- если ты приходишь сюдаготовыйумереть,то не будет никаких
паденийи никаких незваныхсюрпризов, и никакихненужныхпоступков.Все
должно мягко укладываться на свое место. Потому что ты не ожидаешь ничего.
- Это легко сказать, дон Хуан. Однако я нахожусь на томконце, который
принимает. Я должен жить со всем этим.
- Это не означает,что ты должен жить со всем этим. Тыявляешься всем
этим.Тыне просто терпишьэто на какое-то время. Твое решение объединить
силы с этимзлыммироммагиидолжнобыло сжечьвсетянущиесячувства
замешательства и дать тебе силы, чтобы провозгласить все это своим миром.
Я чувствовалраздражение и печаль. Действия дона Хуана вне зависимости
от того, насколько я был подготовлен, воздействовали на менятаким образом,
что каждый раз, когда я приходил с ним в контакт, мне неоставалось никаких
отступлений,атолькодействоватьичувствоватьподобнополуразумному
существу. На меня нахлынула волна ярости, и я больше не хотел писать. В этот
момент я хотел разорвать своизаписки и бросить всеэто в урну. И я сделал
бытак, еслибынедонХуан, который засмеялся и схватил меняза руку,
останавливая меня.
Насмешливымголосомонсказал,чтомойтональопятьсобирается
одурачить самсебя. Онпорекомендовал, чтобы я пошел кфонтануи плеснул
себе воды на шею и уши.
Водауспокоиламеня.Долгоевремямымолчали.-Пиши,пиши,-
подтолкнулменя дон Хуан дружеским тоном.- Скажем так,что твоя записная
книжка -это единственная магия, которая у тебя есть. Разорватьее это еще
один способ открыть себя своейсмерти. Это будет ещеоднимтвоим взрывом,
шикарным взрывом в лучшем случае, но не изменением.
Воин никогда не покидает острова тональ. Он использует его.
Он указал вокруг менябыстрымдвижением руки,азатем коснулся моей
записной книжки.
- Этотвоймир,тыне можешь этого отрицать. Бесполезно сердиться и
разочаровываться в самом себе. Все, что в данном случае происходитэтото,
что тональ ушел во внутреннююбитву. Битвавнутри собственного тоналя одно
из самых нежелательных состояний, о каких я могу подумать. Тугая жизнь воина
предназначаетсядлятого, чтобызакончить эту битву.Для начала я обучил
тебякакизбегать изношенностии измотанности. Теперь втебе нетбольше
войны. Нетвтом смысле,вкакомона была. Потомучтопутьвоина это
гармония междудействиямиирешениямисначала,азатем гармониимежду
тоналем и нагвалем.
В течение всего того времени, как я тебя знаю, я говорил, обращаясь как
ктвоему тоналю,таки ктвоему нагвалю.Именнотакимспособом должны
вестись наставления.
В началеследует разговариватьстоналем. Потому чтоименнотональ
долженуступить контроль.Но ондолжен это сделатьс радостью. Например,
твой тональуступил частьконтроля без особой борьбы, потому чтодля него
стало ясно,что если бы все осталось так, как было, тоцелостность тебяк
этому времени погиблабы.
Но ондолжен это сделатьс радостью. Например,
твой тональуступил частьконтроля без особой борьбы, потому чтодля него
стало ясно,что если бы все осталось так, как было, тоцелостность тебяк
этому времени погиблабы. Иными словами,тональ настраивают так, чтобыон
долженбылотдатьненужныевещи,подобныеважностисамогосебяи
индульгированию,которые только приводят егов беспорядок. Вся беда в том,
что тональцепляется за эти вещи в то время, как он долженбыл бы быть рад
освободиться отэтой ерунды.Задача поэтому состоит в том,чтобыубедить
тональстатьсвободнымиподвижным.Вотчтонужно магупреждевсего
остального - сильный свободный тональ. Чем сильнее он становиться, тем менее
онприникаетк своимдеяниям,и темлегчеегосжать. Поэтому то,что
произошлоэтим утром, заключалосьв следующем. Яувидел возможность сжать
твой тонналь. На мгновение тыбыл рассеян, спешил,не думая, и я схватился
за этот момент, чтобы толкнуть тебя.
В определенные моменты тональ сжимается, особенно когда он раздражен. В
действительности однойиз особенностейтоналяявляется его застенчивость.
Его застенчивостьвдействительностине является важнымделом;ноесть
определенные моменты,когда тональзастаютврасплох,и его застенчивость
неизбежно заставляет его сжаться.
Этим утром я схватил мой кубический сантиметр шанса. Я заметил открытую
дверь той конторы и толкнул тебя. Толчок тут был техникой для сжатия тоналя.
Толкнутьследуетв точный момент.Дляэтого,конечно,нужно знать, как
видеть.
Когда человека толкнули, иего тональ сжался, его нагваль, если он уже
в движении, вне зависимости от того, как мало это движение, захватитвласть
и произведет необычайные дела. Твой нагваль захватил власть этим утром, и ты
оказался на рынке.
Секунду онмолчал. Казалось, он ожидалвопросов. Мы взглянули друг на
друга.
- Я действительно незнаю как,- сказал он,какбы читая мою мысль. -
нагваль способен на невообразимые дела, это все, что я знаю.
Этим утром япросил тебя следить. Сценаперед тобой,чем быонани
была, имела неизмеримую важность для тебя. Но вместо того, чтобы последовать
моему совету, ты индульгировал в жалости к самому себе и замешательстве и не
следил.
Некотороевремяты был целиком нагвалем и немог говорить. Этобыло
временем, чтобыследить. Затем, мало-помалу, твойтональ опять взял верх и
вместо того, чтобы ввергнуть тебя в смертельнуюбитву между твоим тоналем и
нагвалем, я привел тебя сюда.
- Что там было, в этой сцене, дон Хуан? Что там было такого важного?
- Я не знаю. Это случилосьне со мной. - Чтоты имеешьв виду? - Это
был твой опыт, а не мой. - Но ты же был со мной, правда?
-Нет,небыл. Ты был один. Янеоднократно говорилтебе, чтобыты
следил за всем, потому что сцена была только для тебя.
- Но ты же был рядомсомной, донХуан.