива – тоже. Позвоню сразу, как только что нибудь выяснится, обязательно. Ну
а ты то – ты как? Лучше?
– Да, гораздо лучше, Спасибо, Пол, держи меня в курсе, ладно?
Я медленно опускаю трубку. Полу явно не по себе – он даже не удивился, как это я позвонил ему в семь утра, всего через несколько
часов после аварии, и спросил именно про Джилли. Наверняка через какое то время он перезвонит мне, но я даже понятия не имею, что
скажу ему.
Глава 2
– Господи, Мак, почему не в кровати? Врачи не велели тебе вставать, а ты… Только посмотри на себя – в гроб и то краше кладут.
Лейси Сэвич, а для избранных друзей просто Шерлок, уперлась мне в грудь руками и начала потихоньку подталкивать меня к кровати. Вот
ведь досада – к тому времени, как она появилась, я уже влез в джинсы и сейчас с трудом натягивал на себя рубаху с длинными рукавами.
– Назад, назад. Мак, никуда ты не пойдешь. – Пытаясь вернуть меня на место, Шерлок удвоила усилия. Но я и на сантиметр с места не
сдвинулся.
– Прекрати, дорогая, я совершенно здоров. Пусти, мне совсем не нравится, что ты трешься о мою голую руку – я еще душ не принял.
– Ничего ты не здоров, и никуда идти тебе не светит, по крайней мере, пока ты не сядешь и не объяснишь, что, собственно, происходит.
– Ладно ладно, сажусь. – По правде говоря, я и сам уже собрался это сделать, так как мне надо было экономить силы.
Несгибаемая Шерлок на самом деле всего лишь невысокая женщина с пышной копной рыжих волос, прихваченных на затылке золотой заколкой;
у нее белоснежная кожа и неотразимая улыбка. Но уж если она злится на что нибудь, то становится чистой мегерой, железо будет грызть.
Мы с ней пришли в Бюро одновременно два года назад.
Шерлок приняла на себя большую часть моего веса, и мы, слегка покачиваясь из стороны в сторону, добрели до кресла. Усаживаясь, я с
улыбкой посмотрел на свою благодетельницу, вспоминая, как мы лазали по канату на последнем академическом экзамене по физподготовке.
Мне казалось тогда, что она так и не доберется до верха, и я, стоя рядом, всячески подначивал ее, обзывая разными обидными именами,
пока, наконец, она не справилась с заданием. Да, мускулами Шерлок похвастать не могла, но у нее было кое что получше – сильный
характер и доброе сердце, и она относилась ко мне куда мягче, чем я того заслуживал.
– Ну вот, теперь давай потолкуем. Врачам кое что не нравится в твоем поведении. Они уже звонили твоему шефу, и если ты сделаешь еще
хоть один шаг к двери, они, уж поверь мне, просто свяжут тебя. А вот и подкрепление. Эй, Диллон, давай ка сюда; надо выяснить, что
это так расстроило нашего друга Мака. Видишь, он даже штаны натянул.