Он отчаянно
билдубинкойпо чему-тоневидимому,что мог только слышать и осязать,и
вдруг почувствовал, как дубинки не стало.
Он вырвал румпель из гнезда и, держа его обеимируками, били колотил
им, наносяударзаударом. Ноакулыужебылиусамого носалодкии
набрасывались на рыбу одна за другой и все разом, отдирая от нее куски мяса,
которыесветилисьвморе;акулыразворачивалисьснова,чтобыснова
накинуться на свою добычу.
Однаиз акул подплыланаконец к самойголоверыбы,итогда старик
понял,что все кончено. Он ударил румпелем по носу акулы, там,где ее зубы
застряливкрепкихкостяхрыбьейголовы.Ударил раз, другой итретий.
Услышав, какзатрещал ираскололся румпель, он стукнул акулурасщепленной
рукояткой.Старикпочувствовал, как дерево вонзилось в мясо,и, зная, что
обломок острый, ударил акулу снова. Она бросила рыбу и отплылаподальше. То
была последняя акула из напавшей на него стаи. Им больше нечего было есть.
Старикедва дышал ичувствовалстранный привкус ворту. Привкус был
сладковатый иотдавалмедью,и на минутустарик испугался.Но скоро все
прошло. Он сплюнул в океан и сказал:
-Ешьте,galanos,давитесь!Ипусть вам приснится,чтовыубили
человека.
Старик знал, что теперь уже он побежден окончательно инепоправимо, и,
вернувшисьнакорму,обнаружил,чтообломок румпелявходитврулевое
отверстие и что им, на худой конец, тоже можно править.
Накинувмешокна плечи,он поставиллодкунакурс. Теперь она шла
легко, и старик ни о чемнедумал и ничегоне чувствовал. Теперь ему было
все равно, лишь бы поскорее и получше привести лодку к родному берегу.
Ночьюакулынакинулись наобглоданныйостоврыбы,словнообжоры,
хватающие объедки со стола. Старик не обратил на них внимания. Он нина что
больше не обращал внимания, кроме своей лодки. Он только ощущал, как легко и
свободно она идет теперь, когда ее больше не тормозит огромная тяжесть рыбы.
"Хорошая лодка, - подумал он. -Она цела и невредима, еслине считать
румпеля. А румпель нетрудно поставить новый".
Старик чувствовал, что вошелв теплое течение, иему были видныогни
прибрежных поселков. Он знал, где он находится,идобраться до дому теперь
не составляло никакого труда.
"Ветер- он-то уж наверняка нам друг, - подумал он, а потом добавил: -
Впрочем, не всегда. И огромное море - оно тоже полно и наших друзей, и наших
врагов. Апостель...-думалон,-постель -мойдруг.Вотименно,
обыкновеннаяпостель.Лечь в постель -этовеликоедело.Акаклегко
становится, когда ты побежден! - подумал он. -Я и незнал,чтоэтотак
легко...Кто же тебя победил,старик? -спросилонсебя...- Никто,-
ответил он.
..- Никто,-
ответил он. - Просто я слишком далеко ушел в море".
Когдаонвходил в маленькую бухту, огни наТеррасебыли погашены, и
старик понял, что все уже спят. Ветер беспрерывно крепчал и теперь дул очень
сильно. Но в гавани было тихо, и старик пристал к полосе гальки под скалами.
Помочь ему было некому, и он подгреб как можно ближе. Потом вылез из лодки и
привязал ее к скале.
Сняв мачту,он скатал нанее парус и завязал его. Потом взвалил мачту
на плечо и двинулся вгору. Вот тогда-то он понял всю меру своей усталости.
На мгновение оностановился и, оглянувшись, увидел в свете уличного фонаря,
как высоковздымается за кормойлодки огромный хвост рыбы. Он увидел белую
обнаженнуюлиниюее позвоночника и темную тень головы с выдающимсявперед
мечом.
Старик снова начал карабкаться вверх. Одолев подъем,он упал и полежал
немного с мачтой на плече.
Потомпостарался встатьнаноги,ноэто было нелегко,и он таки
осталсясидеть,глядянадорогу.Пробежала кошка,направляясь по своим
делам, и старик долго смотрел ей вслед; потом стал глядеть на пустую дорогу.
Наконец он сбросил мачту наземь и встал. Подняв мачту, он снова взвалил
еенаплечои пошел вверх подороге. По пути к своей хижине ему пять раз
пришлось отдыхать.
Войдя в дом, он прислонил мачту кстене.В темноте он нашел бутылку с
водой и напился. Потом лег на кровать. Он натянулодеялона плечи, прикрыл
им спину и ноги и заснул, уткнувшись лицом вгазеты и вытянув руки ладонями
вверх.
Он спал, когда утром в хижину заглянулмальчик. Ветердул так сильно,
чтолодкине вышливморе,и мальчикпроспал,а потом пришел в хижину
старика, как приходил каждое утро. Мальчик убедился в том, что старик дышит,
нопотом увиделегорукиизаплакал. Он тихонько вышел из хижины, чтобы
принести кофе, и всю дорогу плакал.
Вокруг лодки собралось множество рыбаков, ивсе онирассматривали то,
что былокней привязано; одиниз рыбаков, закатав штаны,стоял в воде и
мерил скелет веревкой.
Мальчикне стал книмспускаться; он уже побывалвнизу,иодин из
рыбаков пообещал ему присмотреть за лодкой.
- Как он себя чувствует? - крикнул мальчику один из рыбаков.
- Спит, - отозвался мальчик.Ему было все равно, что они видят, как он
плачет. - Не надо его тревожить.
- От носа до хвоста в ней было восемнадцать футов! - крикнул ему рыбак,
который мерил рыбу.
- Не меньше, - сказал мальчик.
Он вошел на Террасу и попросил банку кофе:
- Дайте мне горячего кофе и побольше молока и сахару.
- Возьми что-нибудь еще.
- Не надо. Потом я погляжу, что ему можно будет есть.
-Ох, ирыба! - сказал хозяин. - Прямо-таки небывалаярыба.Но и ты
поймал вчера две хорошие рыбы.
- Ну ее совсем, мою рыбу! - сказал мальчик и снова заплакал.
- Хочешь чего-нибудь выпить? - спросил его хозяин.