Это было прошлым летом. Они беседовали за столиком в углу, вот там. Лейла то и дело отрицательно качала головой, а он настаивал... Когда он ушел, я позвал ее - Что это за тип? - спросила она меня.
- Весьма солидный малый.
- Ему во что бы то ни стало хотелось увести меня с собой в деревню на несколько дней. В какую-нибудь сельскую гостиницу. Безыскусность, свежий воздух. Представляешь?..
- Что он предлагал тебе за это?
- Сначала десять тысяч. Когда увидел, что я упираюсь, увеличил сумму до пятнадцати, потом до двадцати. Видя, что я не соглашаюсь, больше не настаивал. В деревню, поверить трудно! Каких только чокнутых теперь не встретишь!
- Что с этой Лейлой стало?
- Кажется, вышла замуж за инженера из Тулузы. Здесь мы ее больше никогда не видели.
Мегрэ тоже хотелось на простор - в этих кабаре ему не хватало воздуха, от аромата духов его тошнило. Комиссар и Лапуэнт немного прошлись по пустынной улице.
- Этот старый пройдоха Мокко снабдил нас тем не менее ценной информацией. Бывало, что господин Шарль увозил свои находки за город...
- Кажется, я понимаю, что вы хотите сказать.
- Среди этих дам можно встретить кого угодно. Я был знаком с одной, которая была доктором социологии. У некоторых есть любовники. А эти любовники не всегда заслуживают уважения.
Было два часа ночи. Спать Мегрэ еще не хотелось.
Десятью минутами позже оба выходили из машины на улице Клемана Маро, перед дверями кабаре "Крик-крак". Грохот поп-музыки был слышен даже на тротуаре. Фасад здания был выкрашен в разные цвета, таким же разноцветным был и зал, где на танцевальном пятачке теснились пары.
И снова бар. Хозяин заведения, некто Зиффер, молодой блондин, подошел к комиссару и инспектору.
- Что желают господа?
Мегрэ сунул ему под нос полицейский значок.
- Простите, господин комиссар, не узнал: здесь так темно...
Бар, который нельзя было назвать просторным, освещался только медленно вращающимся под потолком шаром, составленным из маленьких зеркал.
- Вы знаете господина Шарля?
Блондин Зиффер нахмурился, как человек, который старается что-то припомнить.
На помощь ему пришел бармен, очень толстый мужчина с чрезвычайно густыми бровями.
- Он всегда заходил в бар.
- Когда вы видели его в последний раз?
- Несколько недель назад.
- Вы его видели восемнадцатого февраля?
- Что это был за день, восемнадцатое февраля?
- Вторник.
- Это мне ничего не говорит. Последнее, что я помню, - я видел его в баре с Зоэ.
- Она ушла вместе с ним?
- Это запрещено, господин комиссар, - вмешался в разговор хозяин.
- Знаю, знаю... Она ушла с ним?
- Нет. Но он что-то записывал в блокнотике. Наверное, адрес, который ему дала Зоэ.
- Эта Зоэ здесь?
- Сейчас она танцует. Платиновая блондинка с красивой грудью.
- Я вам ее приведу, - засуетился Зиффер. А Мегрэ, утирая пот со лба, сказал бармену:
- Пива у вас, конечно, нет...
Светло-голубые глаза делали Зоэ похожей на наивную и невинную девицу.
..
Светло-голубые глаза делали Зоэ похожей на наивную и невинную девицу.
Она хлопала ресницами, с любопытством рассматривая незнакомого ей мужчину, а патрон в это время шептал ей:
- Это знаменитый комиссар Мегрэ, и ты можешь ничего от него не скрывать.
- Я не хотел усложнять себе жизнь отношениями с постоянными любовницами.
Дома, когда Мегрэ стал раздеваться, г-жа Мегрэ, которая была уже в постели, ласково поинтересовалась.
- Хорошо повеселился?
- Кое-что я, кажется, обнаружил. Время покажет, даст это что-нибудь или нет.
- Не очень устал?
- Не очень. Разбуди меня как обычно.
Заснул Мегрэ не сразу, поскольку был немного перевозбужден. В голове у него все еще стоял шум и гомон ночных ресторанов.
Тем не менее в девять утра он уже был у себя в кабинете, и первым, кого он увидел в инспекторской, оказался Жанвье.
- Зайди.
Солнце светило чуть жарче, чем накануне, и так как голова у Мегрэ побаливала, он решил открыть окно.
- Как прошла ночь?
- Спокойно. Был, правда, один странный случай.
- Рассказывай.
- Машину я поставил метрах в пятидесяти от дома. Сидел за рулем, не спуская глаз с двести седьмого "а". В самом начале двенадцатого дверь дома отворилась, и я увидел выходящую женщину.
- Мадам Сабен-Левек?
- Да. Держалась она напряженно, как будто ей стоило усилий идти не шатаясь. Я дал ей немного отойти и завел мотор. Далеко она не ушла.
Метров на двести, не больше. Вошла в кабину телефона-автомата.
Мегрэ сдвинул брови.
- Кинула первую монету, но автомат, кажется, не сработал, потому что она сразу же повесила трубку. Вторую монету автомат тоже съел.
Соединиться она сумела только с третьего раза. Говорила долго, так как ей еще два раза пришлось опускать монеты.
- Странно, что она не позвонила из дома. Решила, наверное, что ее номер прослушивается.
- Наверное. Когда она вышла из кабины, пальто у нее на мгновение распахнулось, и я увидел, что она в ночной рубашке. Она тотчас же вернулась к дому двести семь "а", нажала кнопку звонка, и дверь почти сразу открылась. Больше до утра ничего не было... Я оставил указания Лурти, а днем его сменит Бонфис.
- Сделай все необходимое, чтобы ее телефон поставили на прослушивание, и как можно скорее. Жанвье уже было вышел из кабинета Мегрэ.
- Пусть то же проделают и с телефоном конторы. Потом отправляйся спать.
- Спасибо, шеф.
Мегрэ пробежал глазами ожидавшую его почту, подписал несколько бланков, сходил доложить начальнику, как продвигается дело.
- Вы снова идете туда?
- Да. Думаю, что к себе эти дни буду заглядывать не часто.
Знал ли начальник уголовной полиции, что его место предлагали именно Мегрэ? Он не сделал и намека, но Мегрэ показалось, что тот обращается к нему с большим уважением.
Появившийся Лапуэнт выглядел не блестяще. Он отвез комиссара на бульвар Сен-Жермен.
- Мне с вами подняться?
- Поднимись. Может, надо будет кое-что записать.
- Я взял с собой блокнот.