Там, по словам Ангуса, она во всеуслышание самоуверенно
заявила,чторано или поздно непременно выяснит, кто изнихубилее
мать.
- Что? Да она сумасшедшая!
-Ангус утверждает, что нет. Говорит, язык у нее - как бритва, она
в здравом уме и отнюдь не шутит.
Нащупаввалик дивана, Стейси с облегчением опустиласьнанегои
положила узкую ладонь себе на грудь.
- Как отреагировал на это Ангус?
-ТыведьАнгусазнаешь.Егоженичемнепроймешь.Такое
впечатление,что это его словно бы забавляет. Сказал, чтобеспокоиться
нечего:ейнеудастсяпредставить большомусудуприсяжныхникаких
доказательств, потому что их вообще нет. Преступление совершилПридурок
Бад.- Судья выпрямился. - И никто не сможет усомниться в правоте моего
решения: он был неподсуден по причине психической неполноценности.
-Еще бы, - сказала Стейси, немедленно вставая на его защиту, -у
тебяпросто не было иного выбора, кроме как отправить ПридуркаБадав
лечебницу.
-Я ежегодно просматривал его историю болезни, снимал показанияс
лечившихего врачей. Это заведение, да будет тебе известно, не какой-то
захудалый желтый дом. Это одна из лучших лечебниц в штате.
-Никтотебя ни в чем не обвиняет, папа. Господи боже, достаточно
всеголишьознакомиться с твоей деятельностью напостусудьи.Свыше
тридцати лет безупречной работы.
Он провел рукой по редеющим волосам.
-Исейчасвдруг такое - до чего же обидно! Может быть,уйтив
отставку досрочно, не дожидаясь следующего лета и моего дня рождения?
-Нив коем случае, ваша честь. Останешься на своем месте дотех
onp,поканенаступит час уходить в отставку, иниднемраньше.И
никакойжалкой выскочке, вчерашней студенточке, тебя с твоего постане
спихнуть.
ХотяСтейсистарательнодемонстрировалаотцусвоювнем
уверенность, глаза выдавали ее беспокойство.
-Ангусговорил,что эта девица.., что онасобойпредставляет?
Похожа на Седину?
-Отчасти.- Судья подошел к входной двери и открылее.Ужена
пороге он с сожалением бросил через плечо:
- Ангус сказал - она еще красивее.
ПослеуходаотцаСтейси долго еще сидела вотупениинавалике
дивана, уставившись в одну точку. Она совершенно забыла, что надо вымыть
посуду.
* * *
-Добрыйдень,судьяУоллес.МенязовутАлексГейтер.
Представлятьсянебыло необходимости. Он понял,ктоонатакая,как
тольковошелв свой кабинет, примыкавший к залу суда.
Представлятьсянебыло необходимости. Он понял,ктоонатакая,как
тольковошелв свой кабинет, примыкавший к залу суда. МиссисЛипском,
егосекретарша,кивкомголовы указала ему на стулупротивоположной
стены. Повернувшись, он увидел молодую женщину - двадцати пяти лет, если
оннеошибсяврасчетах, - которая, сидя на жестком стулеспрямой
спинкой,демонстрировала поистине царственную осанкуиуверенностьв
себе.
Судьемало приходилось общаться с Сединой Гейтер, но от Стейсион
знало ней все. Одиннадцать лет девочки проучились в одном классе. Даже
делаяскидкуна типичную для юных девушек зависть, которуюиспытывала
Стейси,оннарисовалдлясебя достаточно нелестныйпортретдевицы,
котораясознает, что она красива и всем нравится, и которая вертиткак
хочетвсемимальчиками в классе, в том числе и темидвумя:Джуниором
Минтоном и Ридом Ламбертом.
Из-заСелины Стейси пережила бесчисленное множество горьких минут.
Ужеза одно это судья невзлюбил Седину. А поскольку сидевшая в приемной
молодаяженщинаприходилась дочерью той особе, тоонаспервогоже
взгляда не понравилась судье.
- Здравствуйте, мисс Гейтер.
СудьяУоллеспожал протянутую руку, подержавеевсвоейровно
столько,скольконеобходимо, чтобы не нарушитьправилаприличия.Он
чувствовал, как непросто ему видеть в этой модно одетой женщине коллегу.
Онпредпочитал юристов в белых рубашках и шерстяных костюмах,анев
мехахиизысканныхплатьяхс короткойюбкой.Отнастоящихчленов
коллегииадвокатовдолжно чуть заметно пахнутьсигарамиикожей,в
которую переплетают тома судебных дел, а не тонкими духами.
- Районный прокурор Частейн уже сообщил вам о цели моего приезда?
-Да.Сегодняутром. Но я еще вчера вечеромузналобэтомот
Ангуса.
Онанаклонила голову, словно говоря, что это интересноезаявление
стоитзапомнить, чтобы потом осмыслить как следует. Он готовбылдать
себехорошегопинказа то, что ни с того ни ссеговылезсосвоим
сообщением.
Поправдеговоря,онбыл ею просто ослеплен.АнгусМинтонне
ошибся. Александра Гейтер была красивее матери.
Когда она повернула голову, ее темные волосы под солнечными лучами,
пробивавшимисясквозь жалюзи, будто вспыхнули огнем. Воротникмехового
жакета,касаясьщеки,подчеркивалсвежестькожиипридаваллицу
восхитительныйрумянец цвета спелого абрикоса. УСтейсибылапохожая
шубка, но в ней лицо его дочери приобретало оттенок остывшей золы.
-Нельзяли мне поговорить с вами в зале суда? - вежливо спросила
она.
Сам не зная зачем, он взглянул на часы.
-Боюсь,это невозможно. Я, собственно, зашел узнать только,кто
мне звонил и что передал.