Он смотрит на Раффи.
- Я не знал, что они собирались с тобой сделать. Думал, просто пришьют тебе крылья. Лейла не хотела следовать приказу Уриила, но тот узнал о твоем присутствии, и она занервничала. А теперь у нее не осталось выбора. Ей больше не с кем заключать союзы. И только в ее силах вернуть тебе утраченное.
Вот тут он попал в точку. Помимо Дока со сломанной рукой, кто еще способен провести операцию?!
- Времени мало, архангел, - говорит Иосия. - Выборы вот-вот начнутся. И если ты не сможешь остановить Уриила, нам достанется чудовищный убийца в качестве Посланника. Его слово станет законом, а любой, кто выступит против – падет. Развяжется гражданская война. И закончится она тотальным истреблением: не людей – так ангелов, ему противостоящих.
Я чувствую, как напряжен Раффи. Разве может он отказаться? Это шанс вернуть свои крылья и все исправить. Мечты исполнятся. Желания сбудутся. Возможно, он даже станет Посланником и спасет нас всех от апокалиптического хаоса.
А затем отправится домой, чтобы больше никогда не возвращаться в мою жизнь.
ГЛАВА 24
- Где пройдет операция? – спрашивает Раффи.
- В обители, - отвечает Иосия. - Лейла под стражей. Она не может сбежать, но мне под силу провести тебя к ней тайком.
- Лети, я догоню, - произносит Раффи, расстегивая тренчкот.
- Мне лучше пойти с тобой, - говорю я.
- Нельзя. - Он снимает одежду вместе с рюкзаком, к которому привязан сверток с крыльями, и надевает последний задом наперед, надежно закрепляя ремни. Любой другой выглядел бы глупо, но только не Раффи: рюкзак, словно армейский вещмешок, отлично смотрится на его широкой груди.
- А кто тебе спину прикроет?
Раффи наклоняется вперед, упираясь руками в колени, и расправляет крылья, как человек, разминающий затекшие конечности.
- С этим справится Иосия. Для тебя там слишком опасно. Позаботься пока о семье.
Меня осеняет:
- Вдруг Лейла поможет Пейдж? – Мне ненавистно просить об этом, но если у Дока перелом, к кому нам ещё обращаться?
- Если со мной все пройдет гладко, посмотрим, что можно сделать.
- Времени у Пейдж не больше твоего.
- Безопасней сначала узнать, достойна ли Лейла доверия.
Он прав, но меня раздирают сомнения. Наконец я киваю.
- А что же твой меч?
- Я не смогу с ним лететь, раз он меня не принимает. А чтобы принял, я должен вернуть свои крылья. Приглядишь за ним до моего возвращения?
Я снова киваю, в груди разливается тепло.
- Так ты вернешься?
Он смотрит на меня с сожалением.
В силу обстоятельств мы уже разделялись, но в этот самый момент все похоже на расставание. Раффи вот-вот вернется в ангельский мир. И когда это случится, он забудет о дочери человеческой, с которой провел несколько дней. Он дал мне понять, что нас ничего не ждет.
- Это прощание? – спрашиваю я.
Он кивает.
Мы смотрим друг другу в глаза. Я, как обычно, понятия не имею, о чем он думает. Могу предположить, но это будут мои фантазии.
Он наклоняется ближе и застывает на расстоянии поцелуя. Я прикрываю глаза, изнывая от предвкушения.
Он накрывает мой рот своим, и тепло его губ разжигает огонь в груди, а затем внизу живота.
Время замирает, я забываю обо всем – конце света, врагах, слежке, монстрах в ночи.
Все, что я чувствую – поцелуй.
Все, кем являюсь – девочкой Раффи.
Затем он отстраняется.
Прижимает свой лоб к моему, и я чувствую соленые капли на своих ресницах.
- Ты вернешь свои крылья. - Я сглатываю, и говорю быстрее, пока мой голос не дрогнул: - Станешь Посланником, и все последуют за тобой как за лидером. Ты отведешь ангелов домой, прочь из этого мира. Обещай, что после победы на выборах, ты заберешь их отсюда, подальше от нас.
- Этот пост получить не просто, но поверь, я сделаю все возможное, чтобы ангелы покинули землю.
И первым уйдет он.
Я снова сглатываю.
Мы стоим так еще немного, вдыхая один воздух.
Поднимается ветер, и, кажется, кроме нас, никого больше нет на свете.
Раффи выпрямляется.
- Дело не в том, чего я хочу или в чем нуждаюсь. Сама суть моего мироздания вот-вот разлетится на части. Я не могу позволить такому случиться.
- Я и не прошу, - говорю я, обхватив себя руками. - Для моего народа ты тоже последний шанс. Если возьмешь контроль и вернешь ангелов туда, откуда они пришли, мой мир, как и твой, будет спасен.
Но тебя рядом не будет.
Я всхлипываю.
Раффи печально качает головой:
- Так мы живем, Пенрин. Мы солдаты. Легендарные воины, готовые приносить легендарные жертвы. Мы не задаем вопросов. И выбора мы не имеем. – Он говорит это, словно мантру; старый обет, повторенный тысячу раз.
Он неохотно и вместе с тем решительно отстраняет меня от себя.
Убирает волосы с моего лица, поглаживает щеку, рассматривает черты моего лица, будто пытается их запомнить. Легкая улыбка касается его губ.
Он опускает руку, поворачивается спиной и взмывает вверх.
Я зажимаю ладонью рот, чтобы не выкрикнуть его имя.
Октябрьский ветер треплет мои волосы. Брошенные и заплутавшие, в небе кружат листья.
ГЛАВА 25
Нужно идти.
Повернуться и покинуть это место.
Но ноги будто приросли к тротуару. И я продолжаю стоять, погрузившись в свои тревоги. А вдруг это ловушка? Вдруг я больше его не увижу? Вдруг он снова угодил в руки своих врагов?
Я настолько ушла в себя, что не слышу шагов за спиной, а когда замечаю шум, бежать уже слишком поздно.
Из-за домов появляются люди. Один, пятеро, два десятка. Все обернуты в простыни, все как один обриты.
- Вы упустили их, - вздыхаю я. – Да и смотреть было, в общем-то, не на что.
Они приближаются ко мне со всех сторон.
- Мы здесь не ради них, - говорит один из бритоголовых. Его макушка темнее прочих – лысина ему не в новинку. – Великие предпочитают решать вопросы без посторонних. Мы это понимаем.
- Великие?
Люди все ближе и ближе, я начинаю чувствовать себя загнанной. Но это же члены культа, а не уличной банды. Я не слышала, чтобы они когда-либо нападали на прохожих. Но рука тянется к медведю на бедре.
- Нет, мы пришли не за ними, - слышу я женский голос. – Никто не назначал награду за ангела, с которым ты дружна. – Теперь я вижу говорящую, это она предлагала себя Пейдж.
- Надо было позволить тебя съесть.
Женщина сверкает глазами. Она всерьез оскорблена тем, что я сохранила ей жизнь.
Сдернув игрушку с меча, я берусь за его рукоять. Клинок прохладен, тверд и готов к битве. Но я не спешу применять его против них. Врагов, желающих нас убить, и без того хватает, нападать друг на друга – это уже слишком.
Я пячусь от Загорелой Макушки. А круг тем временем сужается.
- Вы что же, собираетесь навредить сестре своей Мессии? – Надеюсь, они верят собственным сказкам.
- Нет, мы не станем тебе вредить, - отвечает Загорелая Макушка и тянется ко мне.
Я отступаю, выхватив меч.
Из-за спины высовывается рука с пропитанной чем-то тряпкой и прижимает ее к моему лицу. От ткани исходит малоприятный запах, он бьет по ноздрям, достигает рассудка, и мир начинает кружиться.
Я пытаюсь вырваться.
Я знала, что это ловушка. Но не знала, что для меня.
Мысли налетают друг на друга, мнутся и искажаются.
Острый химический запах наряду с гарью проникают в горло – это последнее, что я помню, прежде чем свет обращается тьмой.
ГЛАВА 26
Я просыпаюсь, жмурясь от яркого солнца, на заднем сидении классического Роллс-Ройса. Все здесь натерто до блеска, сверкает и выглядит просто роскошно. Из динамиков льется джаз – идеальный выбор в такой машине. На водителе черный костюм и шоферская фуражка. Он наблюдает в зеркало заднего вида за тем, как я потихоньку прихожу в сознание.
В голове туман, в носу стойкий запах химикатов. Что случилось?
Ах да, культ… Я поднимаю голову и, дотронувшись до волос, убеждаюсь, что те на месте. Мало ли что.
Шевелюра при мне, а меча нет. Лишь опустевший плюшевый мишка на наплечном ремне. Я поглаживаю игрушку, размышляя о том, что они сделали с клинком. Он слишком ценен, чтобы бросить его на улице, но слишком тяжел, чтобы куда-то нести. Остается надеяться, что им удалось дотащить его до багажника, иначе как они докажут, что поймали ту-самую-девчонку?!
Впереди и позади нашего Роллс-Ройса движутся классические авто – настоящий ретро-эскорт.
- Куда мы едем? – Горло будто забито песком.
Шофер не отвечает. И от его молчания становится жутко.
- Здравствуйте! – обращаюсь я к нему. – Не волнуйтесь о том, что нас могут подслушать. Ангелы не одобряют человеческие технологии. Никаких жучков и прочих шпионских штучек у них нет.
Тишина.
- Вы вообще меня слышите?
Водитель не отвечает.
– Вы глухой?
Возможно, до ангелов дошло, что мы не настолько идеальные создания, как они. Оценив полезность ряда физических недостатков людей, они вполне могли нанять глухого шофера: вряд ли тебя отпустит тот, кого нельзя уболтать.
Я наклоняюсь вперед, чтобы постучать водителя по плечу, и бросаю взгляд на зеркало заднего вида.
Кровавая плоть вместо щек, обнаженные десны. Будто с одной половины лица просто содрали кожу. Рот закрыт, но зубы на виду – он похож на живого скелета. И этот скелет наблюдает сейчас за мной. Хочет увидеть реакцию.
Я цепенею. Первый порыв – отшатнуться, но шофер не разрывает зрительный контакт. Его глаза – не глаза монстра. Это глаза человека, который ждет, что ты съежишься и отскочишь в угол.
Я закусываю губу, чтобы даже не пискнуть. Рука застывает в воздухе. Дыхание замирает между вдохом и выдохом. Я осторожно опускаю ладонь на его плечо.
- Извините, - говорю я. – Вы меня слышите? – Я продолжаю смотреть на водителя в зеркало, пусть знает - я вижу его лицо.
Плечо совершенно нормальное: плотное, осязаемое – такое, каким и должно было быть. Какое облегчение! И для меня, и для него, пожалуй. Ведь это не новый упырь, сошедший с конвейера ангельских лабораторий. Обошлись с ним жестоко, но передо мной человек.
Мне начинает казаться, что он так и будет меня игнорировать. Но шофер еле заметно кивает.
Действовать я не спешу, для начала надо решить, как себя с ним вести: «все-о’кей-какой-погожий-денек» или «ой-что-случилось-с-вашим-лицом?». Из общения с друзьями моей сестры я вынесла следующее: порой люди с ограниченными возможностями хотят выложить подноготную своего недуга и закрыть неприятную тему; а порой с ними нужно сыграть в игру я-не-вижу-твоих-недостатков. Я выбираю тактику номер два и перехожу к делу.
- Куда мы едем? – Я стараюсь говорить обыденным, но максимально приветливым тоном.
Он ничего не отвечает.
- Вы в курсе, что поймали не ту? Многие сейчас владеют оружием. Наличие меча ничего не доказывает.
Он продолжает молча вести авто.
- Ладно, все с вами ясно. Но неужели вы верите в силу знаков прощения, которые влепят вам ангелы? Ну не убьют они вас сегодня, но где гарантии, что этого не произойдет через неделю? Не думаю, что каждый ангел на свете будет проинформирован о рисуночке, обещающем спасение.