Она музыковед, кончила «Гнесинку». Есть и другие внеязыковые средства общения. Живопись. Балет.
– Балет? Понимаю. И вы мне станцевали про то, какая у меня система охраны. А воспользоваться традиционным средством общения, обыкновенным русским языком, не могли. Слишком просто, да?
– Мог. Но мне было нужно, чтобы вы не узнали это, а прочувствовали. На собственной шкуре, извините за резкость. Надеюсь, мне это удалось.
– Да, черт возьми, удалось. Ничего не могу сказать, удалось. А если, быть совершенно откровенным, вы напугали меня до смерти!
Я удовлетворенно кивнул:
– Это и было моей задачей.
Капитан смотрел на меня, как на иллюзиониста Копперфильда.
– Ну, москвич! – пробормотал он.
Но майор был настроен совсем не миролюбиво.
– У вас есть претензии к задержанному Пастухову? – обратился он к Антонюку.
– Как ни парадоксально, но… – Если можно – простым русским языком, – попросил майор. – Без музыки и балета.
И без живописи. Да или нет?
– Нет, – сказал Антонюк.
– А у меня есть! – взревел майор. Теперь и из него начал выходить пар. – Весь город поставить на уши, это как? Это двести шестая, часть вторая! Злостное хулиганство! От одного до пяти лет! Понял?
– Так точно, господин майор.
– Гражданин майор!
– Слушаюсь, гражданин майор!
– Ладно, не будем усугублять. Но пятнадцать суток ты, парень, получишь! Умник, тра‑та‑так‑перетак, тра‑та… И считай, что дешево отделался! – примерно через полминуты закончил он. – Есть вопросы?
– Есть. Ваша опергруппа прибыла на место через двадцать четыре минуты после вызова. А оцепление вообще минут через сорок. А это как?
– Вам, москвичам, хорошо рассуждать! – возмутился капитан. – Вам Лужков новые «форды» покупает! А мы на чем ездим – видел? Скоро на рейсовые автобусы пересядем!
– Сколько у вас абонентов в системе охраны ВИП? – поинтересовался я. – Человек сто?
– Больше, – уточнил капитан.
– Вот и пусть скинутся на пару полицейских «фордов» и микроавтобус. Для себя же.
– Они скинутся! – проговорил майор.
– Прекрасная мысль, – вмешался Антонюк. – И своевременная. Мой фонд поддержит.
Проведем работу. Помогая милиции, помогаешь себе. Очень хороший лозунг. Короткий и понятный. Считайте, майор, что у вас есть эти машины.
– А у вас – голоса благодарной милиции, – подсказал я.
– Мы не покупаем голоса избирателей. Мы призываем голосовать за нас своими делами.
– Ладно, – снизошел майор. – Пусть не пятнадцать. Но пять суток ты у меня отсидишь! Оформи, капитан.
– Вы оставляете меня без охраны, – возразил Антонюк.
– У вас целая толпа охранников.
– Пастухов показал, чего они стоят.
– А мне какое дело? Это не наши люди. За них я не отвечаю.
– Значит, вам до этого нет никакого дела? – переспросил Антонюк. – Вы отдаете себе отчет в том, что сказали?
– Но вы и меня поймите! Как я объясню губернатору это ЧП? Оно уже в сводке! А если есть хулиганство – должен быть и хулиган. И к нему должны быть приняты меры!
– Какому губернатору? – негромко поинтересовался Антонюк. – Губернатору, который пальцем не шевельнул, чтобы помочь милиции? Который за четыре года не сделал для города ничего?
– Не мое дело оценивать губернаторов, – огрызнулся майор.
– Станете вы – буду подчиняться вам. А пока я подчиняюсь ему.
На принцип пошло. Дело серьезное. Я решил, что стоит майору помочь. Помогая милиции, помогаешь себе.
– Оформите ЧП как учебную тревогу. Проверка боеготовности личного состава в условиях, близких к реальным.
– И не забудьте отметить, что эта самая боеготовность оказалась нулевой, – язвительно добавил Антонюк.
– Почему? – возразил я. – Вы живы. Преступник задержан. Опыт учебной тревоги будет всесторонне проанализирован и сделаны выводы.
– Понял, как в Москве работают? – обратился майор к капитану и снова повернулся ко мне. – Тогда хоть объясни нам, на кой черт ты всю эту петрушку затеял?
– Хотел познакомиться с вами. Мало ли, как дело пойдет. Может, у вас ко мне вопросы возникнут. Или у меня к вам.
А теперь и майор уставился на меня, как космонавт на лунатика. Потом встал, одернул китель и доложился:
– Майор Кривошеев. Олег Сергеевич. Заместитель начальника областного управления внутренних дел. – Немного подумал и представил капитана:
– Капитан Смирнов. Иван Николаевич. Уголовный розыск.
– Очень приятно, – сказал я. – Пастухов. Сергей Сергеевич.
– Скажи, Сергей Сергеевич, ты всегда все делаешь через жопу?
– Когда как. Мне было нужно, чтобы Лев Анатольевич беспрекословно выполнял все мои предписания, – объяснил я.
– Какие? – спросил Антонюк.
– Может, мы обсудим это" наедине?
– Если можно, при нас, – попросил майор. – Учиться так учиться..
– Я не скажу ничего нового.
– Тем более.
– Пожалуйста. Первое: наглухо заварить дверь на чердак. Второе: поставить в квартиру бронированную дверь с кодовым замком. Завтра же. Третье. Никому никаких ключей. Никому. Вы меня понимаете, Лев Анатольевич?
– Да, – буркнул Антонюк.
– Каждый день менять маршрут и время возвращения домой. По вам часы можно проверять. Сейчас это не достоинство. Не прощаться с охраной в лифте. Больше того. Двое постоянно должны находиться с вами. Даже ночью. Пусть один спит в гостиной, а другой на раскладушке в прихожей.
– Ну, знаете! – запротестовал Антонюк.
– Хотите еще раз встретиться с киллером? На этот раз с настоящим?
– Сдаюсь. Что еще?
– Наймите охрану на дачу. Двух или трех человек. Сойдут и местные, только не пьянь. Когда едете на дачу, никаких телефонных предупреждений. Вообще о своих поездках по телефону не говорить.
– О моих предвыборных встречах знает весь город.
– Встречи и митинги – моя забота. И до конца избирательной кампании – никаких ресторанов, никаких дружеских посиделок и никаких утренних пробежек трусцой по парку.
– Черт знает на какую жизнь вы меня обрекаете!
– Вы сами себя на нее обрекаете. Станете губернатором – расслабитесь. После этого поздно будет вас убивать.
– А сейчас – не поздно?
– Вы лучше меня разбираетесь в ситуации.
– Кто может меня убить?
– Это вы у меня спрашиваете? На эту тему можно много рассуждать.
Но мне не удалось уйти от этого идиотского разговора.
– Так рассуждайте! – прикрикнул Антонюк. – За это вам деньги платят!
Тот еще будет губернатор. Обкомовская, видно, школа. Или он в свое время до второго секретаря допер именно потому, что от природы была в нем эта бульдожья хватка? Если так, то до губернаторского кресла вполне допрет. Человек, который умеет получать ответы на свои вопросы.