-
Интересно,какой видстакойвысотыимеетморе? Ониоттудамоглибы
прекрасно разглядетьмоюрыбу, еслибы нелетели так высоко. Хотел быя
медленно-медленно лететь на высоте в двести саженей, чтобы сверху посмотреть
на мою рыбу. Когда я плавал за черепахами, я, бывало,взбирался на верхушку
мачты и даже оттуда мог разглядеть довольномного. Макрельоттуда выглядит
более зеленой, и можно различить на ней фиолетовые полосы и пятна и увидеть,
какплывет вся стая.Почемуувсех быстроходныхрыб, которые плаваютв
темной глубине,фиолетовые спины, а зачастую и фиолетовые полосы или пятна?
Макрель тольковыглядит зеленой, на самом деле она золотистая. Но когда она
по-настоящемуголоднаиохотитсязапищей, набокаху неепроступают
фиолетовыеполосы,как умарлина. Неужелиэтоот злости? А можетбыть,
потому, что она движется быстрее, чем обычно?"
Незадолгодотемноты,когдаони проплывали мимобольшогоостровка
саргассовых водорослей, которые вздымались ираскачивались на легкой волне,
словно океан обнимался скем-топоджелтымодеялом, намаленькую удочку
попаласьмакрель.Старикувиделее,когдаонаподпрыгнулаввоздух,
переливаясь чистым золотом впоследнихлучахсолнца,сгибаясьотужаса
пополамибешено хлопая по воздуху плавниками. Онаподпрыгиваласноваи
снова, как заправский акробат,астарикперебралсяна корму,присели,
придерживаябольшую бечеву правойрукойилоктем, вытащил макрель левой,
наступая босойлевой ногой на выбранную лесу. Когда макрельбылаусамой
лодкии отчаянно билась и бросалась из стороны в сторону, старик перегнулся
черезкормуи втащил влодкужаркую,какзолото,рыбусфиолетовыми
разводами. Пасть макрелисудорожно сжималась, прикусываякрючок, а длинное
плоское тело, голова и хвостколотились о дно лодки, пока старик не стукнул
ее по горящей золотом голове, и она, задрожав, затихла.
Старик снял рыбу с крючка,снова наживил его сардиной и закинуллеску
за борт. Потом он медленно перебрался на нос. Обмыв левую руку, он вытерее
о штаны, переместилтяжелую бечеву с правого плеча на левое и вымылправую
руку, наблюдая за тем,как солнце опускается вокеанипод каким уклоном
тянется в воду его большая леса.
-Всеидет по-прежнему, -сказалон.Но, опустив рукув воду,он
почувствовал, что движение лодки сильно замедлилось.
- Я свяжу друг с другом оба весла иприкреплю их попереккормы, чтобы
они ночью тормозилилодку, -сказал он.- Уэтой рыбы хватит сил навсю
ночь. Ну, и у меня тоже.
"Пожалуй, лучше будет, если я выпотрошу макрель попозже,- подумал он,
- чтобы из нее не вытекла вся кровь. Я сделаю это немного погодяи тогда же
свяжу весла, чтобы притормозить лодку. Лучшемне покуда не беспокоить рыбу,
особенно во время захода солнца. Заход солнца дурно влияет на всякую рыбу".
Онобсушил руку наветру, азатем, схватив ею бечеву,позволил рыбе
подтянуть себя вплотную к дощатой обшивке,переместив таким образом упор со
своего тела на лодку.
Онобсушил руку наветру, азатем, схватив ею бечеву,позволил рыбе
подтянуть себя вплотную к дощатой обшивке,переместив таким образом упор со
своего тела на лодку.
"Кое-чему я научился,-подумал он. - Пока чтоя с нею справляюсь. К
тому же нельзя забывать, что она не ела с тех пор, как проглотила наживку, а
она ведьбольшая, и ей нужно много пищи. Я-тосъел целого тунца.Завтра я
поеммакрели. - Старик называлмакрель dorado.- Пожалуй, я съем кусочек,
когда буду ее чистить. Макрель есть труднее, чем тунца. Но ничто на свете не
дается легко".
- Как ты себя чувствуешь, рыба? - спросил он громко. - Я себячувствую
прекрасно.Левая рука болит меньше,и пищи хватитна целую ночь и ещена
день. Ладно, тащи лодку, рыба.
Старик совсемнетакужхорошо себя чувствовал,потомучтоболь,
которуюпричинялаегоспиневеревка,почтипересталабытьбольюи
превратиласьв глухую ломоту, а это его беспокоило. "Со мной случались вещи
и похуже, -утешал он себя. - Рука у меня пораненасовсем легко,а другую
больше не сводит судорога.Ноги уменя впорядке. Да и в смысле пищимне
куда лучше, чем рыбе".
Былотемно; в сентябретемнота всегданаступаетвнезапно,сразу же
после заходасолнца. Он лежал,прислонившись к изъеденным сольюдоскам, и
изовсех сил старалсяотдохнуть.На небе показались первыезвезды. Он не
знал названия звезды Ригель, но, увидев ее, понял, что скоро покажутся и все
остальные и тогда эти далекие друзья будут снова с ним.
- Рыба -онатоже мне друг,- сказал он.- Я никогда не видел такой
рыбы и неслышал,что такие бывают. Но я долженее убить. Как хорошо, что
нам не приходится убивать звезды!
"Представь себе: человек что ни день пытается убитьлуну!Алунаот
негоубегает.Ну,а если человекупришлось быкаждый деньохотиться за
солнцем? Нет, что ни говори, нам еще повезло", - подумал он.
Потом ему сталожалкобольшую рыбу, которой нечего есть, но печальо
ней нисколько не мешала его решимости ее убить. Сколько людей он насытит! Но
достойны ли людиею питаться? Конечно, нет. Никто на светенедостоинею
питаться:поглядитетолько,каконасебяведетискакимвеликим
благородством.
"Ямногого не понимаю,- подумалон.- Нокак хорошо, чтонамне
приходитсяубивать солнце, лунуи звезды. Достаточно того, что мы вымогаем
пищу у моря и убиваем своих братьев.
Теперь мне следует подумать о тормозе из весел. У него есть и хорошие и
дурные стороны. Я могу потерять столько бечевы, что потеряю и рыбу, если она
захочет вырваться, а тормоз из весел лишит лодку подвижности. Легкость лодки
продлевает нашистрадания - и мои и рыбы,но в ней и залог моего спасения.
Ведь эта рыба, если захочет,может плыть еще быстрее.Как бытам ни было,
надовыпотрошить макрель, покаона не протухла,и поесть немножко,чтобы
набраться сил.