"Интересно, много ли она видитна
такой глубине? - подумал старик. - У нее огромные глаза, а лошадь, у которой
глаз куда меньше, видитвтемноте. Когда-тоия хорошовидел в темноте.
Конечно, не в полной тьме, но зрение у меня было почти как у кошки".
Солнцеибеспрестанноеупражнениепальцевсовершеннорасправили
сведенную судорогой левую руку, и старикстал постепенноперемещать на нее
тяжесть рыбы,двигая мускулами спины, чтобы хотьнемного ослабить больот
бечевы.
- Если тыещене устала, - сказал он вслух, -тыив самомделе -
необыкновенная рыба.
Сам он теперь чувствовал огромную усталость,знал,что скоро наступит
ночь,ипоэтому старалсядуматьочем-нибудьпостороннем.Ондумал о
знаменитых бейсбольных лигах, которые для него были Gran Ligas, и о том, что
сегодня нью-йоркские "Янки" должны были играть с "Тиграми" из Детройта.
"Вотуже второйдень,какяничего незнаю орезультатахjuegos
(cпортивные игры (исп.) - Прим. перев.), -подумал он. - Но я должен верить
всвои силыибытьдостойнымвеликогоДиМаджио,который вседелает
великолепно,что быон ниделал,дажетогда, когда страдает откостной
мозоливпятке.Что такое костная мозоль?Unespuelode hueso.У нас,
рыбаков,ихне бывает. Неужели это также больно, как удар в пятку шпорой
бойцовогопетуха?Я,кажется, невытерпелбы ни такого удара, ни потери
глаза илиобоихглази несмогбыпродолжать драться,как этоделают
бойцовые петухи.Человек -это не богвестьчторядомс замечательными
зверями и птицами. Мне бы хотелось быть тем зверем, что плывет сейчас там, в
морской глубине".
- Да, если только ненападут акулы, - сказалон вслух. - Если нападут
акулы - помилуй господи и ее и меня!
"Неужели тыдумаешь, что великий Ди Маджио держался бы за рыбу также
упорно, как ты? - спросил он себя. - Да,я уверен,что он поступил бытак
же,а может быть, и лучше, потому что онмоложе и сильнее меня.К тому же
отец его был рыбаком... А ему очень больно от костной мозоли?"
- Не знаю, - сказал он вслух. - У меня никогда не было костной мозоли.
Когда солнцезашло,старик, чтобы подбодриться,стал вспоминать, как
однажды в таверне Касабланкионсостязалсявсиле смогучимнегромиз
Сьенфуэгос, самымсильным человеком в порту. Они просидели целые сутки друг
против друга, уперев локтив черту, прочерченную мелом на столе, несгибая
рук и крепко сцепив ладони. Каждый изних пыталсяпригнуть рукудругого к
столу.Кругомдержали пари,люди входили и выходилиизкомнаты,тускло
освещенной керосиновыми лампами, а он не сводил глаз с руки илоктя негра и
с его лица. После того как прошли первые восемь часов, судьи сталименяться
через каждыечетыречаса, чтобы поспать.Из-под ногтей обоихпротивников
сочилась кровь, аонивсеглядели другдругувглаза, и наруку, и на
локоть.
Люди,державшиепари,входилиивыходилиизкомнаты;они
рассаживались на высокие стулья у стен и ждали, чем это кончится. Деревянные
стеныбыли выкрашены в ярко-голубойцвет, и лампы отбрасывали на них тени.
Тень неграбылаогромной и шевелиласьнастене, когдаветерраскачивал
лампы.
Преимуществопереходилоотодного к другому всю ночь напролет; негра
поилиромомизажигалиемусигареты. Выпив рому,негрделал отчаянное
усилие, и одинраз ему удалось пригнуть руку старика - который тогда не был
стариком, а звалсяСантьягоElCampeon (Чемпион (исп.) -Прим. перев.) -
почти на три дюйма. Но старик снова выпрямил руку. После этого он уже больше
не сомневался,что победитнегра,который былхорошимпарнеми большим
силачом. Ина рассвете,когда люди сталитребовать, чтобысудьяобъявил
ничью, а тоттолько пожал плечами, старик внезапно напряг свои силы истал
пригибать руку негра все ниже и ниже, покуда она не легла на стол.
Поединок начался в воскресенье утром иокончилсяутром в понедельник.
Многие из державших паритребовали признать ничью, потому что им порабыло
выходитьнаработув порт,где онигрузили уголь для Гаванской угольной
компанииилимешкиссахаром.Еслибыне это, всебыхотели довести
состязание до конца. Ностарикпобедил,и победилдо того, как грузчикам
надо было выйти на работу.
Долго еще потом его звали Чемпионом, авесною он дал негру отыграться.
Однако ставки уже были не такими высокими, и он легко победил во второй раз,
потому что вера в свою силу у негра из Сьенфуэгос была сломлена еще в первом
матче. ПотомСантьягоучаствовалещев несколькихсостязаниях, но скоро
бросилэто дело. Онпонял,чтоеслиочень захочет,топобедитлюбого
противника, и решил, что такиепоединки вредны для его правой руки, которая
нужнаему для рыбной ловли. Несколько раз он пробовал по-состязатьсялевой
рукой. Но его левая рука всегда подводила его, не желала емуподчиняться, и
он ей не доверял.
"Солнцеее теперь пропечет хорошенько, - подумалон. - Она не посмеет
больше затекатьмне назло, разве что ночью будет очень холодно. Хотел быя
знать, что мне сулит эта ночь".
Над головой у него прошел самолет, летевшийв Майами, истарик видел,
как тень самолета спугнула и подняла в воздух стаю летучих рыб.
- Разздесь так много летучей рыбы, где-топоблизостидолжнабыть и
макрель, - сказал он и посильнее уперся спиною влесу,проверяя, нельзя ли
подтащитьрыбу хоть чуточку ближе. Но онскоро понял, что этоневозможно,
потому что бечева сновазадрожала, как струна,угрожаялопнуть,и по ней
запрыгали водяные капли. Лодка медленно плыла вперед, ион провожал глазами
самолет, пока тот не скрылся.
"Наверно, ссамолетавсевыглядиточень странно,- подумалон.-
Интересно,какой видстакойвысотыимеетморе? Ониоттудамоглибы
прекрасно разглядетьмоюрыбу, еслибы нелетели так высоко.