Деревянное шале вГамме, котороепо милости короля Пруссии было
разрешенозанятьпринцу, не отличалось обилиемкомнат.Его высочество на
собственном горьком опыте познавал истину, что друзья - привилегия богатых.
С ним остались оченьнемногие,Нои эти люди,mutatismutandis[7],
находились втаком же бедственном положении.Онислужили его высочеству и
продолжаливидеть внем августейшуюособу, потомучтоихсудьбапрямо
зависела от его будущего.
Но не смотря ни на что самоуверенность принца оставалась прежней, равно
как и его дородность Он сохранил верув сея и свое предназначение. Опираясь
на самыескудныесредства,вокружениичуть линепростолюдинов,его
высочествоосновалподобиегосударства.Онназначилчетырех министров,
которые велиего дела и,вместес двумя секретарямии четырьмяслугами,
составляли его двор. Он направил своих послов ко дворам всех монархов Европы
и,желаяподстегнутьнеизбежное,ежедневнопроводилдолгиечасыза
написанием писемсобратьям-правителям,втомчислерусскойимператрице
Екатерине,вотношениикоторойпиталбольшиенадежды.Одинилидва
корреспондента его высочества милостиво одолжили ему немного денег.
Недавно к Мосье присоединился брат, граф д'Артуа, до последнего времени
находившийсяподарестом за долги в Маастрихте. Чтожедо дам, то их при
этом мини-дворе было только две- госпожаде Плугастельи мадмуазель де
Керкадью.Мужпервойидядюшкапоследнейв настоящеевремяисполняли
обязанности секретарей при его высочестве.
Графиня де Прованс и ее сестра, графиня д'Артуа, остались в Турине, при
дворесвоего отца. Госпожа де Бальби,чьяжизнерадостная натура ненашла
никакого простора при скучном дворе его Сардинского величества, основалась в
Брюсселевожиданиилучшихвремен,которые,казалось,инедумали
приближаться. Сибаритские вкусы сей достойной дамы не позволили бы ей ни дня
вынести спартанскийобраз жизни вГамме.Из искренней привязанности к ней
его высочество не мог заставить себя послать за ней и обречь возлюбленную на
Вестфальскиетяготы.Крометого, неисключеноведь,чтоонамоглаи
отказаться.
Судяпо беднойнепритязательнойобстановке, комнату, которую занимал
Мосье,можно было принять замонашескую келью. Ушли в прошлое бело-золотые
стены, высокиезеркала, мягкие ковры, богатаяпарча,хрустальные люстры и
раззолоченная мебель Шенборнлуста. Его высочество восседал на единственном в
комнатекресле спростойсаржевойподушкой. Остальную мебельсоставляли
прямые дубовые стулья,расставленныевокруг столаизполированной сосны,
ореховый шкафчик у стены да письменный стол без всяких финтифлюшек. Ковра на
полу не было.Окно, у которогостоял письменный стол его высочества выходило
на голый неухоженный сад.
В настоящиймоментвкомнате принцанаходилисьмолодойиизящный
д'Аварэ,который посуществуявлялсяпервымминистромеговысочества;
долговязыйисухопарыйбарондеФлашландан,министриностранныхдел;
неутомимыйсмуглокожийд'Антраг, активнейший тайныйагентизаконченный
распутник; овеянный романтической славой донжуана графде Жокур, который до
сих порухитрялсяежедневно творитьмаленькое чудо безупречно элегантного
облачения;приземистый,неизменносамодовольныграфдеПлугастель,и,
наконец, господин де Керкадью.
В настоящиймоментвкомнате принцанаходилисьмолодойиизящный
д'Аварэ,который посуществуявлялсяпервымминистромеговысочества;
долговязыйисухопарыйбарондеФлашландан,министриностранныхдел;
неутомимыйсмуглокожийд'Антраг, активнейший тайныйагентизаконченный
распутник; овеянный романтической славой донжуана графде Жокур, который до
сих порухитрялсяежедневно творитьмаленькое чудо безупречно элегантного
облачения;приземистый,неизменносамодовольныграфдеПлугастель,и,
наконец, господин де Керкадью.
Кпоследнему,вчастностииобращалсясейчасМосье,хотяв
действительности он говорил для всех присутствующих.
Господин де Керкадью не безколебанийпредупредил принцао возможной
скоройпеременев своей жизни и попросил его высочествоосвободить его от
немногочисленныхобязанностей,которыебылистольмилостивонанего
возложены.
Егоплемянница собирается выйти замуж за господина Моро, который, дабы
содержатьсемью, намереноткрытьв Дрездене академию фехтования.Молодые
люди предложили господинуде Керкадью поселиться с ними,и,поскольку его
средства иссякают, а перспектива возвращения во Францию представляется очень
отдаленной, благоразумиеи чувство справедливости подсказываютему, что он
не вправе чинить препятствия влюбленным.
Мясистоелицопринца мрачнело с каждой фразой господинаде Керкадью.
Красивые глазана выкатесмотрели на бретонского дворянина с удивлениеми
неудовольствием.
- Вы говорите о благоразумиии справедливости? - Улыбка графа выразила
толипечаль, то ли презрение. - Честно говоря, сударь, я не вижу здесь ни
того, ни другого. - Его высочество многозначительно помолчал, потом внезапно
спросил: - Кто такой этот Моро?
- Мой крестник, монсеньор.
Мосье нетерпеливо прищелкнул языком.
- Да, да. Это нам известно, как и то, что он революционер, одиниз тех
господ, что ответственны за нынешний развал. Но что он из себя представляет?
- Э-э, по профессии он адвокат... Закончил колледж Людовика Великого.
Мосье кивнул.
-Понимаю.Вы хотитеуклониться отответа.Аответна самом деле
заключается в том, чтоон - ничей сын. И все же вы без колебаний позволяете
своейплемяннице,особеблагородногопроисхождения,вступитьвэтот
мезальянс.
- Да, верно,-сказал господин де Керкадью сухо.Насамом деле, для
передачи его состояниялучше всегоподошло быслово "негодование", ноон
старательноскрывалсвоичувства, поскольку выказывать их по отношениюк
королевской особе считал непозволительным.
- Верно?- Густыечерныебровиграфапоползли вверх. Светлые глаза
немного расширилисьвизумлении.