- Ага, - ответил слуга Траско, поглядывая на кнут. Больше он ничего
неприбавил,потому что ему не хотелось самому отведать кнута,акто
может знать, как повернется настроение Траско.
-Я догадываюсь, о чем ты думаешь, - продолжал Траско, по-прежнему
внимательно осматривая новую покупку. - Ты думаешь, что этот щенок ни на
что не годен и, даже когда его отмоют, так и останется жалким щенком. Но
я-то человек опытный, я сразу заметил, что у мальчишки лицо тонкое и сам
оноченьскладный. Только посмотри на его ладони и ступни - какиеони
узкие, длинные. Да уж, в этих бледных жилах течет благородная кровь,он
не от рабов родился. Малый не простой, и я сумею выгодно пристроить этот
товар.Присмотриза ним, промой ему спину, смажь темзельем,которое
матьприслала мне из Багдада, - чтобы не образовались рубцы. Нет,пока
что брось его, пусть лежит в грязи и в этих лохмотьях. Пусть валяетсяв
грязиза то, что посмел поднять на меня руку, да еще на глазах увсего
рынка,-многиесмеялись, даже Валаи. Если к утруоннаучитсятебя
слушаться, тогда и вымой его.
Клив кивнул. “Бедный малыш”, - пробормотал он про себя.
Траско направился к дверям, рассуждая на ходу:
-СтаройЭфтепонравится бельчонок. Я говорилтебе,чтосвоим
мальчишкамона дает клички по названиям животных? Если мыприучимего
откликаться на имя “бельчонок”, ей это, наверное, придетсяподуше,и
онащедреенаградит меня. Я пришлю ему еду - немного похлебки,совсем
чуть-чуть,не то он выблюет себе все кишки. Ты накормишь его,Клив,и
будешь кормить часто, но помалу.
Клив еще раз кивнул, а когда его хозяин вышел из маленькой комнаты,
тотчасобернулся к мальчику. По крайней мере, паренек не будетслужить
мужскимутехам,аэто уже кое-что. В юности Клив подвергалсянасилию
почти каждый день в течение двух лет, пока его не перепродали женщине со
qberk{lh,почти белыми волосами, прекрасной, точно христианскийангел,
толькововсене такой доброй. Невольно Клив коснулся пальцамикривого
шрама,изуродовавшего его лицо. А потом Клива вновь купил мужчина,но,
слава богам, Траско не интересовался мальчиками. Он был жесток, ноКлив
хотябыизбавился от унижения. Порой хозяин даже проявлялщедрость-
прошлой зимой он отдал рабу ветхую бобровую шкуру, защиту от мороза.
Клив опустился на колени и тихо спросил:
- Ты меня слышишь?
- Да.
-Язнаю, тебе очень больно. Траско любит поработать кнутом, хотя
егомать запрещает ему бить рабов, так что Траско принимается задело,
толькокогда старуха уезжает к своей семье в Халифат. Тебе неповезло:
сейчас ее нет дома. Траско запретил до утра купать тебя и снимать с тебя
эти лохмотья. Я не могу ослушаться его, но по крайней мере я промою тебе
спинуи принесу мазь, о которой он говорил. Скоро он пришлет тебееду,
чтобы ты начал жиреть.
- Я знаю, о чем он говорил.
- Тогда я не стану повторяться.
-Иненадо.Я вовсе не бельчонок.
- Тогда я не стану повторяться.
-Иненадо.Я вовсе не бельчонок. Хозяин твой - простодурак,
жирный урод, вот он кто.
-Зверинуюкличку тебе даст старая Эфта. Траско толькостарается
подобрать тебе имя прежде, чем это сделает она.
-Обаонистарыеидиоты. Клив нахмурился:мальчикпо-прежнему
держался вызывающе, Траско этого не потерпит.
- Ты слышал, что Траско говорил о Каган-Русе?
- Ну да, он хочет подарить меня его сестре. А кто такой Каган-Рус?
-Тычто, совсем ничего не знаешь? Это же владыка Киева. Он очень
богат,астараяЭфта еще богаче, поэтому князь ее ненавидит,ноона
может заставить его поступать так, как она хочет. Когда она им довольна,
тоговоритему- ты мой славный бычок, а если решит егоподдразнить,
зоветжучком болотным. Траско хочет, чтобы меха, и особенногорностай,
Эфтапокупалатолько у него, потому что она беретмноготовара.Она
очень толстая женщина, даже толще, чем Траско. Он подарит тебя ей, чтобы
поправить свои дела.
-Тыхорошорассмотрел меня? Голос мальчика звучал необычно,но
Клив в ответ сказал только:
- Ну да, выглядишь ты плоховато, но, когда ты раскормишься, станешь
кудалучше,покрайней мере, Траско на это рассчитывает.Янадеюсь,
когда смоется вся грязь, ты не окажешься уродцем.
- Еще как окажусь. Клив нахмурился сильнее:
- Тебя уже довольно били, а ты разговариваешь со мной так, словно я
немогусделать тебе ничего дурного. Я же раб Траско. Ты глуповедешь
себя.
Мальчик промолчал.
-Вот и хорошо, - похвалил его Клив, - учись держать рот на замке,
ияпозабочусь о тебе, Траско привык к тому, чтобы все его прихоти тут
же исполнялись.
- Скоро он лопнет от обжорства.
- Возможно, только тебе вряд ли доведется это увидеть. А теперь дай-
камне посмотреть твою спину. Не дергайся. Знаю, что больно, но яхочу
отнести тебя на кровать.
-Хорошо бы, правда, я и шелохнуться не могу. Клив протянул руку и
осторожнокоснулся мальчика, повернул его лицом к себе. Он увидел,что
от боли лицо юного раба стало совсем бледным, почти безжизненным, хотя в
глазахвместопокорности,которойегоучили,по-прежнемужила
неукротимаяярость. Клив так же осторожно приподнял мальчика,поставил
наногиипочти что волоком потащил к узкой постели. Тамонбережно
уложил его на бок и замер, вглядываясь в щуплую фигурку. Очень тихо Клив
произнес:
- У тебя грудь...
Девочканеответила ему, даже не попыталасьзапахнутьнагруди
обрывки рубахи. От боли она и вправду не могла пошевелиться.
- Как тебя зовут?
- Ларен.
-Странноеимя, и слова ты произносишь не совсем обычно.Объясни
мне,зачемтыпритворяласьмальчиком?Вздешнихместахмальчиков
насилуюттак же часто, как и девочек.