Перестаньте обращать внимание на всякую резь, возникающую то тут, то там, на смутные боли и не начинайте подниматься по лестнице с осторожностью...
- Как вы узнали?
- А как вы узнаете, когда допрашиваете подозреваемого?
И они оба улыбнулись.
- Сейчас конец июня. В Париже жарко. Вы возьмете отпуск и уедете, по возможности не оставив на службе адреса, или, во всяком случае, не станете ежедневно звонить на набережную Орфевр...
- Это можно устроить, - пробормотал Мегрэ. - Наш маленький домик в Мён-сюр-Луаре...
- У вас еще будет время воспользоваться им, когда выйдете на пенсию... На этот год у меня для вас есть другой план... Вы знаете Виши?
- Никогда там не бывал, хотя родился менее чем в пятидесяти километрах оттуда, около Мулена... В те времена далеко не у каждого был собственный автомобиль...
- Кстати, у вашей жены есть водительские права?
- Мы даже купили машину, "катр шво".
- Полагаю, лечение в Виши пойдет вам на пользу...
Прекрасная очистка организма...
Врач чуть было не расхохотался, увидев выражение, которое приняло лицо комиссара.
- Лечение?..
- Несколько стаканов воды в день... Я не думаю, что специалисты предпишут вам грязевые или газовые ванны, массаж и все такое прочее... Ваш случай не столь серьезен... Двадцать один день размеренной жизни без забот...
- Без пива, без вина, без хорошо приготовленных блюд, без...
- В течение скольких лет вы всем этим наслаждались?
- Я свое получил сполна... - признал комиссар.
- И получите еще, пусть даже в меньшем объеме...
Решено?..
Мегрэ с удивлением услышал, как, поднимаясь, говорит, словно он всего лишь пациент Пардона:
- Решено.
- Когда?
- Через несколько дней, самое большее - через неделю, ибо мне понадобится время, чтобы привести дела в порядок...
- Я направлю вас к одному из моих коллег в Виши, который лучше разбирается в этом вопросе... Я знаком с полудюжиной из них... Так, посмотрим... Риан еще молод и держится просто... Я дам вам его адрес и номер телефона... Завтра же напишу в Виши, чтобы ввести его в курс дела...
- Спасибо, Пардон...
- Я не делал вам слишком больно?..
- Вы действовали очень мягко.
В гостиной он ободряюще улыбнулся жене, но у Пардонов они не говорили о болезни. И только когда шли рука об руку по улице Попинкур, Мегрэ пробормотал так, словно речь шла о деле, не имеющем большого значения:
- Мы проведем отпуск в Виши...
- Ты будешь проходить там курс лечения?
- Это я-то!.. - иронически воскликнул он. - Я не болен. Кажется даже, что я исключительно здоров... Потому меня посылают просто попить воды.
Это началось еще до визита к Пардону. С некоторых пор у него складывалось любопытное впечатление, что все вокруг гораздо моложе его, будь то префект, следователь или подозреваемые, которых он допрашивал, а теперь вот этот доктор Риан, светловолосый и любезный, не достигший еще и сорока лет. Словом, мальчишка, ну, во всяком случае, молодой человек, тем не менее важный и уверенный в себе, который должен был так или иначе решать судьбу Мегрэ.
Эта мысль раздражала и в то же время беспокоила его, ибо он не чувствовал себя ни пожилым, ни даже стареющим человеком.
Молодость не мешала доктору Риану жить в красивом особняке из розового кирпича на бульваре Соединенных Штатов, и если декор здания слегка напоминал стиль 1900 года, то само оно, с мраморными лестницами, с натертой до блеска мебелью, с горничной в чепчике, украшенном английской вышивкой, не выглядело от этого менее богатым.
- Полагаю, ваших родителей уже нет?.. От чего умер ваш отец?.. - Врач отмечал ответы на карточке, делая записи старательно, четким почерком штабного писаря. - А ваша мать?.. У вас есть братья?.. Сестры?.. Чем вы болели в детстве?.. Корью?.. Скарлатиной?..
Не скарлатиной, а корью, совсем молодым, когда еще была жива мать. Он даже сохранил очень теплое воспоминание о болезни, ибо мать ему в скором времени пришлось потерять.
- Каким спортом вы занимались?.. Несчастных случаев не было?.. Часто ли болели ангиной?.. Полагаю, вы заядлый курильщик?..
Молодой доктор лукаво улыбнулся, желая показать, что ему известна репутация Мегрэ.
- Нельзя сказать, что вы ведете сидячий образ жизни...
- Это зависит от обстоятельств. Случается, три недели, а то и месяц провожу в кабинете, а потом внезапно оказываюсь на улице и остаюсь там на несколько дней...
- Питание регулярное?..
- Нет...
- Вы не соблюдаете никакой диеты?..
Не был ли он обязан признать, что любит тушеные блюда, рагу и соусы, благоухающие всеми травами Сен-Жана?
- Вы не только гурман, но и большой любитель поесть?
- Да, большой...
- А вино? Пол-литра, литр в день?
- Да... Нет... Больше... За столом обычно я пью два или три бокала, не больше... На работе иногда позволяю себе кружку пива, заказанного в соседней пивной...
- Аперитив?
- Довольно часто, с тем или иным моим сотрудником...
В пивной "У дофины". Вовсе не из-за пьянства, а ради атмосферы - дружеских толчков локтями, запаха кухни, аниса, кальвадоса, которым, казалось, пропитались стены. Почему он стыдится всего этого перед сидящим напротив молодым человеком, таким порядочным, так хорошо живущим?
- В общем, без особых излишеств...
Мегрэ хотел быть честным:
- Это зависит от того, что вы считаете излишеством.
Вечерами я не прочь выпить стаканчик-другой терновой настойки, которую моя свояченица присылает нам из Эльзаса... Расследования часто заставляют меня проводить какое-то время в кафе или в барах... Это трудно вам объяснить... Если я начинаю одно из расследований с вувре, потому что нахожусь в бистро, где подают это белое игристое вино, то стараюсь и дальше продолжать его пить...
- И сколько бокалов в день?
Мегрэ невольно вспомнил детство. Деревенская исповедальня, где пахло старым заплесневелым деревом, и кюре, нюхавший табак...
- Много?
- Вы, несомненно, скажете, что много...
- И долго это продолжается?
- Иногда три дня, порой восемь или десять, если не больше. Все зависит от удачи...
Ему не высказывали упреков. Его не заставляли читать молитвы, но он догадывался о том, что этот светловолосый доктор, сидящий на солнце, склонившись над прекрасным столом из красного дерева, думает сейчас о нем.