— Тренировка ищеек. Так их готовят к борьбе против повстанцев. Не все из нас готовы к битве. Не все из нас солдаты. Ищеек учат убивать всех без разбору, кто одним своим существованием мешает правительству, — произнесла Дикарка.
— Но это же неправильно… — возмутилась Шейд.
— Кто сказал, что жизнь вообще правильная? Эта штука тонкая, правильность… У каждого она своя. И тот, кто на космической орбите проживает, диктует свои правила и навязывает свое мнение. Так всегда было, — потянув подругу под локоть, Кейт нырнула в соседний проулок. И зажала Шейд рот.
Ищейки прошлись по кварталу, совершая очередной обход. Или пытаясь поймать повстанцев. Дерзкая выходка, наверняка, поставила на уши весь город.
— Я того человека знаю, — произнесла Шейд, когда Дикарка убрала руку от ее рта. — Его зовут Скат. Работает на Инженера.
— Я в курсе. Он — один из генно-модифицированных людей. Таких полно на втором уровне. Многие из них заняты в работе в инфраструктуре. И ты еще много увидишь странных и страшных людей, отнюдь не похожих на людей прошлого, — заверила подругу Кейт.
Они прошли через квартал и вновь вышли к освещенной улице.
— А где ты живешь? — поинтересовалась Шейд, осторожно высовывая голову из-за угла. — Нам далеко еще идти?
— Не близко, — не стала отрицать Кейт. — В старых домах. Их забросили из-за плохих условий для проживания. А сносить не стали. Поначалу они служили памятниками истории. А потом всем стало не до них. Так старая часть города превратилась в город-призрак. Ее тоже патрулируют ищейки. Потому мы почти не оставляем следов своего пребывания. Об этом маленьком секрете никому не стоит знать. В каком-то смысле, тебе повезло, ибо о моей квартире знает лишь десяток человек, а бывало в ней не больше пары.
Кейт разговорилась, и синеволосой даже стало чуть легче на душе. Хотя Шейд и понимала, что подруга просто отвлекает ее от мрачных мыслей.
Они вновь помчались мимо неоновых вывесок. От ярких огней рябило в глазах, а назойливые рекламные плакаты и билборды вызывали рвотный рефлекс. Приторно-сладкие люди с неестественными улыбками, похожие на Щелкунчиков, но более счастливые, смотрели куда-то в пустоту. А лоснящаяся еда казалась аппетитной только на бумаге. И краски, краски, краски… Буйство красок! Они будто бы крутились по спирали, гипнотизируя девушек и понуждая покупать ненужную ерунду. Приходилось тереть глаза, чтобы прозреть.
Когда же четыре квартала остались позади, Шейд согнулась, тяжело дыша. Она лишь привыкала к нагрузкам и беготне по мрачным улицам.
— Ладно, устроим привал, — сжалилась над ней Кейт.
— Кстати, может, мы можем как-нибудь срезать? — взмолилась Шейд. — Я могу посмотреть маршрут по умному зонтику…
Кейт кончиками пальцев коснулась спиц и отпрянула, будто бы ее ужалили.
— Все на гаджеты полагаешься, да? А как же собственная память? Как же интуиция? — хитро сощурила глаза Кейт. Тени падали на ее лицо, придавая Дикарке грозный вид.
— Неплохо иметь помощника, — пожала плечами синеволосая. — К тому же, эти зонты где только нынче не используются. И в бою защитят, ибо корпус сделан из прочного сплава, и информацию подкинут, ибо внутренняя сторона представляет собой сенсорный экран, и она подключается к сетям последнего поколения. На втором уровне она есть у многих. Это устройство уже давно стало обыденным.
— Странно, в Монтевидео я вижу такую вещь впервые. Как и ту партию, которую привез Инженер. Может, он хотел дать дополнительную защиту ищейкам?
Шейд же зацепилась за знакомое слово. Монтевидео? Бывшая столица Уругвая, крупный морской город… Вот это ее занесло! Шейд думала, что находилась в Европе. Ей казалось, что она родом оттуда… Но жизнь преподнесла очередной сюрприз.
Шейд раскрыла зонт и провелась пальцами, взывая к жизни сенсорный экран. Затем она закрыла зонтиком Кейт и показала карту города.
— Дальше твоя очередь. Отметь прикосновением точку, где мы находимся, и точку, где находится твоя квартира. И программа проложит маршрут, — сообщила Шейд. — Все довольно легко и просто…
— Не доверяю я этой машине, — упрямо заявила Кейт. Но послушалась.
Путь предстоял зигзагообразный, но более короткий, чем если бы девушки шли «ходом коня».
— Удобная штука? — спросила Шейд, выключая экран и опуская зонт.
— Ничего особенного. Точно Инженер под грузом понимал не ящики с зонтами. Ему зачем-то нужна ты, — произнесла Кейт. — Ну, что, отдохнула? Готова к новому рывку?
Шейд кивнула. И вновь ей досталась участь бегущей по следам Кейт. Дикарка хорошо ориентировалась в мире, чего нельзя было сказать о бывшей пленнице.
И вот они вновь превратились в бесшумных гончих, ведомых одной целью — спасением. Стремительной тенью они рассекали воздух, и даже ветер потихоньку поднимался, норовя ухватить девушек за пятки. Шаг-шаг-шаг… Ступали ноги на землю, отталкивались, и девушки вновь мчались вперед. Шух-шух-шух — рассекался воздух, словно от мастерского удара катаной. Кровь стучала в висках, ритм нарастал. В ход пошло дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох… Равномерно втягивая носом и выпуская изо рта воздух. Шейд копировала подругу, у которой эта система была отточена до идеала. Как призналась Кейт во время одной из остановок, модификации генов и какие-то кибернетические штучки давали ей преимущество. Шейд обходилась без всего этого, потому дышала куда чаще и воздуха в легкие набирала больше.
Паузы проходили с пользой. Кейт по крупицам давала ей информацию о мире. Словно зернышки, которые вели обратно домой. Соберешь их все, пойдешь по тропинке — выберешься из дремучего леса незнания. Только дом может оказаться сахарным лишь внешне. Впрочем, Шейд этого не боялась. Она ела пищу, не обладавшую вкусом; теперь же могла увидеть мир и попробовать и горечь, и соль, и сладость.
И бег даже не выбивал из сил. Мышцы приобретали тонус, хотя порой и казалось, что еще чуть-чуть, и ноги отвалятся, как срываются с резьбы прикрученные наспех гайки.
А декорации не менялись. Все те же серые коробки, будто бы построенные по одним лекалам; все те же неоновые вывески, отличающиеся друг от друга лишь порядком слов; напоминающие новогодние гирлянды лампочки, тянущиеся почему-то по верхним этажам серых коробок-домов. Однообразие разбавлялось различными оттенками неонового света. Мнимые различия. На поверку все тут было одним и тем же, размноженным на копировальном аппарате, а не придуманном человеческим гением.
— А на втором уровне все по-другому? — спросила Кейт.
Им оставался последний рывок. Шейд надеялась первой задать вопрос…
— Я его видела только по фильмам. Не знаю, где меня держали, окон ведь не было, — призналась синеволосая. — Но могу сказать, что выглядят дома по-разному.
И впрямь, парящие над землей дома строились по индивидуальным планам. Они могли быть жутко вместительными, рассчитанными на десятки семей и только на парочку, огромными многоэтажками или напоминающими частные дома. Любые геометрические фигуры воплощались в формах жилищ: треугольные, шестиугольные, восьмиугольные здания не являлись нонсенсом. Шейд видела концепт, изображавший дом, закрученный по спирали для семи семей. Девушка не знала, воплотили ли его в жизнь. Но правительство вполне могло его построить. Для них слова «нельзя» и «невозможно» отсутствовали.
— Архитекторы верхних этажей более смелые в воплощении задумок. На второй уровень берут только лучших людей из тех, кто живет внизу, — уверенно произнесла синеволосая.
— А ты не задумывалась, как происходит отбор? — не удержалась от смешка Кейт. — Просто на втором уровне возможностей больше. А получают их «интернет-торчки», придурки, продающие себя задешево, с потрохами, правительству.
Синеволосая склонила голову набок. Подруга ее озадачила. И задала вполне резонный вопрос, который раньше бывшую пленницу не особо интересовал.
— Валюта стала виртуальной. И на нее можно купить все, что угодно, включая эти браслеты и банты, — поправила ленту Кейт. — Но заработать деньги стало не просто, а очень просто. Нужно всего лишь льстить членам правительства, восхвалять правящий режим, заискивать перед главой правительства. Тогда ты будешь в ажуре. Билет на второй уровень стоит немалых денег, и не все туда стремятся. Но возможностей там чуточку больше.
Шейд вспомнила радостные посты, которые висели в топе новостей. Люди были в восторге от правительства, но не показушным ли являлось такое поведение? Шейд не могла отрицать, что преданные сторонники у Инженера и правительства имелись. Но большинство людей, все-таки преследовали свои цели. Эгоистические цели.
— Все-таки, не все же продаются и пишут хвалебные оды, — возразила Шейд. — Это было бы неправильно. И невозможно. Невозможно всем угодить.
— Те, кто не подчиняются, быстро оказываются на улице. Как ты думаешь, как происходит пополнение повстанцев? — хмыкнула Кейт. — Этот способ в их числе.
Девушки так увлеклись разговором, что не заметили проходившего мимо ищейку. Голоса привлекли его внимание, и повезло еще, что только его.
Вспыхнуло лезвие топора. Кейт раскрыла посох и заискрили молнии на его кончиках. Ищейка оказался довольно грузным, проулок — узким, а мятежница — акробатичной. Оттолкнувшись от стен, Кейт перелетела через прислужника правительства и вонзила выдвинувшееся лезвие между ребер.
Но даже мертвый ищейка представлял угрозу. Чтобы никто его не нашел, Кейт оттащила тело к середине проулка, дабы оно не было так уж заметно с перпендикулярных улиц.
Шаги вновь послышались в отдалении. С правой стороны, по которой девушки должны были добраться до убежища.
— Проклятье, — Кейт махнула рукой, призывая следовать за ней. — Пойдем в обход. Опять.
Соседняя улица пустовала. Но стоило девушкам пересечь один дом, как снова послышались шаги. Ищейки будто бы наводнили город.
— Этот бой будет нечестным, — прошептала Шейд.
— Забудь о чести. Это понятие не для эпохи Водолея. Сюда, — Кейт обогнула здание и открыла дверцу.
Девушки оказались внутри музыкального салона. Воздух был спертым: давненько сюда никто не заходил. Робот-продавец не приехал к нежданным покупателям, будто бы заснул крепким сном, мечтая об электроовцах.
Кейт шикнула на синеволосую и аккуратно пробралась к стойке. Вспыхнули фиолетовые молнии и послышался треск.
— Я отключила камеры и обесточила помещение, — прошептала Кейт. — Иди сюда.
За стойкой, напоминавшей ресепшн, девушки и укрылись, пока прочесывающие город ищейки прошли по улице.
— Гадство. Так много патрулей… Видимо, ты очень ценный актив, — подмигнула подруге Кейт.
— Эпоха Водолея… Что это? — прошептала Шейд. — Сейчас же двадцать третий век, разве это…
— Да, это самое начало Эры Водолея.
Кейт не ответила на вопрос. Потому ли, что не знала?
Дикарка вновь прислонила палец к губам. Очередной вопрос ее раздражал. Или она просто боялась столкнуться с ищейками? Одни вопросы…
Шейд попробовала обратиться к истокам памяти. И вновь увидела вспышку. Эра Водолея должна была сменить Эру Рыб. Последняя отождествлялась с христианством и моралью, первая — с сайентологией и карьеризмом. В 1923 году немецкий мистик Перит Шоу заявил, что Земля вступает в новую эпоху. Он также обратил внимание на Черное Солнце. Это была не просто вышивка; сторонники смены эпох указывали на то, что звезды светят по-разному. Они мистическим образом привязывали цвет звезды к господствующей эпохе. Сначала правили белые звезды, потом красные, потом желтые, потом черные… Черное Солнце могли увидеть только посвященные, ибо сам космос лишен цветов. Но и человеческое зрение — тоже обман. Глаз расщепляет солнечный свет на оттенки радуги, но на самом деле, мир черно-белый. И Черное Солнце — самое настоящее, подлинное, без всяких прикрас и искажений.