- Мессир Юг, - высокомернопроизнесКарл,-вампоручилиохранять
чрево, а не решать такие важные вопросы, какместопребываниекоролевской
фамилии, и ужтемпачеваснеуполномочилизащищатьединоличновсе
государство.
Бувилля не смутила эта отповедь.
- Разрешите напомнить вам, ваше высочество, - сказал он, - что королева
не может показываться на людях раньше сорокового дня после похорон.
- Неужели, дражайший, вы полагаете, что я хуже васзнаюнашиобычаи!
Откуда вы взяли, что королева должна кому-то показываться? Мы доставимее
в Париж в закрытомвозке...Инеужели,племянница,-воскликнулон,
поворачиваясь к Клеменции, - вы считаете, что я хочу загнать васнакрай
света, во владения Великого хана! Вы же самизнаете,чтоотПарижадо
Венсенна не две тысячи лье!
- Поймите меня, дядюшка, - слабовозразилаКлеменция,-Венсеннский
замок - последний дар Людовика, здесь мы жили с супругом до его смерти. Он
пожаловал мне это жилище, вы сами присутствовали при этом (она указалана
двери покоев, где скончался ЛюдовикX),ивыразилволю,дабыяжила
здесь... Да и мне все кажется, что он еще не совсемпокинулэтотзамок.
Поймите, ведь здесь мы...
Но его высочество Валуа был лишен способности вникать втакиемелочи,
как власть воспоминаний и поэзия скорби.
- Ваш супруг, за душу коего мы возносим молитвы, отнынепринадлежитк
прошлому государства. А вы, племянница, вы носите под сердцем его будущее.
Подвергая опасности вашу жизнь, вы подвергаете опасностиижизньвашего
дитяти. Людовик, который смотрит на вас с небес, никогда не простил бы вам
этого.
Удар попал прямо в цель, и Клеменция молча поникла в кресле.
Но Бувилль заявил, что вопрос такой важности не можетбытьрешенбез
участия сира де Жуанвилля, и послал занимслугу.Присутствующиемолча
ждали его появления. Наконец дверь открылась, но им снова пришлосьждать.
НесразупоявилсяпоследнийсподвижникЛюдовикаСвятого;вдлинном
одеянии, какое носили ещевовременакрестовыхпоходов,онструдом
переступил порог дрожащими, плохо повиновавшимися ногами.Лицоегобыло
все в бурых пятнах и походилонакорувековогодуба,выцветшиеглаза
слезились. Двое конюших, столь же дряхлых, как и их господин, поддерживали
его с обеих сторон. Старца усадилисвеличайшимипредосторожностями,и
Валуа принялся излагать ему свои проекты насчет местожительствакоролевы.
Сир де Жуанвилль внимательно слушал, сокрушенно покачивал головой,видимо
гордясь тем, чтоегонаконецпризваликрешениюдалгосударственной
важности. Когда же Валуа замолк, сенешаль погрузился враздумье,которое
никто не пожелал нарушить; все напряженно ждали, когда сэтихстарческих
уст сорвутся вещие слова. И вдруг старик спросил:
- А где же король?
Валуа досадливо поморщился. Время не терпит, а тут изволь тратитьсилы
на этого старика! Да понял ли сенешаль хоть однословоизкрасноречивых
доводов Карла?
- Полноте, мессир Жуанвилль, король скончался, - пояснил он, - инынче
утроммыпредалиегоземле.
Выотличнознаете,чтовасназначили
хранителем чрева...
Сенешаль нахмурил лоб исделалмучительноеусилие,чтобыпонятьи
вспомнить. Такие провалы памяти были для него не в диковинку; диктуясвои
знаменитые "Мемуары", восьмидесятилетний старец слово в словоповторивв
конце второй части то, что уже было сказано в начале первой...
- Ох, наш государь Людовик... - пробормотал оннаконец.-Скончаться
таким молодым... Я еще ему преподнес свою знаменитую книгу.Азнаете,я
уже четвертого короля хороню.
Эти слова онпроизнестакимтоном,будторечьшлаоличныхего
заслугах.
- Но ежели король скончался, королева должна стать регентшей, - объявил
он.
Валуа побагровел. А он-то старался, чтобывхранителичревавыбрали
этих двух - юродивого и тупицу, надеясь, что ими будет легковертеть;но
тонкий этот расчет обернулся против него самого: именно ониичинятему
препятствия.
- Королева не может быть регентшей, мессир сенешаль, она втягости!-
крикнул Валуа. - Как же она может бытьрегентшей,еслинеизвестноеще,
родится король или нет?!Взглянитесами,всостояниилионаправить
государством!
- Вы же знаете, что я ничего не вижу, - ответил старик.
Прижав ладонь ко лбу, Клеменция думала лишь ободном:"Когдажеони
кончат препираться? Когда оставят меня в покое?"
А Жуанвилль принялся рассказывать,прикакихусловияхпослесмерти
короля ЛюдовикаVIIIкоролеваБланкаКастильская,квеликойрадости
подданных, взяла на себя бремя управления страной.
- Мадам Бланка Кастильская... конечно, вслух об этом не говорили...не
совсем отвечала тому образубеспорочности,каковойсоздаламолва...И
говорят даже, что граф Тибо деШампань,добрыйприятельмессирамоего
отца, служил ей верой и правдой также и на ложе...
Приходилось терпеливо слушать. Если сенешаль сегоднязабывалто,что
произошло вчера, зато он в мельчайшихподробностяхпомнилто,чтоему
довелось слышать в детстве. Наконец-то он нашел аудиторию, и оннежелал
упускать счастливого случая. По-стариковски дрожащими руками он непрерывно
разглаживал свое шелковое одеяние, туго натянутое на острых коленях.
- И даже когда наш святой государь отправился вкрестовыйпоход,где
вместе с ним был и я...
- Королева в егоотсутствиеправилаПарижем,еслинеошибаюсь,-
прервал разглагольствования старца Карл Валуа.
- Да, да, - залопотал старик.
Первой сдалась Клеменция.
- Будь по-вашему, дядюшка, - произнесла она, - я покорюсь вашей волеи
перееду в Ситэ.
- Мудрое решение, и, надеюсь, мессир де Жуанвилль вполне его одобрит.
- Да... да...
- Сейчас пойду распоряжусь. Ваш поезд будет возглавлять мой сынФилипп
и наш кузен Робер Артуа.
-Спасибо,дядюшка,большоеспасибо,-проговори"лаКлеменция,
чувствуя, что ее покидают силы.