..
Подумайте только, какие несметныекапиталыбылизатраченынасооружение
железных дорог, портов и каналов, сколько денег пошло прахомвбезумнейших
спекуляциях. Взять хотя бы нашу местность - сколько у насвырослосахарных
заводов: можно подумать, что во всем округе урожай свекловицы снимают по три
раза в год... А теперь денег, конечно, ни укогонет.Надождать,когда
затраченные миллионы принесут прибыль;всезапуталисьпогорло,адела
стали.
ГосподинЭнбооспаривалтакоеобъяснение,нопризнал,чтогоды
благополучия избаловали рабочих.
- Подумать только! - воскликнул он. - Эти молодчики зарабатывали унас
в шахтах до шести франков в день - вдвое больше того, чтоонизарабатывают
сейчас! И они жили хорошо, даже начинали привыкать к роскоши... А теперь им,
разумеется, не по вкусу вернуться к прежней скудной жизни.
- Господин Грегуар, - перебила г-жа Энбо, - возьмите,пожалуйста,еще
форели... Она очень хороша, не правда ли?
- Но, по совести говоря, разве это наша вина? - продолжалдиректор.-
Нам самим тоже круто приходится... Заводызакрываютсяодинзадругим,и
чертовски трудно сбывать накопившиеся запасыугля.Заказовпоступаетвсе
меньше, и мы поневоле вынуждены снижать расходы по добыче... А рабочие этого
не хотят понять.
Воцарилось молчание.Слугаподавалжареныхкуропаток,агорничная
начала разливать гостям шамбертен.
-ВИндиибылголод,-продолжалвполголосаДенелен,какбы
разговаривая сам с собою. - Из Америки непоступаетзаказовнажелезои
чугун,аэтонаноситжестокийударнашимлитейнымзаводам.Все
останавливается; достаточно одного дальнего толчка, чтобы потрясти мир...А
Империя так гордилась этой промышленной горячкой!
Он принялся за крылышко куропатки.
- Хуже всего то, - прибавил он более громко, - что, снижаярасходыпо
добыче, необходимо увеличивать выдачу угля. Это -логическоеследствие,в
противном случае снижение коснется также заработной платы, и рабочиевправе
будут говорить, что они расплачиваются за чужие убытки.
- Такое откровенное признаниевызвалоспор.Дамамэтобылосовсем
неинтересно. Впрочем, все занялись больше своими тарелками, утоляяаппетит.
Слуга опять вошел и, казалось, хотел что-то сказать, но не решался.
- Что там? - спросил Энбо. - Телеграммы? Подайте мне... Я жду ответа из
нескольких мест.
- Нет, сударь, это господин Дансарт... Он в вестибюле... Но боитсявас
побеспокоить.
Директор извинился и велел попросить старшегоштейгера.Тотвошели
остановился в нескольких шагахотстола;тогдавсеобернулисьистали
смотреть на этого рослого запыхавшегося человека, ожидая, какиеновостион
сообщит. Оказалось, что в поселках тихо;ноопределеннорешенонаправить
делегацию к директору.
Делегаты прибудут, может быть, через несколько минут.
- Отлично, благодарю вас, - сказал Энбо. - Прошу докладывать мнеутром
и вечером, понимаете?
Когда Дансарт ушел,шуткивозобновились.Всенабросилисьнасалат
по-русски, объявив, что нельзя терять ни секунды, если хотят докушать его до
конца.Негрельпопросилгорничнуюподатьемухлеба,ионаответила
"слушаюсь, сударь" таким тихим и перепуганнымголосом,какбудтозанею
гналась целая шайка насильников и убийц. Тут уже веселье не знало пределов.
- Вы можете говорить совершенно спокойно, - ободряющепроизнеслаг-жа
Энбо. - Их еще здесь нет.
Директору передали пачку писемителеграмм;однописьмоонпрочел
вслух. Оно было от Пьеррона,которыйпочтительносообщал,чтопринужден
участвовать в забастовке вместестоварищами,дабыненавлечьнасебя
нареканий; он прибавлял, что не мог отказаться от участия в делегации,хотя
и порицает такой образ действий.
- Вот вам и свобода труда! - воскликнул Энбо.
Разговор снова зашел о забастовке; по этомувопросу.спросилимнение
директора.
- О, - ответил он, - мы и не такиезабастовкивидали!..Неделю,две
недели самое большее они будут лентяйничать, каквпоследнийраз.Станут
шататься по кабакам; потом поголодают хорошенько - и вернутся в шахты.
Денелен покачал головой:
- По-моему, дело обстоит не так просто... Наэтотразони,кажется,
действуют более организованно. У них даже есть касса взаимопомощи.
- Да, но в ней не более трех тысяч франков; вы думаете,онидолгона
это продержатся? Я подозреваю, что главарь у них - некийЭтьенЛантье.Он
хороший рабочий, и мне не хотелось бы ему отказывать, как я отказалвсвое
время знаменитому Раснеру, который продолжает отравлять Воре своими идеями и
своим пивом... Все равно через неделю половина рабочих выйдет наработу,а
через две недели все десять тысяч снова будут в шахтах.
Энбо был в этом убежден. Его беспокоило лишь то,чтоПравлениеможет
возложить на него ответственность за забастовку и он попадет в немилость.С
некоторых пер отношение к нему изменилось кхудшему.Онопустилложкус
салатом и принялся перечитывать телеграммы, полученные изПарижа,стараясь
оценить значение каждого слова. Он извинился. Теперь это был как бызавтрак
военных на поле битвы перед началом сражения.
Дамы такжепринялиучастиевбеседе.Г-жаГрегуарсокрушаласьо
несчастных, которымпредстоитголодать.Сесильужепредвидела,какей
придется обходить поселки и раздавать талоны нахлебимясо.Г-жаЭнбо,
однако, очень удивилась, когда речь зашла онищетеуглекоповМонсу.Как,
ведь они же все очень счастливы!Получаютквартиру,отопление,врачебную
помощь за счет Компании! В своем глубокомравнодушиикэтойчеловеческой
массе она знала о ней только то, что затвердиланаизустьсчужихслови
повторялапосетителямизПарижа;онасамаповерилаэтомуитеперь
возмущалась людской неблагодарностью.