Сторонники Эпохи Водолея настаивали на том, что в скором времени сомнения будут отброшены, критическое недоверие сменится верой, и глаза людей на их возможности откроются. И тогда человек подчинит себе природу, станет ее подлинным вождем и потребности цивилизации победят законы эволюции.
Шейд тряхнула головой. Ничего хорошего не вышло, а предсказание сбылось. Люди проникли слишком глубоко в суть некоторых вещей. Ищейки, Инженер, люди со второго и первого уровней, повстанцы — все они являлись продуктами генетического вмешательства. Физически отличаясь от людей прошлых поколений в лучшую сторону, нравственно отставали в разы. По крайней мере, таким видела мир Кейт. Ее сложно было винить. Шейд довелось ощутить, каково это: быть загнанной в угол. Но мир не мог быть однобоким, и синеволосая девушка намеревалась добраться до правды.
Эпоха Водолея могла принести не одни лишь беды. Ведь дело заключалось не во временном промежутке, а в самих людях. Шейд верила только своим глазам, а предсказания нельзя было разглядеть и под микроскопом.
Пауза затягивалась. В этом магазине, полном музыкальных инструментов и дисков, давно не царила такая тишина. Или же Шейд так только казалось? Интерес к музыке мог угаснуть у этих людей, ведь виртуальные инструменты и синтезаторы умели извлекать звуки, не встречающиеся в природе.
— Пронесло, — прошептала Кейт, вслушавшаяся в удаляющиеся шаги преследователей. Дикарка поднялась и отправилась исследовать магазинчик.
С виду он казался ничем не примечательным. Шейд смотрела на обложки с разрисованными курицами и сардельками с подписью «ит-рок». Есть под музыку? Неплохая задумка для тех, у кого туго с фантазией. Медведь на ухо наступил, скорее всего. Поп-королей и королев Шейд встречала на каждом шагу. Имена этих халифов на час ни о чем не говорили синеволосой девушке. А она ведь слушала музыку, но отличающуюся от этих бездарных сочинений. И авторов, сумевших выпустить один лишь диск. Вспомнив слова про разницу, Шейд догадалась, что песни записывали люди со второго уровня. И ценились не их вокальные данные, а способности к восхвалению. Названия песен не отличались разнообразием. «Ода правительству», «Правительство ведет нас к светлому будущему», «Инженер — наш вождь». Встречались и нелепые названия вроде «Неощипанная курица, приготовленная в духовке, вкуснее теленка, запеченного в яблоках».
— Бумбокс! — впервые в голосе Кейт послышались восторженные нотки. Подруга обернулась. В глазах ее водили хороводы хитрые искорки. — Ты не представляешь себе, как нам повезло!
Шейд отошла от стопки дисков.
— А они еще выкинули бумбокс в мусорное ведро. Варвары, — Кейт бережно обняла прибор. — Жаль, что электричества нет. Я бы показала тебе, как работает настоящий проигрыватель. Впрочем, был бы винил, было бы еще круче. Но и бумбокс крут.
Шейд не понимала, что классного могло быть в двух динамиках и кнопочной панели между ними. Пока Кейт не щелкнула на одну из кнопок, и приоткрылся «кармашек», внутри которого было пусто.
— Сюда вставлялась кассета, — постучала ногтем по крышке «кармашка» Кейт. — Пленка прокручивалась взад-вперед, и тогда кнопки-стрелочки были больше актуальны. Перемотка проводилась в двух скоростях, и просто ткнуть пальцем в нужное место музыкальной дорожки не представлялось возможным.
— Пленка? Это устройство работало на кинопленке? — выгнула бровь Шейд. Она видела нечто похожее в старых фильмах. Но устройство никогда не играло там ведущей роли. Очередной аксессуар, рядовой гаджет.
— Нет, не на кинопленке. На другой, более тонкой. Мы частенько находили такую тонкую пленку, будучи детьми, и приматывали ее к пластиковым палочкам. Весело трепетала пленка на ветру…
Кейт предалась воспоминаниям, но вовремя себя осадила.
— Это было в прошлом. Бумбоксы были популярны в свое время, в каждом доме стояло такое вот устройство. И оно передавало музыку довольно четко. Пока не появились возможности оцифровки музыки. Кассеты оцифровали, и они стали ненужными. Но у меня парочка кассет «Биттлов» осталась. Еще «Квин» где-то завалялась. Надо бы и этот выброшенный бумбокс припрятать.
Кейт закинула устройство на плечо и решительным шагом направилась через весь коридор. Она заглядывала в каждый отдел, и лишь когда нашла мусорное ведро, положила туда бумбокс, прикрыв сверху листками бумаги. Шейд задала вопросы про то, как Дикарка будет искать прибор на свалке, но та лишь отмахнулась, сочтя вопрос незначимым. Наверное, не в первый раз выбрасывала вещь. Или же умело ковырялась в помойке, находя нужные и ценные предметы. Представив себе свалку, Шейд передернула плечами. «В этом мире чистюли долго не живут», — одернула себя синеволосая. Она больше не проживает в четырех стенах, а потому грязь будет налипать с каждым днем все больше и больше. Как говорила Кейт, те, кто неугоден правительству, ютятся в канализации, подчеркивая статус отброса. И не нужно было его бояться. Шейд и не боялась. Просто думать о себе в таком ключе еще не вошло в привычку. В будущем ее уже не будут волновать вопросы чистоты, если она достанет столь важный предмет, как этот бумбокс. Или еще какой артефакт старины…
— Ты коллекционируешь старые вещи? — спросила Шейд.
Кейт преградила ей путь отставленной правой рукой. Левую мятежница поднесла к уху. Что-то привлекло внимание девушки с черно-золотыми волосами. Между стеллажами с дисками, тянувшимися словно баскетболист от пола до потолка замаячил свет. Маленькие кружочки косплеили солнечных зайчиков, так же резво осматривая стены. Словно важные инспекторы, они заглядывали в ниши, бежали по потолкам, ввинчивались в трещины, стараясь отыскать своих врагов.
Взгляды Кейт и Шейд встретились. Две девушки не только обладали схожими именами, они и думали похоже. Мятежнице не требовалось озвучивать правду вслух. Магазин прочесывали.
Любое неблагополучное место, в котором можно укрыться, подлежало проверке. Если ищейки наткнулись на мертвого товарища, то сомнения у них просто-напросто отпали.
На сей раз их прибыло трое. Двое шли впереди, фонариками разгоняя тьму. Яркий свет показывал, что пыли на стеллажах накопилось немало. Третий шел чуть поодаль, тряся рацию. Прибор заклинило, и ищейку это бесило.
— Они должны были свернуть к старому городу или порту, — произнес прислужник, шедший первым. — Здесь их не найдем. Успокойся. Ничего с нами не слу…
Кейт орудовала оружием мастерски. Оно превратилось в сплошную яркую линию, разрезающую не только темноту, но и объекты материального мира вроде шланга противогаза. Первый ищейка упал замертво. Второй и третий мигом вытащили топоры. Кейт укрылась за стеллажом. Разбились коробки, разлетелись диски, растрескавшиеся и разбившиеся на мелкие кусочки. Звездопад пластиковых осколков обрушился на зеркальный пол, в котором отражались бездушные стекла противогазов ищеек.
Кейт крутилась, словно юла, в мрачном и яростном танце, отбивая оружием нападки ищеек. Они атаковали попеременно, не давая возможности для контратаки. И Шейд решилась помочь подруге.
Выскочив из-за стеллажа, синеволосая ткнула наконечником в ногу ближайшего ищейки. Он заскулил или завыл, разобрать трудно было из-за искажающего звуки противогаза. Пока ищейка хватался за раненную ногу, его товарищ сделал выпад, но Кейт успела толкнуть его в грудь. Следующим ударом она прикончила первого противника, из-за боли среагировавшего слишком поздно. Топор не стал блоком, и лезвие вышло из спины ищейки.
Отброшенный на стеллажи противник уже поднялся. Он метнул топор в Шейд, заставив синеволосую поверить в чудо. Она среагировала как никогда в жизни, резко повалившись спиной на пол. Это спасло девушке жизнь. Топор пролетел там, где еще пару секунд назад был пояс синеволосой.
Кейт подрезала ножки у стеллажа за спиной ищейки, и гора компакт-дисков сошла лавиной на противника, погребая его под собой. Довершило дело лезвие, воткнувшееся в голову врага.
— А ты молодец, схватываешь на лету основы выживания, — похвалила подругу Кейт. — Давай, вставай.
Мятежница протянула руку, и Шейд ухватилась за нее. Синеволосая еще не успела очухаться, а одним рывком ее уже поставили на ноги. Девушки рванули через стеллажи к запасному выходу. Пока не пришли за их головами новые охотники.
— Осталось уже чуть-чуть. Скоро сможем переждать бурю, — пообещала Кейт.
Одним взмахом лезвия она отрезала кусок плаката, и ткань осела на пол. Девушки нырнули в проем. Чашка с застывшим кофе расположилась на угрюмом столике с вогнутыми ножками. Казалось, подуешь — и он упадет и развалится. Этот хрупкий столик держался будто бы на тоненьких невидимых нитях, которые часто перерезали…
Кейт сложила пальцы в замысловатую фигуру, затем стукнула себя по лбу и уже указала направление пальцами. «Неужто так повстанцы общаются меж собой?» — подумала Шейд.
Из каморки, где ночевали продавцы, они выбрались в складское помещение. Пройдя меж запыленных полок, заваленных металлическими ящиками, девушки добрались до двери, ведущей наружу.
Неоновый свет мерцал вдали. До убежища оставалось совсем немного. Кейт первой слилась с ночью. Шейд перевела дух и кинулась вслед за подругой.
«Движение — это жизнь», — успокаивала себя Шейд, смотря под ноги. В кромешной темноте, под свинцовыми облаками, закрывавшими Луну, синеволосая девушка продолжала следовать за своей спасительницей, ярким огоньком, мерцающим вдали, ведущим к свету…
Примечание к части
Ровно 256 абзацев.
История четвертая. Материнская плата
Темнота сгустилась, пряча под своим покровом тени. И две хрупкие фигурки, пересекающие узенькие улочки, казались порождением вечерней дымки.
— Чужая, ты чего это так медленно передвигаешь своими ходулями? — недовольно пробурчала Кейт.
— Долго нам еще идти? — спросила выбившаяся из сил синеволосая девчушка.
Кейт смерила ее уничижительным взглядом, а затем развернула посох до размеров собственного роста. Вспыхнули веселенькие фиолетовые огоньки на кончиках телескопической палки.
Дикарка бросилась вперед, в два прыжка преодолев расстояние между домами. Синеволосая повторила ее трюк, да не совсем удачно — споткнулась. Кейт хлопнула бы себя по лбу, если бы нашла для этого жеста время. Да, с такой нерасторопностью Шейд быстро станет трупом. Ищейки-то не сбавят скорости в поисках. Уж Кейт-то знала… С ранних лет девушка с черно-золотыми волосами училась запутывать следы.
Вот и сейчас она проделала акробатический трюк, подпрыгнув и зацепившись за жердь, торчавшую под балконом старенькой постройки. Раскрутившись, Кейт ногами зацепилась за перила балкона, подтянула к ним и руки, перевернулась и оказалась возле двери в квартиру. Ей казалось, что Шейд не рискнет совершать акробатические приемы и зайдет через подъезд. Но синеволосая честно пыталась запрыгнуть и даже зацепилась за жердь, да так колбасой на ней и повисла.
— Не трать сил, принцесса, — засмеялась Кейт, выглядывая с балкона. — Зайди через подъезд. Буду ждать тебя там.
Дикарка вышла из квартиры и посмотрела на темные стены, исцарапанные гвоздями. Кто-то из повстанцев, мчавшихся на ее квартиру, оставил свои инициалы. Впрочем, Кейт не собиралась их расшифровывать. Куда сильнее ее заботил вопрос о собственном жилище. Выглядело оно не лучше этих обшарпанных стен, с которых побелка медленно сходила, а краска отколупывалась толстыми слоями. Хотя в ее квартире всегда пахло хорошо. В этом же подъезде царил аромат, напоминавший о бренности бытия. Выбитые стекла рассказывали еще одну неприятную историю: для кого-то бегство от правительства закончилось в этих стенах.