Онучился
всему этому не потому, что ставил себе учение как цель: в нем жила огромная,
чисто мальчишеская любознательность и интерес решительно ко всему. Благодаря
этому он приобрел много сведенийочеловеческой природе и жизниобщества.
Эти знания, когда он их впоследствии переварил и систематизировал при помощи
книг, сослужили ему неоценимую службу.
Приключения не повредили Дику. Даже когда ему приходилось встречаться с
острожникамивихлесныхубежищахиузнаватьих взглядынажизньи
нравственность,этивзглядынанегонедействовали.Онбылточно
путешественниксредитуземных племен.Уверенный втом, чтоунего есть
двадцать миллионов, он не испытывал желания красть и грабить, -- да в этом и
не былонеобходимости.Все насвете интересовало его,ноон ни разуне
попадал в такое положение или место, в котором хотел бы остаться навсегда. В
нем жила жажда видеть все больше, без конца наблюдать действительность.
Прошло тригода; ему минуло шестнадцать. Это был крепкийи закаленный
подросток, весивший сто тридцать фунтов. Тогда Дик решил, что пора вернуться
домой и взятьсязакниги.Так онсовершилсвоепервое большоеморское
путешествие,поступивюнгойнасудно,котороешлоизДелавэрав
Сан-Франциско, огибая мысГорн. Это было трудное плавание, оно продолжалось
сто восемьдесят дней, но в результате Дик прибавил десять фунтов.
Когда в один прекрасный деньонвошел в комнату и направился к миссис
Соммерстон, она вскрикнулаипослалаза поваром О-Чаем:пустьскажет --
действительноли это Дик. Она вскрикнула во второй раз, когда протянула ему
руку и его огрубевшая от канатов мозолистая ладонь сжала ее нежные пальцы.
Во время первой встречи с опекунами, которые спешно собрались, узнаво
егоприезде. Дик держался застенчиво, почтиконфузился. Но это не помешало
ему высказаться вполне определенно.
-- Вот как обстоит дело, -- начал он. -- Я не дурак, знаю, чего хочу; и
как я захочу-- таки будет. Ясовсем одинна свете, не считая, конечно,
таких добрых друзей, как вы; и уменяесть своивзгляды на жизнь и на то,
что я в ней намерен делать. Вернулся я домой вовсе не из чувства долга перед
кем-то,а потомучто пришло время;скорее -- из чувства долга перед самим
собой. Три годастранствий принеслимне большую пользу,итеперья хочу
продолжать образование -- я разумею, уже по книгам.
-- Белмонтское училище, -- подсказал мистер Слокум, -- подготовит вас в
университет.
Дик решительно покачал головой:
-- И отнимет у меня три года, как и любая средняя школа. Нет, я намерен
поступить в Калифорнийскийуниверситет непозднее чемчерез год. Конечно,
придетсяпоработать. Но мозг у меня вроде кислоты: так и въедается в книги.
Я возьму себе преподавателей -- десяток преподавателей, если понадобится, --
и начну готовиться. Нанимать их я будусам и выгонять-- тожесам. Адля
этого мне понадобятся деньги.
-- Сто долларов в месяц достаточно? -- спросил мистер Крокетт.
Нанимать их я будусам и выгонять-- тожесам. Адля
этого мне понадобятся деньги.
-- Сто долларов в месяц достаточно? -- спросил мистер Крокетт.
Дик покачал головой.
-- Ястранствовал три годаи не истратил ни гроша из своего капитала.
Надеюсь, я сумею с толком распорядиться его частью здесь, в Сан-Франциско. Я
ещенеберусь управлять своимиделами, но хочуиметьнарукахчековую
книжку, и на приличную сумму. Деньги я буду тратить на то, что сочтунужным
и как сочту нужным.
Опекуны в ужасе переглянулись.
-- Это нелепо, это невозможно,-- начал мистерКрокетт возмущенно. --
Вы такой же сорвиголова, как и до вашего ухода.
-- Уж какой есть, -- вздохнул Дик. -- Ита размолвка вышла у нас из-за
денег. А ведь тогда я хотел получить всего-навсего сто долларов.
-- Новойдитежев нашеположение. Дик, -- принялсяегоувещевать
мистерДэвидсон.--Ведьмывашиопекуны... Чтоскажут люди, еслимы
позволимвам,шестнадцатилетнемумальчику, свободно распоряжатьсявашими
деньгами?
-- А что стоит теперь моя яхта "Фрида"? -- неожиданно спросил Дик.
-- Думаю, занеевлюбое время дадуттысячдвадцать, --отозвался
мистер Крокетт.
--Так продайтеее. Онадляменявелика ивдобавок с каждым годом
теряет в цене. Мне нужна небольшая яхточка,чтобыя мог сам управлять ею и
плавать в нашей бухте, истоить она должна не больше тысячи. А эту продайте
и положите деньги на мое имя. Я знаю ведь, чего вы, все трое, боитесь: что я
растранжирю свои деньги на кутежи да на лошадей ина певичек. Так я вот что
вам предложу:пусть на эти деньги будет иметь право каждый из нас четверых.
Ивту минуту, когда кто-либо из вас решит, что я трачу деньги зря, пусть он
сниметсосчетавсюсумму.Могутакжевамсообщить,чтонарядус
преподавателями,которыебудутготовитьменяв университет,янамерен
пригласить специалистаиз коммерческого колледжа:пустьнаучит меня тому,
как дельцы ведут дела, пусть вбивает мне в голову всю эту механику.
Дикне стал ждать ихсогласияи продолжал, какбудтоэто ужебыло
решено:
-- Акак слошадьми в Мэнло? Впрочем, я посмотрюих и тогда подумаю,
что снимиделать. Миссис Соммерстон останетсяздесьи будет вести дом и
хозяйство. Я и без того буду слишком занят. Вы не раскаетесь, дав мне полную
волю в моих личных делах, обещаю. А теперь, если хотите послушать, как я жил
эти три года, я вам, пожалуй, расскажу.
Дик Форрест не ошибся, заявив своим опекунам, что егомозг въедается в
книги, точно кислота.Никогда еще, кажется, ни одинюноша не получал столь
необычного образования, -- причем онруководил им сам, не отвергая поройи
чужих советов. Умению использовать чужие мозги он, видимо, научился у отца и
у Джона Чайзома из Джингл-Боба. Там, в степи, он привык подолгу сидеть молча
и размышлять,в то времякакковбои вели неторопливуюбеседуу костра и
фургона спродовольствием.