- Вас тоже не минула эта "болезнь"?
- Тоже. Правда, не в такой острой форме. У меня она была вызвана личными причинами - я была очень привязана к дяде. - У мисс Бун дрогнул
подбородок, но она быстро справилась с волнением. - Я не помню своего отца, мне его заменил дядя Ченни. Я любила его как отца.
- Ну, а как эта "лихорадка" протекала у Фиби? Какие симптомы вы заметили у нее?
- Все, какие я называла. Она была настоящим бойцом. Мне не известно, насколько руководители ассоциации осведомлены о внутренних делах бюро,
но о Фиби они не могли не знать. Для них она представляла еще большую опасность, чем дядя. Он сам мне однажды говорил, что, если в результате
каких-то политических комбинаций его заставят уйти из Бюро регулирования цен, там все останется по-прежнему, пока будет работать Фиби.
- Не такую помощь хотелось мне получить от вас! - проворчал я. - Из сказанного вами вытекает, что с Фиби расправились по тем же причинам,
что и с вашим дядей. Но что за причины? И вы называете это "важными данными"?
- Я ничего никак не называю. Вы спросили, я ответила - вот и все.
Я рассказал Нине о не найденном до сих пор десятом валике, и Нина даже вспыхнула от негодования, когда я высказал предположение, что Фиби
поддерживала тайные контакты с кем-то из Национальной ассоциации промышленников и спрятала валик в надежном месте, поскольку содержание записи
могло скомпрометировать этого человека. Потом я спросил, как она относится к другому предположению - что валик содержит материалы,
компрометирующие Соломона Декстера или Элджера Кэйтса.
Нина отрицательно покачала головой и ответила, что это нелепость. По ее словам, глупо думать, будто Декстер мог нанести какой-то вред лично
Буну, а тем более всему Бюро регулирования цен.
- Да и кроме того, - продолжала девушка, - он же находился в Вашингтоне и в Нью-Йорк в тот вечер приехал очень поздно, лишь после того, как
его вызвали. Что касается мистера Кэйтса... Боже, да вы только взгляните на него! Это же не человек, а ходячий арифмометр!
- Черта с два! У него и выражение лица какое-то зловещее.
- Зловещее?! - изумилась мисс Бун.
- Ну, если не зловещее, то таинственное. Помните, в тот вечер у Вулфа Эрскин прямо обвинил его в том, что он убил вашего дядю, так как
хотел жениться на вас, а дядя не соглашался. Кэйтс не отрицал, что был бы не против сделать вас своей женой, как, наверно, еще сотни две
изнывающих от неутоленной страсти молодцов из Бюро регулирования цен! - но несколько позже я узнал, что он уже состоит в браке и его благоверная
находится во Флориде.
Женатые арифмометры не домогаются руки очаровательной девушки.
- Будет вам! Просто он чересчур галантный.
- Ходячий арифмометр, как вы сами сказали, и вдруг галантность! И потом, откуда он взял деньжонки, чтобы при теперешней дороговизне
отправить жену на курорт во Флориду, да притом на такой длительный срок?
- Ну и ну! - Нина даже положила вилку. - Я не знаю, какой гонорар Национальная ассоциация промышленников согласилась выплатить Ниро Вулфу,
но вы честно стараетесь его заработать. Насколько понимаю, вы отчаянно пытаетесь доказать полную непричастность членов ассоциации к этим гнусным
преступлениям. А может, миссис Кэйтс выиграла деньги в какой-нибудь лотерее?
Проверьте, что вам стоит?
- Вы так мило возмущаетесь, - усмехнулся я, - что у меня вдруг возникло желание отказаться от моей части гонорара из касс Национальной
ассоциации промышленников.
А может, миссис Кэйтс выиграла деньги в какой-нибудь лотерее?
Проверьте, что вам стоит?
- Вы так мило возмущаетесь, - усмехнулся я, - что у меня вдруг возникло желание отказаться от моей части гонорара из касс Национальной
ассоциации промышленников. Когда-нибудь я расскажу вам, как вы заблуждались. - Я взглянул на часы. - У нас остается времени ровно столько,
сколько нужно, чтобы допить кофе, докурить сигарету и... Да, Карлос?
- Вас просят к телефону, мистер Гудвин.
Сообразив, что есть только один человек, который знает, где я нахожусь, я извинился перед мисс Бун и подошел к телефону.
- Гудвин слушает.
- Арчи? Немедленно возвращайся домой!
- Но мы собирались отправиться к миссис Бун. Вы только подумайте она согласилась встретиться со мной! Я так возьму ее в работу, что...
- Я сказал: сейчас же возвращайся домой!
Спорить с Вулфом было бесполезно. Я вернулся к столику и объявил девушке что обстоятельства безжалостно растоптали мою радужную надежду
провести с ней вторую половину дня.
Глава 27
Я отвез Нину Бун в гостиницу "Уолдорф" и помчался на Тридцать пятую улицу. Перед домом торчала полицейская машина, а на верхней ступеньке
крыльца сидел, ссутулившись, мрачный тип.
Я знал, что его фамилия Куайл. Он подождал, пока я поднялся на крыльцо, и обратился ко мне в выражениях, которые, по его мнению,
свидетельствовали о дружелюбии.
- А, Гудвин! Наше вам! Какое везение! Послушай, а что, в твое отсутствие на звонки у вас никто не отвечает? Ну, ничего, вот с тобой я и
войду.
- Чем доставите мне совершенно неожиданное удовольствие, - буркнул я и полез в карман за ключом. Однако дверь оказалась закрытий еще и на
цепочку, и мне пришлось условным, звонком вызвать Фрица. Он довольно быстро оказался у двери и шепнул в щель:
- Арчи, на крыльце маячит полицейский, а мистер Вулф не хочет...
- Конечно, он не хочет. Открой дверь и не спускай с нас глаз. Ты видишь рядом со мной представителя закона, который так старательно
выполняет свои служебные обязанности, что рискует потерять равновесие и свалиться с крыльца. Он, пожалуй, в два раза старше меня, и тебе
придется засвидетельствовать, что он упал сам, я его пальцем не тронул.
- Сукин ты сын, вот ты кто, - печально констатировал Куайл и снова уселся на ступеньку.
Я вошел в дом и промаршировал прямо в кабинет Вулфа.
- Где тебя черти носят? - крикнул он.
- Минуточку, минуточку! - примирительно сказал я. - Из вашего разговора по телефону я понял, что вы не в своей тарелке, и сразу помчался
сюда. Что случилось?
- Дальше терпеть невозможно! Кто такой инспектор Эш?
- Эш? Вы должны его помнить. Капитан полиции, когда-то служил в подчинении у Кремера, а сейчас старший инспектор уголовной полиции в районе
Куинс. Высокий, худой, с пустыми глазами, напускает на себя суровость, не понимает юмора и не умеет шутить... Почему вы спрашиваете о нем? Что
он натворил?
- Отвезешь меня в полицейское управление.
- Господи, помилуй! - только и мог воскликнуть и, лишившись дара речи, я бессильно опустился в кресло и с раскрытым ртом уставился на
Вулфа.