– У тебя что, «скрытка» сейчас работает? – шепотом поинтересовалась Зеленская. – Вова... а нельзя было поесть без этих твоих фокусов-покусов?..
– Ага, – сказал с набитым ртом Маркелов. – Работает, наверное. Одно другому не мешает. Ешь, подруга. Все нормально...
У Зеленской, надо сказать, была хорошая память. Не столько даже на прочитанное, хотя и здесь она не жаловалась на память, сколько на разные визуальные картинки, будь то лица людей, виденных ею когда-то, подробности ландшафта или телевизионные сюжеты.
Она почему-то была уверена, что один из этих четверых мужчин, наведавшихся в ресторан «Какаду», должен быть непременно ей знаком. Уж больно характерная у него внешность... Понятно, что лично она с этим субъектом не встречалась, кажется, ранее вот так, лицом к лицу. Тогда где же, спрашивается, она могла его видеть?
Уже в следующее мгновение ее буквально озарило... Ну как же, как же... Один из этой четверки был запечатлен сразу на нескольких пленках. Те записи, что она видела, определенно носили характер оперативных съемок, производившихся скрытой камерой, без ведома тех, кого снимали, – которые, вместе с копиями некоторых довольно любопытных документов, в один прекрасный день оказались в распоряжении Андрея Уралова...
– Володя, тебе этот крупный блондин не показался знакомым?
Маркелов бросил на нее чуточку удивленный взгляд.
– Слушай... Вот только что хотел тебя о том же самом спросить!..
Зеленская, приглядевшись к своему напарнику, только сейчас заметила, что в ухо у того вставлен миниатюрный динамик, тонкий шнур от которого, свисая полудугой, уходит куда-то в недра временно задвинутого под стол чемоданчика.
– Ты что... «закладку» там успел поставить? – свистящим шепотом спросила Зеленская. – И когда ты только успел?!
– Эт-то нам... раз плюнуть! – сказав это, Маркелов ловким, незаметным движением избавился от наушника, который, словно по мановению волшебной палочки, тут же исчез вместе с соединительным шнуром в «дежурном чемоданчике». – В бильярдной телохраны бьют по шарам... А те двое, наверное, заседают в отдельном кабинете, потому что их голосов мне не слышно...
– Зачем ты их вообще «пишешь»?!
Маркелов пожал широкими плечами.
– А че тут непонятного? Решил проверить, как работает наша аппаратура... Откуда мне было знать, кто они такие? Как только уйдут, я еще раз наведаюсь в бильярдную... типа забыл там что-то... и незаметно вытащу наш «жучок» из-под стола...
– Совсем больной...
– Не боись, Нюра, нам это не впервой...
Они дождались, пока официант уберет посуду и поставит перед ними блюда с горячим.
– А если они найдут твою «закладку»? – спросила Зеленская, у которой разом пропал аппетит. – Что тогда?
– Не найдут, – беря в руки нож и вилку, сказал Маркелов. – Извилин не хватит. Ну а если и найдут... спишем одного «клопа» в расход.
– Как бы нас с тобой не списали в расход... Ну что, вспомнил, где ты мог видеть этого здоровенного блондина?
Маркелов наморщил лоб, затем отрицательно покачал головой.
– Сам не врубаюсь... Вроде бы знакомая образина, а где я его видел... хоть убей не помню!
– А ты напряги мозги.
– Не могу, подруга... чертов парик думать мешает.
– Оно и заметно. Тупеешь прямо на глазах...
– Ну так кто он такой, этот «блонд»?
– Черняев, глава центурионовцев, собственной персоной, – едва слышно прошептала Анна. – Ну что, врубился наконец?..
– Иди ты... – Маркелов едва не поперхнулся от услышанного. – А ведь точно... он! Блин... Ни хрена себе поворотец! Эти ребята могут запросто нам за такие дела яйца оторвать...
– Если только тебе, – уточнила Зеленская. – Ну и что теперь будем делать?
Маркелов, отложив столовые приборы, на короткое время задумался.
– Во-первых, без паники. Во-вторых, не судьба тебе, видно, сегодня горяченького поесть...
– Эт-то почему же?
– Все, подруга дней моих суровых, не спорь... Двоим нам здесь сейчас делать нечего. Значит, так... Встаешь из-за стола, дуешь на выход, берешь куртку в гардеробе, после чего выметаешься из этого райского уголка. На другой стороне улицы есть небольшой сквер... Будешь ждать меня там.
– А ты?
– Дождусь, когда они разойдутся, сниму нашу вещичку, расплачусь и нарисуюсь рядом с тобой. Андэстэнд? Ну все, двигай на выход...
Минут примерно через двадцать после того, как Анна ушла из ресторана, помещение бильярдной, к которому, как выяснилось, примыкает отдельный кабинет, покинули двое мужчин.
Но Черняев и его телохран почему-то остались на месте, тем самым невольно – не догадываясь о том – закрывая вход в бильярдную Маркелову, который вынужден был в отсутствие внезапно покинувшей его девушки растягивать трапезу на более длительный срок.
Минут еще эдак через десять выяснилось, что Черняев задержался здесь неспроста: в ресторан «Какаду» наведалась еще парочка субъектов, которые сразу же исчезли за дверями бильярдной.
Когда Маркелов увидел, кто именно пожаловал в этот тропический уголок, у него не то что исчезло желание подглядывать и подслушивать за чужими людьми, но и в целом трудиться в такой вот авантюрной манере, когда человек в общем-то на ровном месте способен сам создать себе крупные неприятности.
Эти двое, понятное дело, тоже были «местными товарищами». Один из них – не кто иной, как громила с вытянутой как у лошади челюстью, который настоятельно рекомендовал московским журналистам забыть дорогу в эти края. Другим, если Маркелов только не спутал его еще с кем-то, был тот мужик, с которым вместе – находясь за рулем черной «Ауди-80» – Лом приезжал на воскресную разборку возле проходной комбината...
Слава богу, громила так и не признал в сидящем за одним из столиков парне с косой «а-ля Сигал» похожего на братка журналиста, которого он на пару с девушкой выставил за пределы местного удельного княжества...
К счастью, «крутые» пробыли в кабаке всего минут пятнадцать или около того.
Маркелов, сам себе устроивший головную боль, наведался ненадолго в бильярдную, открепил «жучок», расплатился, оделся и вымелся вон из кабака, в котором – о чем они с Анной и не подозревали – порой собираются такие лихие ребята.
Зеленская дисциплинированно дождалась его в скверике. Маркелов предположил, что напарница, которой из-за него пришлось малость понервничать и еще торчать на улице при нуле градусов – не говоря уже о пропавшей порции «второго», – устроит ему неслабый разнос, но все сложилось по-другому.
– Я только что дозвонилась на сотовый Кормильцину, – выдала она новость буквально с ходу. – Если мы хотим сегодня с ним увидеться, то ехать надо прямо сейчас...
Глава 17
Гвозди б делать из этих людей
До адреса, указанного Кормильциным, добирались на такси. Маркелов ворчал, что без своих колес он чувствует себя голым и босым.
Когда Анна сообщила таксисту адрес, куда их следует отвезти, выяснилось, что их путь лежит не в Слободку, где Кормильцин принимал их в прошлый раз, а в Южный микрорайон, находящийся на другом берегу Волги.
Таксист привез их к крупнопанельной девятиэтажке. Нужная им квартира оказалась обычной типовой «двушкой» и располагалась на третьем этаже дома. Дверь им открыл сам Кормильцин. Сначала, когда он увидел на пороге крепкого рослого брюнета с косичкой «а-ля Сигал», а за спиной у него какую-то рыжую красотку, его брови удивленно поползли вверх. Но уже в следующее мгновение Паша врубился, кто стоит перед ним, и, едва сдерживая смех, жестом пригласил москвичей пройти внутрь конспиративной квартиры.
– Ничего смешного, между прочим, Паша, тут нет, – снимая в прихожей верхнюю одежду, сказала Зеленская. – На нас тут слегка наехали, если ты еще не в курсе. Попытались выкинуть нас вон, как двух помойных кошаков.
– Надеюсь, друзья, вы простите мне этот дурацкий смех? – становясь более серьезным, сказал Кормильцин. – Я мог бы и сам догадаться, что после случившегося с вами вы можете попытаться изменить обличье... Если честно, я не ожидал, что вы... после столь демонстративного наезда... рискнете вернуться обратно в наш город. Думал, что вы позвоните мне уже из Москвы...
– От нас не так-то просто отделаться, Паша, – сказал Маркелов, стаскивая с головы «конский хвост» и засовывая его в рукав куртки. – Чертов парик... Тебе не кажется, Паша, что я в нем похож на педераста?
– Ну... могу лишь сказать, что он здорово меняет твою внешность, Володя, – сказав эту дипломатичную фразу, Кормильцин жестом пригласил москвичей пройти в гостиную. – Нет-нет, не разувайтесь...
– Это что, Паша, твоя собственная жилплощадь? – поинтересовался Маркелов, оглядывая несколько старомодную обстановку чужого жилища.
– Нет, друзья, это съемная хата, – покачал головой Кормильцин. – Мы тут тоже немного обучены науке конспирологии...
– Понятненько... А ты уверен, Павел, что твои недоброжелатели не пронюхали, где находится эта твоя лежка? И что твои телефоны, а возможно, и разговоры внутри помещения могут кем-то прослушиваться?
Кормильцин как-то неопределенно пожал плечами.
– В прошлом, признаюсь, были такие проблемы, и не раз. Номера моих мобилок пытались сканировать... пришлось из-за этого даже обращаться к спецам из ФСБ... Бывало, что офис мой взламывали в здании, где размещается редакция нашей газеты; однажды компьютерное оборудование целиком все вынесли. Но что, коллеги, говорить про меня, обыкновенного, в сущности, журналиста, если даже в кабинете прежнего губернатора не раз находили «жучки»? А что, есть какие-то опасения на сей счет?
Маркелов остро пожалел, что у него сейчас нет при себе даже такого довольно примитивного приборчика для обнаружения «закладок», как МД-3, или «щекотунчик» (эта штуковина была единственным, если не считать двух фоток, что пропало у столичных журналистов после их недолгого пребывания в местной милицейской КПЗ). Рассказывать о том, что, как он сам предполагает, в садовом коттедже, где москвичи гостили в прошлый раз, функционирует установленный там кем-то «жучок», было уже поздновато и как-то не к месту. Поэтому он решил в данном случае ограничиться дружеским советом:
– Ты все ж, Паша, следи за «техникой безопасности». Не знаю, как обстоит дело в ваших краях – еще до конца не разобрался, – но там, где нам на пару с Анной доводилось работать, чужие глаза и уши нас не оставляли без внимания ни на секунду...
От угощения москвичи отказались. После ужина в «Какаду» Маркелов ощущал себя удавом, заглотившим разом добрую дюжину кроликов. Зеленской хватило и салата, который она успела съесть в ресторане. Поэтому решено было ограничиться чаем, который Кормильцин на скорую руку заварил из пакетиков «Липтон».
– Кстати, Паша... – она бросила задумчивый взгляд на усевшегося напротив нее за столом в гостиной Кормильцина. – А от кого ты узнал, что нас с Володей задержала милиция?
– Через свои источники в органах, – несколько уклончиво ответил тот. – Вряд ли их фамилии и должности вам что-то скажут... Вы думаете, почему вас так быстро отпустили восвояси?
– За нас кто-то заступился?
– Ну да... вроде того.
«Не Иван Иваныч ли часом подсуетился? – подумала Зеленская. – Вернее сказать, его ведомство... У Кормильцина, конечно, есть свои люди в местных спецслужбах. Так уж сложилось, что журналисты и сотрудники органов часто сотрудничают друг с другом, причем с большой выгодой, и еще неизвестно, кто кого больше использует в таких вот играх. Но спрашивать о таких вещах в лоб не следует, потому что, во-первых, даже у близких проверенных друзей бывают свои секреты, – они же с Кормильциным знакомы всего несколько дней. А во-вторых, на эту скользкую тему вообще не принято говорить».
– Мы вернулись, Паша, потому что надо довести расследование до конца, – сказала Зеленская. – Как я понимаю, это не только в наших, но и в твоих интересах тоже.
– Пока вы отсутствовали, у нас тут случился серьезный «трабл», – думая о своем, сказал Кормильцин. – Здесь, как я уже говорил вам в прошлый раз, мой «Вечерний экспресс» и еще пару таких же оппозиционных Воронину газет фактически развели с местными типографиями, где мы ранее печатались. Есть спонсоры, есть хорошие бабки, которые мы готовы платить за типографские услуги и распространителям, но... Короче говоря, последнее время мы вынуждены были печатать свои тиражи в соседней губернии и уже потом разными путями ввозить свою продукцию в нашу область и как-то пытаться ее здесь распространять...
– Тайком? – переспросила Зеленская. – Как революционеры распространяли ленинскую «Искру»?
Кормильцин невесело рассмеялся:
– Видите, до чего мы «дореформировались»? И это при том, Аня, что Воронин и его деловые партнеры еще не всю целиком власть и собственность здесь к рукам прибрали... При таком вот вопиющем бездействии Москвы... пройдет еще года три или четыре... здесь вообще никакие российские законы исполняться не будут!..
Он вышел в меньшую комнату, а когда вернулся в гостиную, принес с собой кейс. Щелкнув замками, Кормильцин вытащил оттуда сложенную газету и передал ее Зеленской.
– Ну вот... Какие-то гады перехватили весь тираж нашего «Вечернего экспресса»...
– Когда это произошло? – спросила Зеленская, разворачивая газету.
– Минувшей ночью... уже под утро. Сохранилась только пара экземпляров, которые я прихватил с собой, когда вчера вечером возвращался домой. Весь остальной тираж был перехвачен какими-то вооруженными людьми и уничтожен под корень.
– Паша, сможешь дать нам хоть один экземпляр? – бегло знакомясь с содержанием опубликованных в опальной газете материалов, спросила Зеленская.
– Если только завтра... надо будет отсветить...
– Дискета есть?
– Тоже завтра передам... Вы же задержитесь у нас еще на пару-тройку дней?
– Хотелось бы завтра, в четверг, пошабашить. Но если понадобится для дела, можно захватить еще и день пятницы.
– Хотите отыграться за наезд со стороны властей?
Зеленская в ответ пожала плечами, и этот ее жест можно было расценивать как угодно.
– Не далее как в пятницу утром мы собираемся выставить все эти материалы на сайте нашей газеты, – после небольшой паузы сказал Кормильцин. – Несколько дней назад какой-то спец фактически уничтожил наш сайт в Интернете. Мы, конечно, догадываемся, кто нас заказал... Но мы нашли парня, который нам все это дело восстановит и будет впредь приглядывать за нашим сайтом. Я как раз договорился встретиться с ним сегодня вечерочком, потому что днем он трудится в своей фирме...
– Так мы, Паша, наверное, задерживаем тебя? – спохватилась Зеленская.
– Да нет, что ты, времени навалом! – заверил ее Кормильцин. – Встречу с этим спецом я могу перенести и на более позднее время, тем более что он холостяк.
Заметив, что Зеленская обратила внимание на отпечатанный на последней странице газеты анонс главной темы очередного выпуска «Вечернего экспресса», Павел, понизив голос, поинтересовался:
– Ну как, Анна, прослушала ту кассету, что я тебе передал? Ну и как тебе все это?
Зеленская не стала рассказывать, какого страху она натерпелась из-за этого его «подарка» во время задержания и попытки обыска.
А вот содержимое кассеты заслуживало того, чтобы обменяться хотя бы несколькими репликами.
– Паша, ты уверен, что это не фальшивка? – спросила она, возвращая Кормильцину свежий выпуск газеты «Вечерний экспресс».
– Уверен на... девяносто девять процентов.
– Ты ведь не самолично делал эту запись?
– Нет. Но я хорошо знаю человека, который раскопал всю эту историю и сумел разговорить источник.
– Я так поняла, что ваш источник запросил за свои сведения некую денежную сумму?..
– Да, Аня, это так. А что ты хочешь? Мы живем в условиях рынка, когда за хорошие бабки можно купить практически все, даже вот сведения такого рода.
– Ты догадываешься, кто такая эта женщина? И насколько вообще ей можно верить?
Кормильцин несколько секунд колебался, размышляя, в какой степени он может быть откровенен перед столичными журналистами, которые, в сущности, здесь пытаются решать те же задачи, что и он сам (а также те люди, к чьей помощи и поддержке он периодически вынужден прибегать).