"Луна волнует море, как женщину", - думал старик.
Он мерно греб, не напрягаясил,потомучто поверхностьокеанабыла
гладкой, за исключением тех мест, где течение образовывало водоворот. Старик
давалтечениювыполнятьза себя треть работы,и когда стало светать,он
увидел, что находится куда дальше, чем надеялся быть в этот час.
"Ярыбачил вглубинныхместах целуюнеделюиничего не поймал,-
подумал старик. - Сегодняяпопытаюсчастьятам, где ходят стаи бонито и
альбакоре. Вдруг там плавает и большая рыба?"
Еще нерассвело, а онуже закинулсвои крючки с приманкой и медленно
поплылпотечению.Одинизживцов находилсяна глубине сорокаморских
саженей,другойушелвнизнасемьдесятпять,атретийичетвертый
погрузились вголубую воду на сто и сто двадцать пять саженей. Живцы висели
головоювниз, причемстержень крючкапроходил внутрирыбы и был накрепко
завязан и зашит,сам же крючок - его изгиби острие - были унизаны свежими
сардинами. Сардины были нанизаны на крючок через оба глаза, образуя гирлянду
настальномполукружьекрючка.Приблизившиськкрючку,большаярыба
почувствовала бы, как сладко и аппетитно пахнет каждый его кусочек.
Мальчик далстарику с собой двух свежих тунцов, которых тот наживил на
самые длинныелесы,а к двум остальным прицепил большую голубуюмакрель и
желтуюумбрицу.Оними уже пользовался в прошлыйраз, однако они все еще
быливхорошемсостоянии,аотличныесардиныпридавалиимаромати
заманчивость. Каждаялесатолщинойсбольшойкарандашбыла закинута на
гибкий пруттак, чтобылюбоеприкосновениерыбы к наживке заставило прут
пригнутьсяк воде,и былаподвязана к двум запасным моткам лесы посорок
саженей в каждом, которые, в своюочередь, моглибытьсоединены с другими
запасными мотками, так что принадобности рыбу можнобылоопустить больше
чем на триста саженей.
Теперь старикнаблюдал, не пригибаются лик борту зеленыепрутья,и
тихонечкогреб, следя за тем, чтобылеса уходила в воду прямо и на должную
глубину. Стало уже совсем светло, вот-вот должно было взойти солнце.
Солнце едва приметно поднялось из моря,истарику стали видныдругие
лодки; они низко сидели в воде по всейширине течения,ногораздо ближе к
берегу. Потом солнечный светстал ярче и вода отразила его сияние,а когда
солнцесовсемподнялосьнадгоризонтом, гладкая поверхностьморястала
отбрасывать еголучи прямо вглаза,причиняярезкую боль, и старик греб,
стараясь не глядеть на воду.Он смотрел в темную глубь моря,кудауходили
его лески. У него они всегда уходили в водупрямее, чем у других рыбаков, и
рыбу на разныхглубинахожидала в темнотеприманкана томсамомместе,
которое он для нее определил. Другие рыбаки позволяли своим снастям плыть по
течению,ипороюониоказывались на глубинев шестьдесят саженей, когда
рыбаки считали, что опустили их на сто.
Другие рыбаки позволяли своим снастям плыть по
течению,ипороюониоказывались на глубинев шестьдесят саженей, когда
рыбаки считали, что опустили их на сто.
"Яже,- подумал старик,- всегдазакидываюсвои снасти точно. Мне
просто не везет.Однако ктознает?Может,сегодня счастье мне улыбнется.
Деньнадень не приходится.Конечно, хорошо,когда человеку везет.Но я
предпочитаю быть точнымв моем деле. А когда счастье придет, я будук нему
готов".
Солнцеподнималосьужедвачаса,и глядетьна востокбыло не так
больно. Теперь видны были только три лодки;отсюда казалось, что они совсем
низко сидят в воде и почти не отошли от берега.
"Всю жизнь у меня резало глаза от утреннего света, - думал старик. - Но
видят ониеще хорошо. Вечеромямогу смотреть прямонасолнце, и черные
пятнанемелькаютуменяпередглазами. Авечеромсолнце светит куда
сильнее. Но по утрам оно причиняет мне боль".
В это самое времяонзаметилптицу-фрегата,которая кружила впереди
него в небе, распластав длинные черные крылья. Птица круто сорвалась к воде,
закинув назад крылья, а потом снова пошла кругами.
- Почуяла добычу, - сказал старик вслух. - Не просто кружит.
Старик медленноимерно гребвтусторону, гдекружила птица.Не
торопясьон следил за тем, чтобы его лесыпод прямым углом уходили в воду.
Однако лодка все же слегкаобгоняла течение,и хотя старик удил все так же
правильно, движенияегобыличуточку быстрее,чем прежде,допоявления
птицы.
Фрегатподнялсявыше и снова стал делатькруги,неподвижно раскинув
крылья. Внезапно он нырнул, и старик увидел, как из воды взметнулась летучая
рыба и отчаянно понеслась над водной гладью.
- Макрель, - громко произнес старик. - Крупная золотая макрель.
Он вынул из воды весла и достал из-под носового настила леску. На конце
ее был прикручен проволокойнебольшой крючок, на который он насадил одну из
сардинок.Старик опустил леску в воду и Привязал ее к кольцу, ввинченному в
корму.Потомоннасадил наживку на другую леску иоставил ее смотанной в
тениподнастилом.Взявврукивесла,онсновасталнаблюдатьза
длиннокрылой чернойптицей, которая охотилась теперь низко над водой. Птица
опятьнырнулавводу,закинувза спинукрылья,апотом замахалаими
суматошно и беспомощно, погнавшись за летучей рыбой.Старик видел, как вода
слегка вздымалась, - это золотая макрель преследовала убегавшую от нее рыбу.
Макрель плыла ей наперерез с большой скоростью, чтобы оказатьсякак раз под
рыбой в тот миг, когда она опустится в воду.
"Там,видно,большаястаямакрели, -подумал старик. - Ониплывут
поодаль друг от друга, и у рыбы мало шансов спастись. У птицы же нет никакой
надежды еепоймать. Летучаярыба слишкомкрупная для фрегатаидвижется
слишком быстро".
Старик следил за тем, как летучая рыба снова и снова вырывалась из воды
и как неловко пыталасьпоймать еептица.