Теперь яотдохну ещечасок, а потом,если увижу, что рыба ничегоне
замышляет, переберусь накорму, сделаю там что нужно и приму решение насчет
весел.Атем временемя присмотрюсь,как она будет себявести.Штука с
веслами- удачная выдумка,однако сейчаснадо действовать наверняка. Рыба
еще в полной силе, и я заметил, что крючок застрял у нее в самом углу рта, а
рот она держит плотно закрытым. Мучения, которые причиняет ей крючок, не так
уж велики, ее гораздо больше мучитголод и ощущение опасности, которойона
не понимает.Отдохни же, старик. Пусть трудится рыба, пока не настанет твой
черед".
Он отдыхал,как емуказалось, не меньшедвухчасов.Лунавыходила
теперьпоздно, и он не мог определить время. Правда, отдыхал он только так,
относительно. Он по-прежнему ощущалспиной тяжесть рыбы, но, опершись левой
рукойо планширноса, старался переместитьвсе больший ибольший весна
самую лодку.
"Как всебыло бы просто,если бы я могпривязатьбечеву клодке! -
подумал он.- Но стоит ей рвануться хотябы легонько,и бечева лопнет.Я
должен беспрерывно ослаблять тягу своим теломибытьготов в любую минуту
опустить бечеву обеими руками".
- Но ты ведь еще не спал, старик, - сказал он вслух. - Прошлополдня и
ночь, а потом еще день, а ты все не спишь и не спишь. Придумай, как бытебе
поспатьхоть немножко,пока она спокойнаине балует. Еслиты не будешь
спать, в голове у тебя помутится.
"Сейчасголова уменя ясная, - подумалон. - Даже слишком. Такаяже
ясная, как сестры мои, звезды. Но все равно мне надо поспать. И звезды спят,
и луна спит, и солнце спит, идажеокеан иногдаспит вте дни, когда нет
течения и стоит полная тишь.
Не забудь поспать, - напомнил он себе. - Заставь себя поспать; придумай
какой-нибудь простойи верный способ, как оставить бечеву. Теперь ступай на
кормуи выпотроши макрель.Атормозиз весел-вещь опасная,еслиты
заснешь.
Но я могу обойтись и без сна, -сказал он себе. - Да, можешь, но и это
слишком опасно".
Он стал на четвереньках перебираться на корму, стараясь непотревожить
рыбу. "Она, может быть,тоже дремлет, -подумал он. - Но яне хочу, чтобы
она отдыхала. Она должна тащить лодку, покуда не умрет".
Добравшись докормы,он повернулся ипереместил всю тяжестьрыбы на
левую руку, а правой вытащил из футляранож. Звезды светили ярко, и макрель
хорошо было видно. Воткнув нож ей в голову, старик вытащил ее из-под настила
кормы.Он придерживал рыбу ногойи быстровспоролей живот от хвостадо
кончика нижней челюсти. Потом положил нож, правой рукой выпотрошил макрель и
вырвал жабры. Желудок был тяжелый и скользкий;разрезав его,он нашелтам
две летучие рыбы. Они были свежие и твердые, и он положил их рядышком на дно
лодки, а внутренности выбросил за борт. Погрузившись в воду, они оставили за
собой светящийся след. В бледном сиянии звезд макрель казалась грязно-белой.
Старик ободрал с одного бока кожу,придерживаяголову рыбы ногой.
В бледном сиянии звезд макрель казалась грязно-белой.
Старик ободрал с одного бока кожу,придерживаяголову рыбы ногой. Потом он
перевернулмакрель, снял кожусдругогобока и срезалмясо от головы до
хвоста.
Выкинувскелет макрелиза борт,онпоглядел, невиднолина воде
кругов, нотам был только светящийся след медленно уходящеговглубь остова
рыбы. Тогда он повернулся, положил двух летучих рыб между кусками макрельего
филе и, спрятав ножв футляр, снова осторожноперебрался на нос. Спину его
пригибала тяжесть лесы, рыбу он нес в правой руке.
Вернувшись нанос, онразложилрыбное филена досках и рядом сним
положил летучихрыб.После этого он передвинул лесу на ещененаболевшую
часть спины и снова переместил тяжесть на левую руку. опиравшуюся о планшир.
Перегнувшись через борт, он обмыл, летучую рыбу в море, замечая попутно, как
быстро движется вода у негоподрукой.Рука его светилась оттого,что он
сдиралеюс макрели кожу, и он смотрел,как ее обтекает вода.Теперь она
текламедленнее,и,потеревреброрукиокрайлодки, онувидел, как
неторопливо уплывают к корме частицы фосфора.
-Она либоустала, либоотдыхает,-сказал старик. - Надо поскорее
покончить с едой и немножко поспать.
Онсъелполовинуодногоизфилеиоднулетучуюрыбу,которую
предварительно выпотрошил при свете звезд, чувствуя, как ночь становится все
холоднее.
- Что может быть вкуснее макрели, если есть ее в вареном виде! - сказал
он. - Но дочего же она противна сырая!Никогда больше не выйду в море без
соли и без лимона.
"Будь у меняголова на плечах, - думал он,- я быцелый день поливал
водой нос лодки идавал ей высохнуть - к вечеру у меня была бы соль. Да, но
ведь я поймалмакрельперед самым заходом солнца. И все-таки ямногого не
предусмотрел. Однако я сжевал весь кусок, и меня не тошнит".
Небо навостоке затуманивалось облаками, и знакомые звезды гаслиодна
задругой.Казалось,что он вступает в огромное ущелье изоблаков. Ветер
стих.
- Через три или четыре дня наступитнепогода, - сказал он. - Но еще не
сегодня и не завтра. Поспи, старик, покуда рыба ведет себя смирно.
Он схватил лесу правой рукой и припал к руке бедром, налегая всем телом
на борт лодки. Потом сдвинулбечеву на спине чуть пониже и ухватился за нее
левой рукой.
"Правая рукабудет держать лесу, пока не разожмется. А если во сне она
разожмется, меня разбудит левая рука, почувствовав, как леса убегает в море.
Конечно,правой руке будет нелегко. Но она привыкла терпеть лишения. Если я
посплю хотя бы минут двадцать или полчаса, и то хорошо".
Он привалился к борту, перенес тяжесть рыбы на правую руку и заснул.
Во сне он не видел львов, но затоему приснилась огромная стая морских
свиней,растянувшаяся на восемьилина десять миль, а так каку них была
брачнаяпора,они высокоподпрыгивали ввоздух и ныряли обратно в туже
водяную яму, из которой появлялись.