Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Громкое мяуканье заставило ее поднять голову.
— Привет, Бу.
Бедняга таился с того момента, как она ворвалась в квартиру, рыдая во весь голос и разбрасывая одежду.
Мяукнув еще раз, черный кот выбрался из-под дивана и мягко прыгнул ей на колени. Большие зеленые глаза смотрели настороженно.
— Прости меня за этот спектакль, — прошептала Бэт, помогая ему устроиться поудобнее.
Кот уткнулся головой в ее плечо и заурчал. Как теплое облако, он мягко придавил ее своим весом. Она сидела, забыв обо всем, и гладила тонкую шкурку.
Громкий звонок заставил ее подпрыгнуть. Бэт протянула руку, стараясь не делать лишних движений. Годы совместной жизни с Бу отточили координацию, она могла одновременно говорить по телефону и гладить кота.
— Алло.
Кто бы это мог быть? Для торговых агентов слишком поздно, скорее всего, звонят с работы или псих какой-нибудь не может уснуть.
— Привет, леди Би. Надевай свои бальные туфельки. Тут, у «Скримера», машина взлетела на воздух вместе с хозяином.
Бэт закрыла глаза и чуть не заплакала. Старина Хосе де ла Круз, местный детектив, но в некотором роде еще и друг.
Большую часть рабочего времени она проводила в полиции и знала там многих. Хосе был ее любимчиком.
— Эй, ты еще там?
«Скажи ему. Скажи, что с тобой случилось. Открой рот».
Стыд и страх парализовали голосовые связки.
— Я тебя слышу, Хосе, — она отбросила с лица волосы и прочистила горло, — но я сейчас не могу.
— Да ладно тебе. Когда ты отказывалась от свеженьких новостей?
Он захохотал.
— И между прочим, расследование ведет Свинцовый Зад.
Свинцовый Зад, он же Брайан О'Нил, он же Буч, он же Сэр, был детективом убойного отдела.
— Я действительно сейчас не могу.
— Весело проводишь время? — В голосе промелькнуло любопытство. Хосе был женат и счастлив в браке, но так уж сложилось: ребята из участка любили с ней пофлиртовать. Симпатичная и свободная, она притягивала их как магнит. — А с кем?
— Господи, нет у меня никого. Я одна.
Затянувшаяся пауза насторожила ее приятеля-полицейского.
— Что-то случилось?
— Все в порядке, но я просто устала. Завтра к вам заскочу.
Утром у нее будет достаточно сил, чтобы все рассказать и не сорваться в истерику.
— Давай я к тебе заеду?
— Спасибо, не надо. Все в порядке.
Она повесила трубку.
Через четверть часа Бэт натянула чистые джинсы, длинную рубашку и вызвала такси.
Перед уходом она залезла в шкаф и перетряхнула все сумки в поисках перцового спрея. Вышла из дома, сжимая баллончик в руке.
Всю дорогу от дома до места взрыва она пыталась справиться с голосом. Как это ни противно, Хосе придется все рассказать. Нужно сделать все возможное, чтобы этих мерзавцев поймали.
Рэт материализовался в кабинете Дариуса.
Черт, он уже забыл, до чего же красиво этот вампир живет.
Хотя Ди и был воином, но он происходил из древнего рода принцепсов. Его предки-аристократы отличались отменным вкусом. Дариус унаследовал любовь к красивой жизни. Старинный особняк был доверху забит антиквариатом и безделушками. Хороший дом, надежный, как банковский сейф.
— Какой приятный сюрприз, милорд.
Дворецкий в черной ливрее вошел в кабинет, низко поклонился и выключил свет. Рэт облегченно вздохнул. Фриц управлял домом более ста лет. Он был доггеном, его племя веками прислуживало аристократам и воинам. Старик не боялся солнечного света и мог выходить днем, но старел быстрее, чем вампиры.
— Вы к нам надолго, милорд?
Рэт покачал головой.
— На часок, не более.
— Ваша комната готова. Если что потребуется, я к вашим услугам.
Фриц низко поклонился, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой двойные двери.
На стене гостиной висела огромная картина — портрет какого-то из французских королей. Рэт подошел к ней и прикоснулся рукой к золоченой раме. Холст медленно пополз вбок, и за ним обнаружился холл с каменными стенами, освещенный газовыми фонарями.
Он перешагнул раму и пошел вниз по ступенькам. На площадке были две двери. Одна вела в роскошные апартаменты Дариуса, вторая — в гостевую. «Мой дом родной вдали от дома» — так называл свое обиталище Рэт.
Основная-то резиденция находилась на складе в Нью-Йорке. Это была комната со стальными стенами и крепкими замками. Система безопасности соответствовала стандартам Форт-Нокса. Рэт там отдыхал днем. Туда он не приглашал никого — ни братьев, ни Мариссу. Его личная жизнь была неприкосновенна.
Как только Рэт вошел внутрь, на стенах загорелись свечи, их тусклый свет не пробивал тьму. Дариус позаботился о друге: все вокруг было черным. Стены, потолок, кожаный диван, огромный телевизор и ванная, облицованная мрамором. В углу стояла кровать с черными шелковыми простынями и горой подушек. В стенном шкафу хранился запас одежды и оружия.
По какой-то загадочной причине Дариус всемерно старался зазвать Рэта к себе в дом. Это не было связано с соображениями безопасности: Ди мог прекрасно и сам за себя постоять. Мысль о том, что вампир Ди может страдать от одиночества, казалась смешной.
Рэт почувствовал близость Мариссы прежде, чем она материализовалась в комнате: на него пахнуло свежим ветерком и запахом океана.
«Поскорее бы с этим развязаться и вернуться на улицу, — подумал он. — Рученьки так и чешутся с кем-нибудь подраться».
Сегодня вечером он уже пригубил из этой чаши и теперь хотел насладиться ею сполна.
Он обернулся. Марисса замерла в глубоком поклоне; на лице — преданность и смущение.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Бэт ахнула.
— Прошу.
Рэт гостеприимно махнул рукой.
Она настороженно заглянула внутрь. На каменных стенах мерцали газовые светильники. Темные ступени уходили в глубину и исчезали за крутым поворотом.
— Что там внизу?
— Место, где мы сможем поговорить.
— А почему мы не можем поговорить здесь?
— Потому что ты скоро сама захочешь, чтоб это было наедине. Тем более что скоро должны объявиться мои братья.
— Братья?
— Да.
— И сколько же их?
— Теперь пять. Напрасно ты тянешь время. Шагай. Тебе там ничто не грозит. Обещаю.
— Охотно верю.
С этими словами она переступила через край раззолоченной рамы. И шагнула во тьму.
Глава 18
Бэт глубоко вздохнула и нерешительно коснулась каменной стены. Никаких следов влаги или плесени, воздух совсем не затхлый, но только уж очень, очень темно. Она начала медленно спускаться, нащупывая ступени. Газовые лампы, словно гигантские светлячки, горели сами по себе, не освещая лестницы.
Наконец она очутилась в небольшом холле. Из приоткрытой двери лился теплый свет.
Комната, куда они вошли, соответствовала общему стилю: черные стены, полумрак и чистота. Свечи на стенах завораживали своим мерцанием. Бэт положила сумочку на кофейный столик и осмотрелась, гадая, здесь ли ночует Рэт.
Видит бог, размер кровати вполне подходящий.
Подумать только: черные шелковые простыни!
Интересно, сколько женщин он перетаскал в эту берлогу? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что происходит, когда он закрывает за собой дверь.
Щелкнул замок, и сердце от неожиданности застряло в горле.
— Так что ты говорил про моего отца… — бодро начала она.
Рэт прошел в глубь комнаты и снял куртку. Бэт с уважением глянула на его мускулатуру. Обтягивающая майка подчеркивала все эти бицепсы и трицепсы, которые напряглись вслед за движением его руки, небрежно отбросившей куртку в сторону. Когда он начал стягивать с себя пустые ножны, мелькнули татуировки на внутренней стороне предплечий.
Не говоря ни слова, Рэт прошел в ванную. Раздался шум воды. Через некоторое время он появился на пороге, вытирая лицо полотенцем, не торопясь, надел свои темные очки и посмотрел сквозь них ей в глаза.
— Твой отец, Дариус, был настоящим мужчиной.
Рэт небрежно швырнул полотенце в сторону ванной. Потом подошел к дивану и присел на самый край, опершись локтями о колени.
— Когда-то давно, до того как стать воином, он был аристократом. Он… был моим другом. Моим братом по оружию.
Еще один брат.
Определенно, они из мафии.
Рэт слегка улыбнулся, как будто вспоминая о чем-то приятном.
— Ди был на все руки мастер. Легок на подъем, чертовски умен и виртуоз в работе с ножами. Такой образованный. Прирожденный джентльмен. Говорил на восьми языках. Интересовался всем, от мировых религий до истории живописи и философии. Мог часами заговаривать зубы про Уолл-стрит и, по ходу, объяснить, почему потолок Сикстинской капеллы пример маньеризма, а вовсе не Ренессанса.
Рэт уселся поудобнее, положил тяжелую руку на спинку дивана, вытянул ноги и откинул назад свои длинные черные волосы.
Эта расслабленная поза делала его чертовски сексуальным.
— Дариус никогда не терял самообладания, даже в самые тяжелые минуты. Он всегда доводил начатое до конца. И умер, не запятнав своей чести в глазах братьев.
Похоже, Рэт действительно был очень привязан к ее отцу. Или не отцу? В любом случае, он явно преследовал какую-то цель…
Во что же он хочет ее втянуть? К чему ведет?
Она ведь уже и так в его спальне.
— А еще Фриц рассказывал, что Дариус очень тебя любил.
Бэт поджала губы.
— Я куплюсь на этот трогательный рассказ, если ты объяснишь, почему такой замечательный отец не потрудился со мной познакомиться?
— Все не так просто.
— Да, это так трудно: подойти к дочери, протянуть руку и представиться. Труднее не бывает.
Бэт нервно прошлась по комнате и обнаружила, что ноги принесли ее прямиком к кровати. Шарахнувшись в сторону, она продолжала:
— И что это за разговоры про ножи и воинов? Он тоже был мафиози?
— Почему мафиози? Мы не преступники, Бэт.
— Ладно, вы не преступники, вы вольнонаемные убийцы и по совместительству наркодилеры. Хмм… Диверсификация коснулась и вашего бизнеса. А что? Правильно! Такой домик обходится недешево, да еще и набитый антиквариатом, которому самое место в музее Метрополитен.
— Дариус получил наследство и умно распорядился своими деньгами.
Рэт закинул голову, как будто рассматривая дом снизу.
— Теперь это все перешло к его дочери, то есть к тебе.
Она прищурилась.
— В самом деле?
Рэт кивнул.
«Полнейший бред», — мелькнуло в ее уме.
— Такова была его воля? А где завещание? Где юрист с бумагами? Постой-ка, я сама угадаю: вопрос о недвижимом имуществе решается в суде. Последние тридцать лет.
Она потерла уставшие глаза.
— Знаешь, Рэт, не стоило бы тебе лгать, чтобы затащить меня в постель. И как ни стыдно мне это говорить, когда тебе достаточно только свистнуть.
Бэт печально вздохнула. До самого последнего момента она надеялась получить ответ на мучившие ее вопросы. Но — увы… Отчаяние заставит кого угодно вытворять глупости.
— Знаешь, я, пожалуй, пойду. Ты просто…
Не успела она моргнуть, как Рэт оказался рядом.
— Я не могу тебя отпустить.
Сердце сжалось от страха, но Бэт и виду не подала.
— Ты не можешь заставить меня остаться.
Он протянул руку и коснулся ее щеки. Она вздрогнула.