Острыйносиживыеглаза
придавали ему сходство с хорьком, а любезность и несколькоскептическийум
приобретали властный, надменный оттенок в обращении с рабочими. Он был одет,
как они, и так же перепачкан углем. Чтобы внушить уважение ксебе,Негрель
старался проявлять необычайную отвагу - пробирался всамыеопасныеместа,
всегда впереди, под угрозой обвала или взрыва рудничного газа.
- Здесь, не правда ли, Дансарт? - спросил он.
Старший штейгер, бельгиец, человек с жирнымлицом,мясистымносоми
чувственными ноздрями, ответил преувеличенно вежливо:
- Да, господин Негрель... Вонтотчеловек,которогонанялисегодня
утром.
Оба спустились на серединуштольни.Этьенувелелиподойти.Инженер
приподнял свою лампочку и взглянул на него, ни о чем не спрашивая.
- Хорошо, - промолвил он наконец. - Терпетьнемогу,когдаберутс
улицы совершенно неизвестных людей...Пожалуйста,чтобыэтогобольшене
было.
И он не слушал, что ему говорили о характереработы,онеобходимости
заменить откатчиц мужчинами. Забойщики снова взялисьзакирки,аНегрель
принялся осматривать свод штольни. Вдруг он закричал:
- Послушайте, Маэ,вамжизньнемила,чтоли?Давывсездесь
останетесь на месте, пес вас возьми!
- Ничего, выдержит, - спокойно ответил рабочий.
- Да какое там выдержит! Порода уже оседает, а вы вбиваете подпоркина
расстоянии более двух метров одну от другой, да и то нехотя! Все вы наодин
лад - предпочитаете размозжить себе череп, чем оставить хоть на минуту забой
и укрепить свод. Прошу немедленно всеукрепить!Увеличьтечислоподпорок
вдвое, слышите!
Возражения углекопов, говоривших,чтоонивольнырасполагатьсвоей
жизнью, привели его в бешенство.
- Так-с! А будете выотвечатьзапоследствия,еслиразобьетесебе
головы? Разумеется,нет!ПоплатитсязаэтоКомпания,которойпридется
обеспечить вас или ваших жен... Повторяю, я хорошовасзнаю:из-затого,
чтобы добыть в день две лишних вагонетки, вы готовы пожертвовать собственной
шкурой.
Маэ, несмотря на гнев, накипевший в нем, тихо сказал:
- Если бы нам достаточно платили, мы бы лучше делали крепления.
Инженер молча пожал плечами. Он прошелвсюштольнюивсамомнизу
крикнул:
- У вас остается час времени, принимайтесь все за работу; предупреждаю,
что ваша артель будет оштрафована на три франка.
Слова инженерабыливстреченыглухимропотом.Шахтеровудерживала
только дисциплина - та военная дисциплина, которая заставляла всех,начиная
отподручногоикончаяглавнымнадзирателем,подчинятьсядругдругу.
Впрочем, Шаваль и Левак не могли скрытьсвоегонегодования;Маэстарался
унятьихвзглядом,аЗахариянасмешливопожималплечами.
Этьенбыл
взволнован, быть может, больше всех. С тех пор как он находился в этомаду,
в нем поднималось глухоевозмущение.Онсмотрелнапокорную,согбенную
Катрину. Неужели можно убивать себя таким тяжким трудом среди вечного мрака,
не имея даже возможности заработать какие-то гроши на хлеб?
Негрель между тем удалился с Дансартом, который то и делоодобрительно
кивал головой. Вскоре, опять послышались их голоса; они остановились и стали
рассматривать подпоркивдесятиметрахнижетогоместа,гдеработали
шахтеры.
- Говорю я вам, что им на все наплевать! - кричал инженер. - А вытоже
хороши, черт вас возьми! Вы, значит, ни за чем не следите?
- Как же, какже,-лепеталглавныйштейгер,-всевремяслежу
Постоянно приходится твердить им одно и то же.
Негрель громко крикнул:
- Маэ, Маэ!
Все спустились. Он продолжал:
- Взгляните сюда.Развеэтодержится?..Всесделанокое-как.Эта
подпорка ни к черту не годится: видно, что вбита наспех. Теперьяпонимаю,
почему нам так дорого обходится ремонт. Вам бытолькочтобыпродержалось,
пока на вас лежит ответственность! А потом все рушится, и Компания вынуждена
держать целую армиюремонтных...Взгляните-касюда,-ведьэтоверная
смерть!
Шаваль хотел было что-то сказать, но Негрель заставил его замолчать.
- Бросьте, знаю я, что вы мне скажете. Чтобы вамбольшеплатили,да?
Хорошо, только предупреждаю, - вы заставите Правление сделать следующее: вам
будут выплачивать за крепления отдельно, но пропорционально снизят платуза
каждую вагонетку. Посмотрим,выгоднеелиэтовамбудет...Апокачто
переделайте все немедленно. Я завтра зайду.
И он ушел среди общего волнения, вызванногоегоугрозами.Лебезивший
перед ним Дансарт задержался на несколько секунд и грубо сказал рабочим:
- Вот как вы меня подводите...Отменя-товынеотделаетесьтремя
франками штрафа! Берегитесь!
Лишь только он ушел, Маэ, в свою очередь, разразился:
- Ну уж, что несправедливо, то несправедливо, ей-богу! Я люблю говорить
спокойно - только так и можнодоговориться;новедькончаетсятем,что
человека выводят изтерпения...Слыхали?Снизитьплатузавагонеткуи
платить отдельно за крепления! Новый способ вытянутьунасденьги!..Эх,
черти, черти!
Он искал, на ком бы сорвать гнев, и вдруг увидел, что КатринаиЭтьен
стоят сложа руки.
- Будете вы подавать мне доски или нет!Развеэтоваснекасается?
Запляшете вы у меня!
Этьен отправился за брусьями, нисколько не обижаясьнаэтугрубость,
сам до того возмущенный начальством,чтошахтерыпоказалисьемуслишком
добродушными.
Левак и Шаваль выругались и успокоились.Все,дажеЗахария,яростно
принялись укреплять штольню.