Ландо не понимал, что это значит, но он заметил след от своего бластерного резака — на верхнем краю прямоугольника был круглый шрам, разрушивший около двадцати маленьких ячеек под ним.
Это повреждение не испортило радость Ландо от увиденного. Было нечто чудесное в том, что простым прикосновением руки пустая комната так преображалось.
Но самым приятным зрелищем для глаз Ландо было то, что в конце комнаты был виден вход в другое помещение, и со стороны, которую открыл Лобот было то же самое. Ландо не знал, куда ведут эти двери, но он предпочитал неясный выбор полному отсутствию выбора.
В кают-компании «Славного» на столе лежали два сильно искореженных и оплавленных куска металла и перчатка от скафандра. Полковник Паккпекатт взял один из них и повертел в руках.
— Вы уверены?
Тэйсден ответил:
— Да, полковник. Это обломки от саней с оборудованием.
— Собственность?
— Генерал Калриссиан выиграл их в сабакк у Хиерко Нокетта, предпринимателя с планеты Бэббит.
— Вы провели биологическую идентификацию?
— Сэр, у нас нет биопрофайла генерала Калриссиана, чтобы можно было сравнить.
Паккпекатт щелкнул зубами.
— Как возможно, чтобы о флаг-офицере флота не было никакой информации?
— Не знаю, сэр. Судя по записям, его биопрофайл записывался три раза, но сами профайлы исчезли. А служащие в Облачном городе вообще отказались отвечать на наши вопросы, ссылаясь на какой-то контракт.
Паккпекатт встряхнул головой.
— Ландо Калриссиан так и остался контрабандистом и негодяем. Агент Плэйк, вы еще что-нибудь там нашли?
Плэйк нахмурился.
— Да, полковник. Правда, я не знаю, как это объяснить…
— Расскажите.
— Да, сэр. Мы обнаружили относительно большое количество не идентифицированного биологического материала. Около двух миллионов клеток. Точнее, фрагментов клеток, потому, что большинство из них механически повреждено.
— Механически? То есть эти металлические куски были использованы в качестве оружия?
— Нет, сэр. Скорее, как будто их терли свежесодранной шкурой. Извините, если не научно выражаюсь.
— Вы сказали, что эти клетки не идентифицированы?
— Да, сэр. Ученые предполагают, что это биоматериал искусственного происхождения, скорее механизм, чем организм. Сэр, разрешите использовать гиперпространственный зонд, чтобы доставить образцы биоматериала в Экзобиологический Институт на Корусканте?
Паккпекатт скрипнул зубами.
— Лейтенант, вы должны были сделать это сразу, как только нашли этот биоматериал.
Плэйк поспешил распорядиться, и полковник снова обратил внимание на Тэйсдена:
— Что-нибудь еще было обнаружено там?
— Нет, сэр, больше ничего.
Паккпекатт повертел в руках обломок.
— Очень странно…Как могли там оказаться обломки от кузова для инструментов? Вы имеете какие-нибудь предположения?
— Нет, сэр.
— Так…Ваши подчиненные все перешли с «Мародера» сюда?
— Да, сэр.
— Хорошо… Я достаточно долго откладывал исполнение этих глупых приказов, надеясь, что их отменят. Передать капитану Хэнзеру, что «Мародер» может отправляться на Корускант.
Тэйсден кивнул:
— Есть, сэр.
Оставшись один в кают-компании, полковник Паккпекатт в ярости начал бить кулаками по столу. Боль, которую он при этом ощущал, не могла отразить того гнева, который поднимался в его душе.
Потом он включил рекордер и сказал:
— Четыре маленьких корабля искали вас во тьме несколько коротких дней. Это все, во что оценили ваши жизни. Я никогда не думал, что мне придется испытать такой позор…
За последующие несколько часов R2 добавил к своей карте Странника еще двенадцать помещений, пронумеровав их в том порядке, в котором они были обнаружены.
Восемь из этих помещений были похожи на первое — одна сторона помещения была украшена большой скульптурой или образцом живописи. Вторая сторона содержала некое изображение, которое, по мнению Ландо и Лобота, могло быть картой храма или маленького города. В каждой комнате находился «переключатель», включавший музыку, и каждое музыкальное произведение отличалось от других.
Чтобы точно помнить, какую комнату они уже посещали, R2 отмечал комнаты на карте всплывающими подсказками.
Далее в последовательности находились комнаты, которые Лобот назвал «техническими помещениями». В них находилось множество изображений, которые могли двигаться, менять цвет и реагировали на прикосновение. Но их функция так и осталась невыясненной.
Когда они выходили из комнаты, обозначенной R2 под номером 20, Ландо сказал:
— Я думаю, что из этих помещений осуществляется управление кораблем. Так что лучше не трогать всего этого лишний раз. Вдруг это изменяет давление и температуру на борту?
Аккумуляторы R2 почти полностью разрядились, и Ландо пришлось подключить его для подзарядки к 3РО. Протокольный дроид не мог передвигаться в невесомости, его носили на себе по очереди R2 и Лобот, таким образом, 3РО напрямую потреблял очень мало энергии.
3РО печально сказал:
— Да, конечно. Возьмите всю мою энергию. Я сейчас не могу приносить вам пользу. Я оказался абсолютно бесполезен в этой миссии, мастер Ландо. Пусть R2 зарядится, а меня лучше оставить здесь.
Ландо едва удержался от искушения так и поступить.
В комнате, которую R2 обозначил под номером 21, они нашли изображение неправильного пятиугольника, одна сторона которого была в два раза длиннее, чем другие. Тот же символ повторялся в центре помещения. Лобот и Ландо не смогли найти «музыкальный ключ», но их попытки, похоже, привели в действие нечто иное.
Сначала это было просто тусклое пульсирующее свечение на стене. Потом из стены неожиданно извергся сгусток огня.
3РО в ужасе закричал:
— Они нашли нас! R2, спасайся!
Лобот сказал:
— Это, наверное, голографическая запись.
Ландо возразил:
— Нет, не похоже. R2, стой! Не надо!
Он заметил, что R2 собирается включить огнетушитель, но не успел его остановить. Комната наполнилась белым дымом.
Ландо срочно вывел всех в комнату № 20, где они подождали некоторое время, потом снова вошли в 21-ю. Ландо снова запустил тот же процесс.
Огонь вырвался из того же места и ударил в центр города, изображенного на карте, уничтожая симметрию построек. Когда все кончилось, стена была такой же темной, как до этого.
Ландо приказал:
— R2, проведи анализ атмосферы.
3РО перевел результаты:
— Кислород — 5%, кислород — 8%, кислород -11%. В чем дело, R2? Ты, похоже, ошибаешься.
Лобот сказал:
— Нет, он не ошибается. Корабль восстанавливает первоначальный статус комнаты, каким он был до демонстрации. Видимо, это какой-то исторический урок. Что-то страшное случилось с городом Квеллы, изображенным здесь.
Ландо согласился:
— Возможно, это наш первый ключ к пониманию того, что случилось с ними. R2, какой сейчас процент кислорода?
3РО перевел:
— Кислород — 15%.
— Так… Лобот, 3РО — оставайтесь здесь. R2, пошли со мной. Нам надо кое-что проверить.
— Ландо, куда ты собрался?
— Обратно в комнату №1. Ждите, мы быстро.
Фрегат «Кровожадный» нес цвета флота Пракита и герб губернатора Фоуга Брилла. Они были более заметны, чем знак имперского моффа 5-го сектора, нанесенный на броню рядом с носовой башней фрегата.
Эти знаки как бы отражали, кому в первую очередь служит экипаж фрегата — почти четыреста человек, и его командир Орс Догот. Офицеры были обязаны своими назначениями Бриллу, а не гранд-моффу Ганну. Кроме того, Брилл платил жалованье офицерам золотом, а не оккупационными бумажными деньгами, что весьма подняло его престиж, как в глазах офицеров, так и местных жителей.