-Хм,крестник... - Граф Плугастель пошевелил бровями на узком лбу. -
Хм!
Вэтовремялюди,узнав его супругу, обступилигруппу,инаконец
посыпались вопросы, едва понятные в шуршаньешелкаишарканьеподошв. Но
граф,вспомнивовысокойаудиенции,избавилпутешественниковот
легкомысленной толпы и препроводил в приемный зал.
Глава II. Шенборнлуст
Вообще-то Андре-Луисомневался в необходимости ижелательности своего
участия в этой аудиенции,ноуступил вежливойнастойчивостигосподина де
Керкадью. Он вошел следом за остальными в просторный светлый зал с колоннами
иочень высокими окнами.Бледный солнечный луч, пробившийся сквозь тяжелые
облака,коснулсяяркогоузорана толстом абиссинскомковре, блеснулна
богатойпозолотемебелиирассыпалсянатысячуискороквогромной
хрустальной люстре, подвешенной к живописному потолку.
Впозолоченномкресле,посторонамкоторогостоялиполукругом
придворные мужья и дамы,сиделкраснолицый человек леттридцати с лишним,
одетый вмышиногоцветабархат сзолотым шитьем,с орденскойлентой на
груди.
Граф де Прованс пока не превзошел тучностью своего брата, Людовика XVI,
ноисейчасегодородностьужевнушалауважение.Безсомнения,он
унаследовал ее вместе с другими фамильными чертами - узким лбом, грушевидным
лицомсбольшим бурбоновскимносоми безвольнымдвойнымподбородкоми
пухлымигубамисластолюбца. Голубыеглазанавыкатевлажно блестелипод
ровными дугами густых бровей. Весь егооблик говорил об осторожностине от
большого ума и важности не от сознания собственного достоинства. Разглядывая
принца, Андре-Луибезошибочноугадалв немтщеславного глупцаи глупого
упрямца.
По правую руку отеговысочества стоялаграфиня деПрованс- тощая
особа всинихи белых шелках,с какой-томатерчатойтыквойнаголове.
Надменно-брезгливоевыражениеделалоеелицо,итакобделенное
привлекательностью,просто отталкивающим.Слева от кресластоялаженщина
помоложе. Хотя назвать графиню деБальбикрасавицей было тоже нелегко,ее
ладная фигуркаи живоелицо моглиобъяснить,почемуэтадамадобилась
признания официальной любовницей его высочества.
Господин деПлугастель вывел свою супругу вперед.Монсеньорнаклонил
напудреннуюголову и спечалью смертнойскуки в глазахпробормотал слова
приветствия. Впрочем,когда ему представилимадмуазель де Керкадью, глазки
его загорелись, и, оценив ее свежесть и очарование, граф оживился.
-Мы радыприветствоватьвас,мадмуазель, -изрек он, раздвинувв
улыбкепухлые губы. - Надеемся почаще видеть вас при дворе.
Ваша врожденная
грация не оставляет сомнений, что тут ваше законное место.
Мадмуазельответилареверансом,пролепетала "Монсеньор" исобралась
былоудалиться,ноеезадержали.Еговысочество всвоемнеизреченном
тщеславии мнил себяв некотором смысле поэтом, и решил, что этоподходящий
случай продемонстрировать свой дар метафориста.
- Как допустили небеса, - пожелалузнать высокородный куртуазье, - что
столь прекрасныйбутониз цветника французскогодворянства до сих порне
пересажен в сад, покровительствуемый короной?
Алина с похвальной скромностью отвечала, что пять лет назад провела три
месяца в Версале под опекой своего дядюшки Этьена де Керкадью.
Еговысочествогорячо выразилдосадунасебяискупую в милостях
судьбу,позволившуюемуостаться вневеденииоб этом факте.Призвавв
свидетелинебеса, принцнедоумевал,какон мог обойти вниманием подобное
событие?Потоммонсеньорпомянул дядюшкуЭтьена, которого глубоко чтил и
кончинукоторого неперестаетоплакивать посей день. Эта часть его речи
быладовольноискренней.Слабый характер заставлял принца искатьв своем
окружении какую-нибудьсильную личность, накоторую он могбыопереться.
Такойсильныйчеловек становился его советчиком,другом, фаворитом ибыл
столь же необходим графу Прованскому, сколь и любовница. Одно время эту роль
принемигралЭтьенде Керкадью.Будьонжив, он, наверное,и сейчас
продолжалбыее играть,ибо у монсеньора имелись и добродетели,кчислу
которых следует отнести верность и постоянство в дружбе.
Его высочествочто-то слишком уждолго занимал мадмуазель де Керкадью
галантным разговором.Приближенные, зная за принцем обыкновение прятать под
маскойлюбезности низменные помыслы ицели, сейчас невидели в нем ничего
занятного и изнывали в ожидании парижских новостей.
Ее высочество принцесса с кислой улыбкой прошептала что-то на ухо своей
чтице,пожилойгоспожедеСобрийон. ГрафинядеБальби тоже улыбнулась,
правда,не кисло, аснисходительнои добродушно:она, конечно, не питала
иллюзий, но и в злобной ревности не видела проку.
Сеньор деГаврийякстоял чуть позади Алины и,заложив руки за спину,
терпеливо ожидал своей очереди. Он согласно кивал большойголовой, и на его
рябом, отмеченном оспой лице, было написано удовольствие от сознания великой
чести, которойудостоилаегоплемянницу высокая особа. Мрачный Андре-Луи,
стоявшийрядом с ним, мысленно проклинал наглость графа, егосамодовольную
ухмылку и плотоядные взгляды, в открытую бросаемые на Алину. Только выкормыш
королевской семьи, подумал он, способен позволить себе наплевать на скандал,
который может вызвать своим поведением.
Сеньор де Гаврийяк дождался представления, ипринцнаконец-то пожелал
услышать последние новости из столицы. Собеседник обратился к его высочеству
спросьбой переадресовать своепожелание кмолодомучеловеку,крестнику
господина де Керкадью.