Глянув в тусклые, затуманенные болью глаза, сказал:
- Стой спокойно. У тебя отчего-то лихорадка. Я должен обтереть тебя
водой, чтобы прогнать жар.
Ларенничего не ответила. Меррик чувствовал только, какдрожити
сотрясаетсятощеетело,и снова подумал, чтоздесьскрытакакая-то
тайна, но постарался не впускать безотчетную тревогу в свои мысли.Ночь
выдаласьпрохладная. Над ровными темными водами Днеправзошлизвезды,
тускломерцавшие из-за туч и отражавшиеся на матовой поверхностиреки.
Ветерпревратилсявлегкое дуновение, пролетавшеенадгладьюводы.
Мужчинынизкосклонились над веслами, они гребли, греблибезустали,
движенияихбылимощными и дружными. В разрыве туч намигпоказался
месяц, и Меррик отчетливо разглядел лицо старшего мальчика и лицоТаби.
Он крикнул Клину:
- Что случилось с мальчиком? У него началась лихорадка. Дрожит, как
девушка в брачную ночь.
Ларен рванулась из рук Меррика, и пришлось покрепче ухватить ееза
плечи. Ларен дернулась еще раз и застонала, Меррик ощутил на своих руках
какую-то липкую жидкость. Нахмурившись, он приподнял девушку и поддержал
легкоетелолевойрукой. Сорвав со спины вонючуюшкуру,онсдернул
дырявуюрубаху и под ней обнаружил чистую льняную простынку. Толькоон
взялсязаэтотпоследнийслой, Ларен сновазабилась,наэтотраз
решительнопытаясь выскользнуть из рук Меррика, но Меррик уженаучился
справлятьсяснепокорным ребенком. Он посильней нажалемунаспину,
чтобытот не вертелся. Из груди Ларен вырвался стон. Только тутМеррик
заметилтемныевлажные полосы на белом полотне и понял,чтоозначала
липкая жидкость на его ладони. Подняв руку, он увидел при тускломсвете
звезд пятна крови.
Мерриксодрогнулся. Только не это, ради богов! Теперь он обращался
со спиной девушки гораздо бережнее, шепнув ей на ухо:
- Стой тихо, иначе я могу сделать тебе больно. Он избил тебя?
-Да,-подтвердила Ларен, с трудом втягивая всебявоздух,-
Траско.., меня...
- Потому что ты ударил его на рынке.
- Да, потому, а еще чтобы научить меня послушанию.
- Тише, тише, - повторил Меррик, - я должен понять, что он сделал с
тобой. Теперь ясно, отчего у тебя лихорадка.
Меррикосторожноснимал простыню, во многихместахприлипшуюк
кровавымссадинам. Он знал, что каждое его движение причиняет боль,но
мальчик больше не сопротивлялся, даже не стонал. У этого маленького раба
сердцевоина!Наконец простыня опустилась до талии,иМеррикувидел
узкуюбледнуюспину, сплошь покрытую рубцами. Он тихо выругался.Таби
уже стоял возле Ларен, лицо у малыша стало белым, по нему тихо струились
слезы.
-Он поправится, Таби, обещаю тебе. Сядь, не хватало еще, чтобы ты
свалился за борт.
Мерриквновь взглянул на худую спину, с которой удары бича сорвали
нетолько кожу, но и мясо. Спина была такая узенькая, белая, и она как-
то необычно прогибалась к талии.
Спина была такая узенькая, белая, и она как-
то необычно прогибалась к талии.
Что-то тут не так!
Меррикогляделтонкиерукииплечи,гибкуюшею,спутанные,
засаленные волосы, бережно уложил ребенка к себе на колени, опустивего
наживот,и взялся за разодранные штаны, намереваясь снятьих.Ларен
вновь забилась, начала колотить Меррика бессильными кулаками, но этоне
помогло:Меррикпростоприжал ее посильнее, положиврукунаталию.
Наконецонспустил штаны достаточно низко, чтобы обнажитьпопку.Эта
попка не могла принадлежать мальчику. И бедра тоже расширялись отнюдь не
по-мужски.Меррик на мгновение прикрыл глаза. О боги, этоужслишком,
право же, слишком! Он услышал вопль Клива:
- Не надо, господин. Не снимай с мальчика одежду! Нужно укрыть его!
Меррикответил,обращаясь одновременно и к Кливу,икдевочке,
лежавшей у него на коленях:
- Знаю! Я укрою его.
Он натянул штаны обратно. Наклонившись, он шепнул в ухо девчонке:
- Успокойся, теперь, когда я понял, в чем дело, я послежу, чтобы ты
была укрыта.
Потом он начал ругаться и ругался до тех пор, пока не заметилужас
в глазах Таби, и только тогда умолк.
-Янепричиню ей зла, - тихонько сказал он Таби, - я ничегоне
сделаю. Сиди, не вставай. Не хватало мне еще из-за тебя волноваться.
Что же теперь делать с девчонкой?
Меррик постарался промыть ей спину. Речная вода чистая, нежная,но
какимболезненным,каким жестоким должно быть каждоеприкосновениек
ранам - а ведь это девочка! Меррика никто ни разу в жизни не бил, исам
онникогданебрался за кнут. Он мог ударить поголове,поплечам,
особеннокогда нужно было добиться повиновения от непокорного пленника,
нотольконекнутом,рвущим живую плоть. Меррикосторожноприжимал
влажнуютканьк израненной спине, надеясь хоть немного оттянутьболь,
остудить лихорадку. Усилившееся течение покачнуло ладью, и девочкаедва
не соскользнула с коленей Меррика.
Он окликнул Олега:
-Выбериместона берегу. Мы должны отдохнуть до рассвета.Надо
подлечить мальчику спину. Траско жестоко избил его.
Роран,черноглазый,одноухий, слишком темноволосыйдлявикинга,
произнес:
- Все это очень странно, Меррик.
-Знаю, что странно. Следи за берегом, Роран, потому что ядолжен
присматриватьзамальчиком. Кажется, в этихместахнетдикарей,а,
Роран? Роран покачал головой:
-Я бы почуял их, если б у них появилось глупое желание напасть. -
ОноглянулсянастарогоФиррена, которыйбылопытеннетольков
кораблевождении, но и в межплеменной торговле.
Фиррен покачал головой:
-Нет,здесь безопасно. Однако скоро мы будем возле Чернигова,а
там грязных дикарей - сколько угодно.
- Это я знаю.