Ковалевчувствовалсебявтакомрасстроенном
состоянии, что никакневсилахбылмолиться,иискалглазамиэтого
господина по всем углам. Наконец увидел его стоявшего в стороне. Нос спрятал
совершенно лицо свое в большой стоячий воротник исвыражениемвеличайшей
набожности молился.
"Как подойти к нему? - думал Ковалев.- По всему, по мундиру,пошляпе
видно, что он статский советник. Черт его знает, как это сделать!"
Он начал около него покашливать;ноноснинаминутунеоставлял
набожного своего положения и отвешивал поклоны.
- Милостивый государь...-сказалКовалев,внутреннопринуждаясебя
ободриться, - милостивый государь...
- Что вам угодно? - отвечал нос, оборотившись.
- Мне странно, милостивый государь... мне кажется...выдолжнызнать
свое место. И вдруг я вас нахожу, и где же? - в церкви. Согласитесь...
- Извините меня, я не могу взять в толк, о чем вы изволитеговорить...
Объяснитесь.
"Как мне ему объяснить?" -подумалКовалеви,собравшисьсдухом,
начал:
- Конечно, я... впрочем, я майор. Мне ходить без носа, согласитесь, это
неприлично. Какой-нибудь торговке, которая продаетнаВоскресенскоммосту
очищенные апельсины, можно сидеть без носа;но,имеяввидуполучить...
притомбудучивомногихдомахзнакомсдамами:Чехтарева,статская
советница, и другие... Вы посудите сами... я не знаю,милостивыйгосударь.
(При этом майор Ковалев пожал плечами.
.. я не знаю,милостивыйгосударь.
(При этом майор Ковалев пожал плечами.) Извините...еслинаэтосмотреть
сообразно с правилами долга и чести... вы сами можете понять...
-Ничегорешительнонепонимаю,-отвечалнос.-Изъяснитесь
удовлетворительнее.
- Милостивый государь...-сказалКовалевсчувствомсобственного
достоинства, - я незнаю,какпониматьсловаваши...Здесьвседело,
кажется, совершенно очевидно... Или вы хотите...Ведьвымойсобственный
нос!
Нос посмотрел на майора, и брови его несколько нахмурились.
- Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. Притом междунами
не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего вицмундира,
вы должны служить по другому ведомству.
Сказавши это, нос отвернулся и продолжал молиться.
Ковалев совершенно смешался, не зная, что делать и что даже подумать. В
это время послышался приятный шум дамского платья; подошла пожилая дама, вся
убраннаякружевами,иснеютоненькая,вбеломплатье,оченьмило
рисовавшемся на ее стройной талии, в палевой шляпке, легкой,какпирожное.
Занимиостановилсяиоткрылтабакеркувысокийгайдуксбольшими
бакенбардами и целой дюжиной воротников.
Ковалевподступилпоближе,высунулбатистовыйворотничокманишки,
поправил висевшие на золотой цепочке свои печатки и, улыбаясьпосторонам,
обратил внимание на легонькую даму, которая, как весеннийцветочек,слегка
наклонялась и подносилаколбусвоюбеленькуюручкусполупрозрачными
пальцами.