Жерминаль - Золя Эмиль 104 стр.


Пробило девять часов, и углекопынаправилисьнаконец

по Вандамской дороге в лес, где накануне было решено собраться на сходку.

Этьен предполагал, чтотетритысячичеловек,накоторыхонтак

рассчитывал, не придут в Жан-Барт. Многие считали демонстрацию отложенной, а

хуже всего, что две или три группы, уже находившиеся в пути, моглипогубить

все дело, если бы Этьен их не повел. Те, что ушли назаре,-околосотни

человек, - должны были спрятаться в буковом лесу, поджидая других.Суварин,

ккоторомуЭтьенпошелпосоветоваться,толькопожалплечами.Десять

решительных молодцов, по его мнению, могут сделать гораздо больше, чем целая

толпа. Он снова погрузился в чтение книги, лежавшей перед ним,иотказался

принять какое-либо участие в деле. Эта затея опятьрассчитананачувство,

тогда как нужно было просто спалить Мопсу. Когда Этьен выходил издому,он

заметил Раснера, сидевшего у чугунной печи. Раснербылоченьбледен.Его

жена, в неизменном черном платье, казалась в этот день еще выше ростом;она

язвила супруга острыми, но вежливыми словами.

Маэ считал, что надо держать свое слово. Такая сходка священна.Ноза

ночь самыепылкиеиззабастовщиковпоуспокоились;ноонвсежечуял

опасность, объяснял, что долг обязывает всех быть там и поддержатьзаконное

право товарищей. Жена Маэ утвердительнокивалаголовой.Этьеннастойчиво

повторял, что надо действовать революционно, не покушаясь на чью-либо жизнь.

Уходя, он отказался от куска хлеба, которыйемудалисвечеравместес

бутылкой можжевеловой водки; однако он выпил три стаканчика сряду только для

того, чтобы предохранить себя от холода; он даже взял с собой полную фляжку.

Альзираосталасьдомасмотретьзадетьми.УстарикаБессмертногоот

вчерашней ходьбы разболелись ноги, и ему пришлось лечь в постель.

Из предосторожности расходились невместе,апорознь.Жанлендавно

исчез. Маэ и его жена пошли по направлению к Монсу, а Этьен - влес,чтобы

там присоединиться к товарищам. По дороге он нагнал группу женщин; среди них

он узнал Прожженную и жену Левака; ониелинаходукаштаны,принесенные

Мукеттой, глотая их вместе со скорлупой, чтобы лучше набитьжелудок.Нов

лесу никого не было. Забастовщика уже прошли в Жан-Барт. Этьен заторопился и

пришел к шахте, когдаЛевакисотнядругихшахтероввходиливодвор.

Отовсюду появлялись углекопы; Маэ шли по большой дороге, женщины - по полям;

все устремлялись безпредводителей,безоружные,вразброд,кактечетпо

склонам вода, выступившая из берегов. Этьен увидел Жанлена, взобравшегося на

перила мостков; мальчишка сидел так, словноонпришелназрелище.Этьен

прибавил шагу и вошел вместе с первыми товарищами. Всех былосамоебольшее

человек триста.

Произошло замешательство, когданалестнице,ведущейвприемочную,

показался Денелен.

- Чего вы хотите? - спросил он громко.

Проводив глазами коляску с улыбающимися емудочерьми,онвернулсяв

шахту, охваченныйсмутнойтревогой.

- Чего вы хотите? - спросил он громко.

Проводив глазами коляску с улыбающимися емудочерьми,онвернулсяв

шахту, охваченныйсмутнойтревогой.Тамвсе,казалось,быловполном

порядке: спуск рабочих закончился, добыча угля продолжалась. Онуспокоился,

поговорил со старшим штейгером, как вдруг ему дали знать,чтоприближаются

забастовщики. Денелен кинулся к окну сортировочной и сразупонялвсесвое

бессилие перед этим людским потоком, который все рос и росиужезаполнял

двор. Как защитить строения, открытые со всех сторон? Он едва мог бы собрать

около себя человек двадцать рабочих. Все погибло.

- Чего вы хотите?-повторилон,бледныйотсдерживаемогогнева,

напрягая все силы, чтобы мужественно встретить грозящее несчастье.

В толпе пронесся ропот, почувствовалось какое-то движение. Этьенвышел

вперед.

- Господин Денелен, мы не сделаем вам ничего дурного, но работадолжна

прекратиться повсюду.

Денелен резко возразил Этьену, что он просто глуп.

- Неужто вы полагаете, что, остановив у меня работу,высделаетемне

добро? Ведь это все равно, что в упор выстрелитьмневспину...Да!Мои

рабочие в шахте, они оттуда не выйдут, или вам придется сперва убить меня!

Эти резко произнесенные слова вызвали настоящий взрыв негодования.Маэ

удерживал Левака, который, грозя кулаками, устремился вперед. Этьен старался

убедить Денелена в законности их революционного действия. Нототвозразил,

что существует еще право на труд. Да и вообще он не желаетобсуждатьтакую

ерунду, он хочет быть у себя хозяином. Он упрекал себяединственновтом,

что у него здесь неттрех-четырехжандармов,которыеразогналибыэтот

сброд.

-Тутужедействительномояошибка,иязаслуживаютого,что

происходит. С такими молодцами, как вы, нужна только сила.Аправительство

воображает, что вас можно купить уступками. Вы его свергаете, как только оно

вас вооружает.

Этьен, весь дрожа, еще сдерживался. Он понизил голос.

- Прошу вас, господин Денелен, распорядитесь о подъеме ваших рабочих. Я

неручаюсь,чтосмогуудержатьтоварищей.Естьвремяпредотвратить

несчастье.

- Оставьте меня в покое. Я вас не знаю! Вы не рабочие моей шахты, и мне

не о чем с вами разговаривать. Одни разбойникишляютсяэтакподеревням,

чтобы грабить дома.

Гневные крики заглушали его голос, особенно бранились женщины. Но он не

поддавался и находил своего рода облегчение, откровенно изливаяпередними

всю накипевшую в его властном сердце горечь. Уж если со всех сторон идетна

него разорение, трусливо было бы прибегать к бесполезным пошлостям. Атолпа

все росла, на ворота напирало уже человек пятьсот. Денелена могли растерзать

в клочья. Старший штейгер насильно оттащил его назад.

- Помилосердствуйте, сударь! Надвигается побоище. Зачемубиватьлюдей

из-за пустяков?

Он отбивался, протестовал и бросил в толпу последний крик:

- Шайка бандитов! Увидим, что вы скажете, когдасилабудетнанашей

стороне!

Его увели.

Назад Дальше