- Если введение этой системы, - заявил Дюэз, - в первый же год недаст
нам двести тысяч ливров, то пусть меня...
Он чуть было не сказал "пусть меня сожгут", но вовремя спохватился.
А Филипп тем временем думал: "Если его изберут, то мне, слава богу,не
придется ломать себе голову над финансовыми делами святого престола".
Но, несмотря на все ухищрения Дюэза и тайную поддержку Филиппа, конклав
не сдвинулся с места.
АтемвременемизПарижашлидурныевести.ГошедеШатийон,
объединившись с графом д'Эвре и Маго Артуа,пыталсяобуздатьпритязания
Карла Валуа. А тот жил во дворце Ситэ и держал при себе королеву Клеменцию
чуть ли не заложницей; по собственному разумению вершил он государственные
дела, рассылал в провинции приказы, противоречившие тем, которыеслализ
Лиона Филипп Пуатье. С другой стороны, шестнадцатого июня вПарижприбыл
герцог Бургундский требовать признания своих законных прав; онзнал,что
за ним стоят вассалы егоогромногогерцогства.Итак,воФранциибыло
одновременно три регента. Такое положение не могло длиться далее,иГоше
умолял Филиппа поскорее вернуться в столицу.
Двадцать седьмого июня, после совета, на котором присутствовали граф де
Форэ и граф де ла Вут, молодой принц решил незамедлительноотправитьсяв
путь и приказал своей свите готовиться к отъезду. И тут, вспомнив, чтово
усопшем его брате не было ещеторжественнойслужбы,онповелел,чтобы
завтра, до его отъезда, во всехлионскихцерквахотслужилимессу.Все
духовенство, и высшее и низшее, обязанобылоприсутствоватьнаслужбе,
дабы присоединить свои моления к молитвам регента.
Все кардиналы, и впервуюочередьитальянцы,возликовали.Пришлось
все-таки Филиппу Пуатье покинуть Лион, не сломив их волю.
- Пытаетсяскрытьсвоебегствоторжественнымимессами!-твердил
Каэтани. - А все-такивынудилиего,проклятого,уехать.Надеялсянас
прибрать к рукам. Ну так вот, поверьте мне, через месяц, еслинераньше,
мы возвратимся в Рим.
5. ВРАТА КОНКЛАВА
Кардиналы, как известно, особы высокочтимые, которыммелкаяцерковная
сошканикакнеровня.ПоэтомуграфПуатьераспорядился,чтобыдля
заупокойной мессы по усопшему Людовику Xкардиналамотвелицерковьпри
монастыре доминиканцев, называемую иначе церковьюсвятогоИакова,самую
роскошную, самуюпросторнуюпослесоборасвятогоИоанна,атакжеи
наиболее укрепленную. Кардиналы узрели в этомвыборезнакестественного
уважения к их сану. И все до одного явились на торжественную церемонию.
Было их только двадцать четыре, и однако жецерковьоказаласьбитком
набитой, ибо каждый кардинал привел с собою весь свойклир-капеллана,
секретаря,казначея,писцов,пажей,слуг,тех,ктонес,согласно
установленному обычаю, за ним шлейф, а перед ним факел; так что межбелых
массивных колонн толпилось в общем человек шестьсот.
Пожалуй,редкокогдазаупокойноймессевнималистакойявной
рассеянностью.
Пожалуй,редкокогдазаупокойноймессевнималистакойявной
рассеянностью.Впервыепослемногихмесяцевкардиналы,расселившиеся
группками по монастырям, собрались вместе. Многие не встречались почти два
года. Ониискосапоглядывалидругнадруга,наблюдализасоседями,
комментировали вслух внешность и жесты соперников.
- Видели, видели? - шептал один другому. -ОрсинипоклонилсяФредолю
младшему... А Стефанески, как вошел, таксразужезаговорилсМандгу.
Неужели они сблизились с провансальцами? Зато Дюэз совсемвысох,лицос
кулачок стало. Как он постарел!
И в самом деле, Жак Дюэз, стараясь сдержатьсвойподпрыгивающийшаг,
придававшийстарикунеестественноюнуюпрыть,медленноистепенно
продвигалсявпередирассеянноотвечалнапоклоны,какиподобает
человеку, отрешившемуся от мирских дел.
Гуччо Бальони в новом облачении тоже прибыл сюда вместе с кардинальской
свитой. Ему было приказано говорить только по-итальянски и отвечатьвсем,
что он прибыл в Лион прямо из Сиены.
"Пожалуй, лучше было бы мне, - думал он, - попасть подпокровительство
графа Пуатье. Ибо я, без сомнения, мог бы вернуться вместе с ним в Париж и
навести справки о Мари, о которой яничегостолькоднейнеслышал.А
сейчас я во всем завишу от этой старой лисы, да еще обещал емудостатьу
дяди денег, и покаденьгинебудутунеговруках,онненамерен
заниматься моей судьбой. А дядя, как на грех, не отвечает.Иговорят,в
Париже смута. Мари, Мари, прелестная моя Мари!.. Вдруг она подумает, что я
ее покинул?.. А может быть, она уже возненавиделаменя?Чтоонисней
сделали?"
Ее братья способны на все:заточитьМаривКрессэ,авозможно,и
упрятать в какой-нибудь монастырь для кающихся девиц. "Если через неделю я
не получу от нее известий, удеру в Париж".
Дюэз то и дело оглядывался через плечо, и лицо его всякий раз принимало
настороженное выражение.
- Вы опасаетесь чего-нибудь, монсеньор? - спросил наконец Гуччо.
- Нет, нет, отнюдь, -ответилДюэз,украдкойпосматриваянасвоих
соседей.
Грозный кардинал Каэтани с изможденным лицом, посредикотороготорчал
длинный горбатый нос, не скрывал своеготоржества,иегоседыекудри,
подобно завиткам белого пламени,упрямовыбивалисьиз-подалойшапки.
Катафалк - символ успения Людовика X-вызывалвегопамятивосковую
фигуру, исколотую булавками, - ту, над которойонсовершилворожбу.Он
переглядывался со своими людьми - с отцом Пьером, братомБостомисвоим
секретарем Андрие, - так смотрят победители.Егоподмывалокрикнутьво
всеуслышание:"Вотвидите,мессиры,чтопроисходитстем,ктопо
неосторожностинавлекнасебягневКаэтани,ибоКаэтанибыли
могущественными людьми еще во времена Юлия Цезаря".