- Понимаю, - тихо сказал Вулф. - Но что он получал от вас взамен?
Покорность? Лояльность? Дружбу? Счастье? Удовлетворение страстей?
- О боже! - лицо ее исказила гримаса. - Можно подумать, что эти вопросы задает жена какого-нибудь конгрессмена... Мистер Бун видел во мне
квалифицированного работника. - Она всплеснула руками. - Неужели вы тоже читаете старомодные романы... Что ж, если вы желаете знать, находилась
ли я в интимной связи с мистером Буном, отвечу: нет. Во-первых, у него не было времени для флирта, - так же, впрочем, как и у меня, во-вторых,
он был не в моем вкусе. Правда, я поклонялась ему.
- Да?
- Да, - ответила она с ударением. - Он имел дурной характер, был толст, вечно обсыпан перхотью и доводил меня чуть ли не до сумасшествия
своими попытками соблюдать режим. Но это был самый честный, самый хороший человек из всех, кого я только знала. И он боролся с грязной шайкой
свиней и мошенников. Да, я поклонялась ему, но что касается других чувств...
Казалось, с вопросом о чувствах было покончено. Заполняя страницу за страницей в своем блокноте, я спросил себя, насколько я верю ее
словам, и когда понял, что стрелка моей веры достигла цифры "90" и все продолжала ползти вверх, - дисквалифицировал себя за пристрастность.
У Фиби сложилось определенное мнение относительно убийства. Она не сомневалась, что Буна убил кто-то из членов Ассоциации промышленников,
причем в одиночку. Он мог быть из тех, кому мешала деятельность Буна как руководителя Бюро регулирования цен или чьи интересы он ущемил.
Преступника не заботило, в какое положение он поставит ассоциацию. Поэтому Фиби Гантер соглашалась с Вулфом, что промышленники заинтересованы в
поимке убийц.
- Не означает ли это, - спросил Вулф, - что вы лично и ваше Бюро цен предпочли бы, чтобы убийца не был обнаружен?
- Как вам сказать... - пожала она плечами. - Однако, вопреки логике, я хочу, чтобы его поймали.
- Понятно, вы же так высоко ценили мистера Буна... Но, в таком случае, почему вы не пришли вчера вечером?
То ли у нее был заранее заготовлен ответ, то ли ей не надо было его придумывать, но она тут же сказала:
- Не хотелось. Я очень устала и не знала, кого могу встретить у вас. Я уже ответила на тысячи вопросов в полиции и в ФБР и хотела
отдохнуть.
- Однако с мистером Гудвином вы все же приехали...
- Конечно. Любая усталая женщина отправилась бы с мистером Гудвином куда угодно, потому что с ним ей не пришлось бы ни о чем думать. - Даже
не взглянув в мою сторону, она продолжала:
- Однако я не собираюсь провести здесь всю ночь, а время уже позднее. Не пришел ли мой черед задавать вопросы?
Именно в это время Вулф взглянул на часы и со вздохом сказал:
"Спрашивайте".
Она переменила позу, пригубила бокал, эффектно откинула голову на спинку кресла и спросила безразличным тоном:
- Кто договаривался с вами от имени Ассоциации промышленников, на что вы дали согласие и сколько они посулили вам за труды?
Вулф растерялся и не мигая уставился на нее:
- О нет, мисс Гантер, так дело не пойдет!
- Почему? Мы ведь договорились!
Вулф понял, что попался в ловушку.
- Ладно, ничего не попишешь... Ко мне приехали мистер Эрскин с сыном, мистер Бреслоу и мистер Уинтерхоф. Затем появился мистер О'Нил. Они
наговорили с три короба, но главное наняли меня провести расследование. Я дал согласие попытаться найти убийцу. Во что...
- Кто бы он ни был?
- Да. Не перебивайте. Во что им обойдется мое содействие, покажет будущее. Мой гонорар будет прямо пропорционален расходам.
- Не пытались ли они навязать вам мысль, что убийца не принадлежит к их ассоциации?
- Нет.
- Не создалось ли у вас впечатления, что они подозревают какое-либо определенное лицо?
- Нет.
- Не считаете ли вы, что убийцей является один из них?
- Нет!
- Все нет и нет! Вы ведете нечестную игру! - возмутилась она.
- Я отвечаю на ваши вопросы и не сказал ни слова не правды. Сомневаюсь, что вы были так же честны в отношении меня.
- В чем же я вас обманула?
- Пока не знаю, но узнаю. Продолжайте.
- Простите, - вмешался я, - но еще не было прецедента, чтобы вас допрашивал человек, подозреваемый в убийстве. Следует ли мне все это
записывать?
Он даже не посмотрел в мою сторону.
- Продолжайте, мисс Гантер. Мистер Гудвин не мог упустить случая, чтобы не назвать вас подозреваемой в убийстве.
Она тоже игнорировала меня.
- Не считаете ли вы, - спросила она, - что использование в качестве орудия убийства разводного ключа свидетельствует о непреднамеренности
убийства? Ведь никто не знал, что там окажется ключ.
- Нет, не считаю.
- Почему?
- Потому что убийца мог явиться вооруженным, но, увидев разводной ключ, решил воспользоваться им.
- И все же, могло ли убийство быть непреднамеренным?
- Да.
- Не создалось ли у вас впечатления, что кто-нибудь из Ассоциации промышленников знает, кто взял чемоданчик?
- Нет.
- Или где он сейчас находится?
- Нет.
- Подозреваете ли вы кого-нибудь?
- Нет.
- Почему вы послали мистера Гудвина за мной? Почему именно за мной, а не за кем-либо другим?
- Потому что вы не ответили на мое приглашение, и я хотел узнать, почему.
Она замолчала, осушила бокал до дна и пригладила волосы.
- Все это чушь, - подчеркнуто произнесла она. - Я могу неделю подряд задавать вам вопросы, но откуда мне знать, говорите ли вы правду? Вы
утверждаете, например, что вам неизвестно, что стряслось с чемоданчиком и где он находится, а он, возможно, спрятан в этой самой комнате, может
быть, даже в вашем письменном столе. - Она посмотрела на бокал, увидела, что он пуст, и поставила на столик.
Вулф кивнул.
- Я находился в таком же невыгодном положении, когда расспрашивал вас.
- Но мне незачем вам врать!
- Пф! У людей всегда есть причина что-нибудь скрывать. Продолжайте.
- Не стоит, - она поднялась и оправила юбку. - Это бесполезно. Лучше поеду домой и лягу спать.