Прямо мечта...
- Она красивая...- отозвалась Эстер,и в голосе ее послышалась
некоторая сдержанность, не ускользнувшая от Виржилио.
- Однакоговорят,чтовсвое время она была не самой красивой
девушкой в пансионе...- заметил адвокат,иЭстерпокраснела.Она
выпила еще вина.
Виржилио продолжал разглагольствовать.Онзаговориломузыке,
упомянул название одного вальса, Эстер припомнила мелодию.
Вмешался Орасио:
- Знаете, Эстер - прекрасная пианистка.
В голосе Виржилио прозвучала нежная мольба:
- Еслитак,после обеда,надеюсь,мы будем иметь удовольствие
послушать дону Эстер... Дона Эстер не лишит нас этого наслаждения...
Эстер началаотказываться:онадавнонеиграла,пальцыее
потеряли гибкость,и к тому же рояль в такомсостоянии,чтопросто
ужас... Расстроен, заброшен... Здесь, на краю света... Однако Виржилио
не принял ее отказа и обратился к Орасио спросьбой"уговоритьдону
Эстер,чтобы она перестала скромничать и наполнила дом гармоническими
звуками". Орасио стал настаивать.
- Не упрямься,сыграй, доставь удовольствие молодому человеку. Я
тоже хочу послушать...В конце концов ведь я истратил огромные деньги
наэтот рояль,самый большой,какой только нашелся в Баие,я задал
людям дьявольскую работу,чтобы перевезтиегосюда,ачегоради?
Выброшенные деньги... Шесть конто...
Он повторил, и это прозвучало чересчур откровенно:
- Шесть конто на ветер... - и посмотрел на Манеку Дантаса, - этот
был способен понять Орасио...Манекарешил,чтодолженподдержать
друга:
- Шесть конто -этобольшиеденьги...Целуюплантациюможно
купить...
Виржилио почувствовал,чтоздесьонможетвестисебя
безнаказанно.
- Что такое шесть конто, шесть жалких конто, если они употреблены
нато,чтобыдоставить радость вашей супруге,полковник?..- и он
поднялпалецкверху,приблизивегоклицуполковника,палецс
тщательнонаманикюреннымногтем,с вызывающе поблескивающим рубином
адвокатского перстня. - Полковник жалуется, но уверяю вас, что никогда
оннетратилшестьконтос таким удовольствием,как покупая этот
рояль. Не правда ли?
- Ну что ж,это правда:мне было приятно. Она играла на рояле в
доме отца...Я не хотел,чтобы она привезла оттудаихмалюсенький,
плохонький,дешевыйрояль,-онсделалсвоейогромнойрукой
пренебрежительный жест. - Я купил этот, но она на нем почти не играет.
Всего один раз...
Эстер слушаламолча.Внейнарасталаненависть.Ещеболее
сильная,чемта,которую она испытала в первую брачную ночь,когда
Орасиосорвалснееодеждуинабросилсянанее.
Винослегка
подействовало на Эстер;слова Виржилио пьянили ее;глаза снова стали
мечтательными,беспокойными, как в те далекие годы, когда она училась
в пансионе.Орасио стал напоминать ей большого грязного борова, вроде
тех,что валялись у них на фазенде в грязи около дороги.АВиржилио
показалсяей странствующим рыцарем,мушкетером,французским графом,
каким-тосмешениемперсонажейизроманов,которыеоначиталав
пансионе,- все эти герои были благородными, отважными и красивыми...
И все же,вопреки всему, несмотря на то, что в ней кипела ненависть -
илиименноиз-заэтойненависти?-сегодняшний обед показался ей
восхитительным. Она налила еще бокал вина и, улыбаясь, заявила:
- Нучтож,ясыграю...-она сказала это Виржилио и тут же
обратилась к Орасио.- Ты ведь до сих пор никогда меня не просил... -
ееголосбылмягоки нежен,и бушевавшая в ней ненависть получила
удовлетворение,потому что теперь Эстер поняла,что сможет отомстить
мужу. Она продолжала говорить, ей хотелось причинить ему боль.
- Я даже думала,что тебе не нравится музыка...Теперь, когда я
знаю, что ты ее любишь, рояль не будет отдыхать.
Мгновенно всеизменилосьдляОрасио.Этобылинепривычные,
непритворныеслова,и Эстер была не та;она неожиданно стала совсем
другой,она думала о нем,о егожеланиях.Орасиоовладелодоброе
чувство,разорвавшееоболочку,которой было покрыто его сердце.Он
начал думать об Эстер с лаской.Может быть,онбылнесправедливк
ней...Онне понимал ее,она была из другого круга...Орасио решил
пообещать Эстер что-нибудь очень большое, очень хорошее, что доставило
бы ей удовольствие.
- На праздники мы поедем в Баию... - он обращался к ней, только к
ней, будто за столом больше никого не было.
Потом беседа снова приняла обычный светский характер...Разговор
велсяпочтиисключительномеждуЭстери Виржилио.Они говорили о
праздниках,обсуждали моды,рассуждали о музыке,литературе. Орасио
любовалсяженой,МанекаДантаспоглядывалнанее своими лукавыми
глазами.
- Мне нравится Жорж Оне...- заявила Эстер.- Я плакала,читая
его "Великого промышленника".
Виржилио принял несколько грустный вид:
- Не потому ли, что нашли в нем кое-что из своей биографии?
Орасио и Манека Дантас ничего не поняли, да и сама Эстер не сразу
сообразила,на что он намекает. Но когда поняла, закрыла лицо рукой и
нервно пробормотала:
- О нет, нет!
Виржилио вздохнул.
Ей показалось, что она зашла слишком далеко.
- Это еще не значит...
Однако он не хотел ничего знать.Он былвзволнован,егоглаза
блестели.
- А Золя? Вы читали Золя? - спросил он.
Нет, она не читала: монахини в пансионе им не позволяли. Виржилио
сказал,что действительно это несовсемподходящаялитературадля
девушек, но для замужней женщины.