- Что я могу сделать? - Твойтональ должен быть убежден разумом,твой
нагваль-действиями.Покаонине сравняются друг с другом, как ятебе
говорил,тональ правити темне менее он очень уязвим. Нагваль, сдругой
стороны, никогда илипочти никогда не действует,но когда он действует, он
ужасает тональ.
Этим утромтвойтональ испугалсяи стал сжиматься сам собой, и тогда
твой нагваль стал захватывать верх.
Мне пришлосьодолжить ведро у фотографов в парке, чтобы загнать твоего
нагваля как плохую собакуобратно на его место.Тональ должен быть защищен
любойценой.Корона должна быть с него снята, однакоон должен оставаться
как защищенный, поверхностный наблюдатель.
Любаяугрозатоналю обычно оканчиваетсяего смертью.А еслитональ
умирает, то умираети весь человек.Из-заего врожденной слабости, тональ
легкоуничтожить,и поэтому одним из искусстваравновесия воинаявляется
вывестина поверхностьнагвальдлятого,чтобыуравновеситьтональ. Я
говорю, что это искусство, потому что маги знают, чтопутем усиления тоналя
можетпоявиться нагваль. Видишь, чтояимею ввиду?Усиление называется
личной силой.
Дон Хуан поднялся, потянулся руками и выгнул спину. Я начал подниматься
сам, но он мягко толкнул меня обратно.
-Ты должен оставаться на этой скамье досумерек,- сказал он. - мне
нужно сейчасуйти. Хенарождет меня в горах. Поэтомуприходик егодому
через три дня, и мы встретимся там.
- Что мы будем делать у дома дона Хенаро? - спросиля. - В зависимости
оттого,будетли утебядостаточно силы,Хенаро можетпоказатьтебе
нагваль. Была ещеодна вещь, которую мне хотелось выразить словами. Я хотел
знать, былли его костюмпотрясающим средством дляменя одного, или же он
былдействительно частьюего жизни.Никогда ни один изего поступковне
делал внутри меня столько беспорядка, как то, что он носит костюм. Не только
сам по себе этот факт был пугающим для меня,но тот факт, что дон Хуанбыл
элегантным.Егоноги имелиюношескую стройность.Казалось,чтоботинки
сместили точку егоравновесия,и его шагистали болеедлиннымииболее
твердыми, чем обычно.
- Тыносишькостюм всевремя?-спросиля.- Да, - ответилон с
очаровательной улыбкой. - у меня естьдругие, но я не стал сегодняодевать
другой костюм, потому что это испугало бы тебя еще больше.
Я не знал, что подумать. Я чувствовал,что прибыл к концу своей тропы.
Если донХуан может носитькостюм и быть в нем элегантным,тозначит все
возможно.
Ему, казалось, понравилосьмое смущение, ион засмеялся. - Я владелец
мануфактурнойбазы,-сказал загадочным,но безразличным тономипошел
прочь. На следующее утро в четверг, я попросил своего друга пройти от дверей
конторы, где дон Хуан толкнул меня, до базараЛагунилья.Мы выбралисамый
прямоймаршрут.
Это унасзаняло 35минут.Когдамы прибылитуда,я
попытался сориентироваться. Мне это не удалось. Я зашел в магазин одеждына
самом углу широкой улицы, где мы стояли.
- Проститеменя, - сказал я молодой женщине, которая осторожно чистила
шляпу щеткой. - где прилавки с монетами и подержанными книгами?
- У нас таких нет, - сказала онаотвратительным тоном. - Но я видел их
где-тона этомбазаревчера. -Не балуйтесь,- сказала она ивошлаза
конторку.
Япобежалзанейи умолялее сказать мне, где онинаходятся.Она
осмотрела меня сверху донизу.
-Вынемоглиихвидетьвчера, -сказалаона.-этиприлавки
устанавливаютсятолькопо воскресеньям прямоздесь, вдоль этойстены.В
другие дни недели у нас их нет.
- Толькопо воскресеньям? - повторил я механически.-Да, толькопо
воскресеньям. Таков порядок.Всю остальнуюнеделю они мешали быдвижению.
Она указала на широкий проспект, наполненный машинами.
Во времени нагваля
Я взбежал на склон перед домом дона Хенаро и увидел, что дон Хуан и дон
Хенаро сидят на чистом участке перед дверью. Они улыбались мне. В их улыбках
было такое теплоитакаяневинность, чтомоетелонемедленноиспытало
чувство ужаса. Я автоматически перешел на шаг. Я приветствовал их.
- Какпоживаешь?- спросил дон Хенаро таким участливымтоном, что мы
все засмеялись.
- Он в оченьхорошейформе, -вставилдон Хуан, преждечем я успел
ответить.
- Я могуэто видеть,- ответил дон Хенаро. - взгляни наэтот двойной
подбородок! И взгляни на эти бугры окорочного жира на его ягодицах!
ДонХуанзасмеялся,держасьзаживот. -Твое лицоокруглилось, -
продолжал донХенаро. - чем ты занимался ?Ел ? ДонХуан шутливозаверил
его, что стильмоей жизни требует, чтобы я ел оченьмного. Самым дружеским
образомони дразнилименя,нопоповодумоей жизни,а затем донХуан
попросил меня сесть между ними.Солнце уже село за высокимгребнемгор на
западе.
- Где твоя знаменитая записная книжка? - спросил дон Хенаро. Акогда я
вытащил ее из кармана, он вскрикнул "ип!" и выхватил ее у меня из рук.
Очевидно оннаблюдал за мнойочень тщательно изнал все мои манеры в
совершенстве.Он держал блокнотобеими руками инервноим поигрывал, как
еслибы не знал,что с ним делать. Дважды он, казалось, был на грани того,
чтобы выброситьего прочь, но, казалось, сдерживался. Затем он прижал его к
коленям и притворился, что лихорадочно пишет в нем, как это делал я.
ДонХуан смеялсятак, что чутьне задохнулся.- Что тыделал после
того, как я покинул тебя? - спросил дон Хуан после того, как они притихли. -
Япошелна базар в четверг, - сказал я. - Что тытам делал? Повторял свои
шаги? - бросил он.
Дон Хенаро повалился назад и губами сделалсухойзвук головы, упавшей
на твердую землю.