Я подумал, что соседи наверняка видели нашу машину, может быть, запомнили и нас. И если станет известно, что убит именно Альбер, найдут Нину, а уж та подавно молчать не станет.
- Словом, навели на ложный след?
- Если хотите. Полиция не любит долго возиться с простыми делами, с преступлениями из низменных побуждений, когда, к примеру, человека пришивают на улице из-за денег.
- Плащ продырявить додумались тоже вы?
- Конечно. Все для того, чтобы покойник выглядел так, словно его завалили на улице.
- А изуродовали вы его зачем?
- Это было необходимо, а сам он уже ничего не чувствовал. Мы сообразили, что этак дело поскорее закроют, а мы ничем не рискуем.
- Все?
- Клянусь, все. Верно, Джо? На другой день я перекрасил машину в голубой цвет и сменил номер. Посетители явно собрались уходить.
- Минутку. С тех пор вы ничего не получали?
- Что мы должны были получить?
- Конверт и кое-что в нем.
- Нет.
Они искренни - это очевидно. Вопрос их откровенно озадачил. К тому же, задавая его, Мегрэ понял, где ключ к загадке, которая больше всего занимала комиссара в последние дни. На решение, сам того не подозревая, его только что натолкнул Джо. Разве Альбер не сказал по телефону, что он придумал, как отделаться от преследующей его банды? И разве сразу после звонка друзьям Альбер не потребовал конверт в последней пивной, где его видели? У него в кармане лежало нечто, уличающее чехов. Один из них не спускал с него глаз. Бросить на виду у преследователя письмо в почтовый ящик - не самый ли это верный способ вынудить его отстать? Вложить же документ в конверт - секундное дело. Но какой адрес Альбер на нем надписал?
- Алло! - позвонил Мегрэ в уголовную полицию. - Кто у телефона?.. Боден?.. Есть работенка, малыш. И неотложная. Сколько инспекторов на месте?.. Что? Всего четверо? Да, одного придется оставить дежурить. Остальных забирай. Поделите между собой все почтовые отделения Парижа, включая Шарантонское, с которого ты лично и начнешь. Опросите операторов, сидящих на корреспонденции до востребования. Где-то должно быть письмо на имя Альбера Решена, лежащее уже несколько дней... Да, изъять, доставить мне... Нет, не домой. Я буду на службе через полчаса.
Комиссар, улыбаясь, посмотрел на гостей.
- Еще по рюмочке?
Кальвадос им явно не нравился - они согласились только из вежливости.
- Нам можно идти? - поднялись они скованно, как школьники, отпускаемые учителем на перемену: им все еще не удалось преодолеть свою недоверчивость. - А нас по этому делу не потянут?
- О вас даже не встанет вопрос. Прошу только - ни слова Нине.
- У нее тоже не будет неприятностей?
- Это еще с какой стати?
- Вы с ней помягче, ладно? Если бы вы знали, как она любила своего Альбера!
Закрыв дверь, Мегрэ поспешил выключить газ: суп уже убежал и залил плиту.
Комиссар, конечно, догадывался: парни малость приврали. Судя по заключению доктора Поля, они изуродовали труп сотоварища раньше, чем отправили Нину в деревню. Но в деле это ничего не меняет, да и вели они себя достаточно послушно, так что цепляться к ним нет резона. В конце концов, у этой публики, как и у всех людей, тоже есть свое понятие о порядочности.
Глава 9
Воздух в кабинете был синий от дыма.
В углу, вытянув ноги, сидел Коломбани. Несколько минут назад был здесь и сам начальник уголовной полиции. Инспекторы входили и выходили. Едва успев закончить разговор со следователем Комельо, Мегрэ снова снял трубку.
- Алло, Маршан?.. Говорит Мегрэ... Да, собственной персоной... Что? Что... Ах, у вас есть приятель с такой же фамилией... И даже граф?.. Нет, мы только однофамильцы.
Было семь вечера, и говорил комиссар с главным администратором “Фоли-Бержер” <“Фоли-Бержер” - известный парижский кафешантан.>.
- Что вы хотите, дорогой! - картавил Маршан. - Черт возьми, но это же очень сложно. Я еле успею перекусить где-нибудь поблизости: мы вот-вот откроемся... Разве что вы согласитесь заморить червячка вместе со мной?.. До скорого, дорогой!
В кабинете присутствовал крайне возбужденный Жанвье. Он привез из Жуэнвиля отличную крупноформатную фотографию с заранее заготовленной дарственной надписью, какие можно найти в любой артистической уборной. На ней красовалась подпись беззаботным размашистым почерком: “Франсина Латур”. Женщина была красивая, молоденькая. На обороте стоял и адрес: Пасси, улица Лоншан, 121.
- Сегодня она, по-моему, выступает в “Фоли-Бержер”, - доложил Жанвье.
- Служащий ПГТ опознал ее?
- Безоговорочно. Я привез бы его сюда, да он и так опаздывал, а жены здорово боится. Зато, если понадобится, его можно вызвать в любое время - он живет в двух шагах отсюда, на острове Святого Людовика, и у него есть телефон.
У Франсины Латур тоже есть телефон. Мегрэ позвонил ей на квартиру, намереваясь промолчать и повесить трубку, если ему ответят. Но как он и предполагал, дома у нее никого не оказалось.
- Поезжай-ка туда, Жанвье. Возьми с собой кого-нибудь половчей. К себе внимания ни в коем случае не привлекать.
- Негласный осмотр квартиры?
- Не сейчас. Ждите моего звонка. Один пусть сидит в каком-нибудь баре поблизости. Но обязательно позвонит сюда и даст телефон.
Мегрэ нахмурился, вспоминая, не упустил ли чего-нибудь. С Ситроена тоже вернулись не без результатов:
Сергей Мадош работал там в течение двух лет.
Комиссар прошел в инспекторскую.
- Вот что, ребята, сегодня вечером или ночью мне понадобится много народу. Поэтому оставайтесь-ка лучше здесь. Сходите по очереди поешьте или позвоните, чтобы вам принесли сандвичи и пиво. До скорого. Едем, Коломбани?
- Мне казалось, ты обедаешь с Маршаном.
- А ты с ним не знаком?
Маршан, начавший с торговли контрамарками у дверей театров, был теперь одним из самых известных людей Парижа. Повадки у него остались вульгарными, речь - грубой. Он сидел в ресторане, водрузив локти на столик, держал в руке пространное меню и в момент появления обоих комиссаров совещался с метрдотелем.
- Что-нибудь легонькое, любезнейший Жорж. Ну, скажем... Куропатки у вас есть?
- С капустой, господин Маршан.
- Садитесь, дорогой Мегрэ... Ба, да с вами и Сюрте! Жорж, дорогуша, третий прибор... Как насчет куропаток с капустой, друзья? Минутку! Перед куропатками молодая форель, отваренная в вине. Рыба живая, Жорж?
- Можете сами выбрать в садке, господин Маршан.
- Еще какую-нибудь закуску, чтобы ждать не так скучно было. И суфле на десерт, если считаете нужным.
Подобные пиршества были страстью Маршана.