Постепенно их компанию пополнили другие предметы. Вернулась Энн и молча села на стул. Пришел Дюк со стремянкой, взглянул на представление раз, другой и стал устанавливать стремянку. Майк неуверенно произнес:
– Мне кажется, Джабл… – он тщательно подбирал слова, – я запутался в этих предметах.
– Не перенапрягайся.
– Кажется, я смогу поднять еще один. – Зашевелилось пресс-папье, поднялось и… все висевшие в воздухе предметы посыпались на пол.
Майк чуть не плакал.
– Джабл, мне очень жаль.
Харшоу похлопал его по плечу.
– Сынок, ты должен гордиться. То, что ты сделал, – это… – он искал сравнение среди фраз, известных Майку, – труднее, чем завязывать шнурки, и лучше, чем сделать сальто в полтора оборота. Ты это просто здорово сделал! Майк удивился.
– Я не должен стыдиться?
– Ты должен гордиться.
– Да, Джабл, – с довольным видом сказал Майк. – Я горжусь.
– Отлично. Майк, я не могу поднять даже одну пепельницу, не прикасаясь к ней руками.
Смит испугался.
– Ты не можешь?
– Нет. Ты научишь меня?
– Да, Джабл. – Смит замолчал, смутившись. – У меня опять не слов. Я буду читать, читать и читать, пока не найду слова. Потом я научу моего брата.
– Только не очень разгоняйся.
– Прошу прощения?
– Я говорю, не разочаровывайся, если что-то не получится. Нужных слов может не быть в английском языке.
Смит подумал.
– Тогда я научу брата языку моего гнезда.
– Ты можешь опоздать лет на пятьдесят.
– Я сказал что-то не так?
– Вовсе нет. Но лучше начни заниматься с Джилл.
– У меня от этих занятий горло болит, – запротестовала Джилл.
– Будешь пить аспирин. – Харшоу строго взглянул на нее. – Это не причина, сестра. Вы назначаетесь младшим научным сотрудником в области марсианской лингвистики… что включает исполнение и ряда дополнительных обязанностей. Энн, прими ее на работу официально, пусть ей идет заработная плата.
– Она уже давно работает на кухне. Оплатить ей и эту работу?
Харшоу пожал плечами.
– Такую мелочь можешь решить сама.
– Джабл, – запротестовала Джилл, – у меня может не получиться!
– Сначала попробуй!
– Но…
– А где благодарность? Я предлагаю тебе работу!
Джилл прикусила губу.
– Я согласна… босс.
Смит робко коснулся ее руки. – Джилл… я научу.
Джилл погладила его плечо.
– Спасибо, Майк. – Она посмотрела на Харшоу. – Я буду учиться специально, чтобы подразнить вас.
Харшоу улыбнулся.
– О, этот мотив я понимаю! Можно не сомневаться, ты все выучишь. Майк, что ты еще умеешь такого, чего не умеем мы?
– Не знаю, – удивился Смит.
– В самом деле, – поддержала его Джилл, – как он может ответить, если не знает, что мы умеем, а что – нет.
– И то правда. Энн, измени название должности на «сотрудник по исследованию языка, культуры и техники». Джилл, изучая язык, ты встретишься с незнакомыми нам явлениями их жизни. Будешь сообщать мне. Майк, если ты заметишь что-то, чего мы делать не умеем, а ты умеешь – тоже сообщи мне.
– Сообщу, Джабл. А что именно?
– Не знаю. Ну, например, что-то вроде того, что ты показывал сегодня.
Или вроде твоего сидения под водой… Дюк!
– Босс, у меня полные руки пленки.
– Но говорить ты можешь? Мне показалось, что вода в бассейне мутная.
– Я сегодня же вечером добавлю туда осаждающий раствор, а завтра вычищу.
– Какая там степень загрязненности?
– Вода чистая, хоть к столу подавай. Только кажется мутной.
– Ладно. Сегодня ничего делать не надо. Я скажу, когда нужно будет чистить.
– Босс, никто ведь не захочет купаться в луже.
– Не захочет – не будет. Хватит болтать, Дюк. Фильмы готовы?
– Еще пять минут.
– Хорошо.
Майк, ты знаешь, что такое пушка?
– Пушка, – заговорил Смит, – это оружие, предназначенное для метания снарядов с помощью взрывчатого вещества – например, пороха – и состоящее из ствола, закрытого с одной стороны, где…
– Хватит, хватит! Ты понимаешь, что это?
– Я не уверен, что понимаю.
– Ты видел что-нибудь похожее?
– Не знаю.
– Конечно, видел, – вмешалась Джилл. – Помнишь, Майк, в комнате, где растет трава – только не волнуйся! – Один человек меня ударил.
– Да.
– А второй направил на меня предмет.
– Это был плохой предмет.
– Это был пистолет. Та же пушка.
– В словаре Уэбстера, 3-е издание, Спрингфилд…
– Отлично, сынок, – перебил Харшоу. – Слушай. Если кто-нибудь направит на Джилл пушку, что ты будешь делать?
Смит думал больше, чем обычно.
– Уничтожу еще кусок пищи, если вы не будете сердиться.
– При таких обстоятельствах на тебя никто не будет сердиться… Я хочу знать кое-что еще. Ты можешь выбросить пушку, не выбрасывая человека? Смит подумал.
– Чтобы осталось больше пищи?
– Я не это имел в виду. Ты можешь убрать оружие, не причиняя вреда человеку?
– Я не причиню ему вреда. Я уберу оружие, а человека просто остановлю. Ему не будет больно. Он просто дематериализуется. Пища останется в целости.
Харшоу вздохнул.
– Я так и знал. А ты можешь просто убрать оружие? Не останавливать человека, не убивать его, а убрать только оружие – и все. Человек же пусть живет дальше.
Смит подумал.
– Это, конечно, легко. Но если я оставлю его в живых, он убьет Джилл.
Я так понимаю.
Харшоу снова почувствовал, что этот невинный младенец отнюдь не младенец и далеко не невинный. Он представитель культуры, во многом значительно опередившей человеческую. И эти наивные речи говорит сверхчеловек. Харшоу ответил, осторожно подбирая слова:
– Майк, если наступит момент, когда нужно будет сделать что-то, чтобы помочь Джилл – обязательно помоги ей.
– Да, Джабл, я помогу.
– Не обращай внимания на пищу или на что-нибудь другое. Защищай Джилл.
– Я всегда буду защищать Джилл.
– Хорошо. Допустим, человек навел оружие… даже нет, он просто держит его в руке. А ты не хочешь его убивать. Тебе… нужно только убрать оружие. Ты можешь это сделать?
Майк помолчал.
– Мне кажется, я понял. Оружие – плохая вещь. Но оно может понадобиться человеку, чтобы защитить свою жизнь. – Он еще поразмыслил. – Да, могу.
– Хорошо, Майк, я покажу тебе оружие. Это – плохая вещь.
– Я сделаю так, что оно исчезнет.
– Только не сразу.
– Не сразу?
– Нет. Я подниму оружие и направлю его на тебя. Прежде, чем оно посмотрит тебе в глаза, убери его. Но ничего не делай со мной: не останавливай, не убивай, не убирай в никуда.
– Что ты, брат Джабл! Я не хочу, чтобы ты пропал. Я надеюсь, что, когда ты дематериализуешься, мне позволят съесть твое тело. Я буду ценить и любить каждый твой кусочек, чтобы полностью познать тебя.
Харшоу с трудом подавил рвотный рефлекс:
– Спасибо, Майк.
– Я должен благодарить тебя, брат. А если мне придется дематериализоваться раньше, я надеюсь, что ты найдешь меня достойным познания. И разделишь меня с Джилл. Я надеюсь на это.
Харшоу посмотрел на Джилл. Ее лицо было безмятежно, и Харшоу подумал, что это профессиональное. Он торжественно произнес:
– Я разделю тебя с Джилл, – и добавил: – Однако, мне кажется, никому из нас не стоит в ближайшее время идти на мясо. Сейчас я покажу тебе оружие. Ты должен ждать моего сигнала, а потом будь осторожен, потому что я еще не готов дематериализоваться. Мне еще очень много нужно сделать.
– Я буду осторожен, брат.
– Отлично. – Харшоу открыл ящик стола. – Смотри, Майк. Видишь пистолет? Я беру его в руку. Ничего не делай, пока я не скажу.
Харшоу вынул из ящика пистолет. Такие носили полицейские полвека назад.
– Приготовься, Майк! Давай! – Харшоу прицелился в Смита.
Рука Харшоу оказалась пустой. Джабл почувствовал, что его трясет, и решил прекратить опыты.
– Великолепно! – сказал он.