- Значит, вы отказываетесь помогать мне в расследовании?
-Яэтогоне говорил. Пат даст указания, и мой участокбудетк
вашим услугам. Я лично окажу вам посильную помощь.
- Просто по доброте душевной? - притворно ласково спросила она.
-Нет, я просто хочу, чтобы это дело наконец завершилось навсегда.
Понятно? Тогда и вы сможете уехать назад в свой Остин - там вашеместо;
апрошлое пускай остается в прошлом, его место именно там. - Онвстал,
чтобы налить себе еще кофе, и через плечо спросил:
- Почему вы вообще приехали?
- Потому что Бад Хикс не убивал мою мать.
-Авам-то, черт возьми, откуда знать? Или вы просто-напросто его
спросили?
- Не могла я его спросить. Он умер.
Поегореакцииона сразу поняла, что Рид обэтомнезнал.Он
подошел к окну и, задумчиво глядя вдаль, стал отхлебывать кофе.
- Ах ты, черт, надо же. Значит, Придурок Бад умер.
- Придурок Бад?
- Его так все звали. Мне кажется, никто и фамилии его не знал, пока
Седина не умерла и вся история не попала в газеты.
- Мне говорили, он был умственно отсталым. Он кивнул.
-Да,ик тому же говорил нечленораздельно. Его едва можнобыло
понять.
- Он жил с родителями?
-Сматерью. Она сама была полоумная. Умерла давно, вскорепосле
того, как Бада отправили в лечебницу.
Стоякнейспиной,Ламберт по-прежнему смотрелсквозьщелив
жалюзи.На фоне окна вырисовывался его силуэт - стройный, широкоплечий,
узкобедрый.Джинсысидели на нем даже чересчур ладно.Алексвыругала
себя за то, что обратила на это внимание.
-ПридурокБадразъезжалповсемугородунатаком,знаете,
громадномтрехколесном велосипеде, - тем временем заговорил Ламберт.-
Занесколько кварталов было слышно, что он едет. Эта махиназвенелаи
бренчала,как тележка старьевщика, сплошь увешанная разнымхламом.Он
былмусорщик. Маленьким девочкам запрещали подходить к немублизко.А
мы,мальчишки,издевались над ним, озорничалипо-всякому.-Ламберт
грустно покачал головой. - Стыдно за это сейчас.
-Аумеронвпсихиатрической лечебнице, кудаегоупеклиза
преступление,которогоонне совершал. Еезамечаниевернулоегок
действительности.
- А какие у вас доказательства?
- Доказательства я найду.
- Их не существует.
-Вывэтомуверены?Иливыуничтожилинеопровержимые
доказательства в то утро, когда якобы “нашли” тело Седины?
Меж его густых бровей пролегла глубокая складка.
-Вамчто,нечембольше заняться? Или в вашейпрокуратуредел
маловато? С чего вы вообще взялись все это ворошить?
Онакратко, но точно раскрыла ему причину, как в свое времяГрегу
Харперу.
-Вамчто,нечембольше заняться? Или в вашейпрокуратуредел
маловато? С чего вы вообще взялись все это ворошить?
Онакратко, но точно раскрыла ему причину, как в свое времяГрегу
Харперу.
-Справедливость не восторжествовала. Бадди Хикс был невиновен. Он
отдувался за преступление, совершенное кем-то другим.
- Мною, Джуниором или Ангусом?
- Да, одним из вас троих - Кто вам это сказал?
- Бабушка Грэм.
-Ага,наконецчто-то прояснилось. - Он продел большойпалецв
петлюдля ремня, небрежно свесив загорелые пальцы над ширинкой. -Она,
значит,вамсказала; а она случайно не говорила,какревноваласвою
дочь?
- Бабушка? Да к кому?
- К нам. К Джуниору и ко мне.
-Онаговорила,чтовы двое и Седина быливсеравнокактри
мушкетера.
- А ей было обидно. Говорила ли она вам, что надышаться не могла на
Седину?
Незачембылоиговорить. Скромный дом, вкоторомрослаАлекс,
выгляделпоистине святилищем ее матери. Заметив, что Алекс нахмурилась,
шериф ответил на вопрос сам:
- Нет. Я и так вижу, что миссис Грэм забыла об этом упомянуть.
- Вы считаете, что я здесь с личным планом кровной мести.
- Именно так и считаю.
-Нутак вовсе нет. - Алекс перешла к обороне. - Я считаю, в этом
делестолькопробелов,что его пересмотр сам собоюнапрашивается.И
прокурор Харпер считает так же.
-Этот самовлюбленный индюк? - презрительно фыркнул Ламберт. -Да
онсобственную мать обвинит в том, что она торгует на всехуглахсами
знаетечем,еслиэто хоть как-то приблизит его к креслугенерального
прокурора.
Алекс понимала: отчасти он прав. Она попыталась сменить тактику.
-КогдамистерЧастейнполучшеознакомитсясфактами,он
согласится, что произошла страшная судебная ошибка.
-Довчерашнего дня Пат о Седине слыхом не слыхал. Ионцеликом
заняттем,чтовылавливаетбеспаспортныхрабочих-иммигрантовда
торговцев наркотиками.
- И вы меня вините в том, что я жажду восстановить справедливость?!
А если б вашу мать зарезали в конюшне, неужто вы не стали бы добиваться,
чтобы убийца понес заслуженное наказание?
-Не знаю. Моя мамаша сбежала, когда я был от горшка два вершка; я
и не помню ее.
Алекспочувствоваласострадание.Ноейлисочувствоватьему?
Неудивительно,что на фотографиях, которые она виделаубабушки,Рид
запомнился ей подростком с напряженным лицом, и взгляд у него был непо
годамвзрослый.А ей и в голову не пришло спросить бабушку,отчегоу
мальчика всегда такой серьезный вид.
-Этоделанеменяет, мистер Ламберт.