Жерминаль - Золя Эмиль 9 стр.


НоМаэ,шедшийзанею,тоже

слышал; он ответил, остановился и поговорил с Этьеном. Нет,тутникогоне

требуется. Бедняга-рабочий, переходящий с места на место впоискахработы,

заинтересовал его. Расставшись с ним, Маэ сказал, обращаясь к другим:

- Да! Это со всяким может случиться... Нечегожаловаться:всекругом

без работы ходят, хоть подохни...

Рабочие направились в барак. Это былообширное,грубооштукатуренное

помещение. По стенам стояли шкафы, запертые на висячие замки; всередине-

железная жаровня, нечто вроде печки без заслонки, раскаленная докрасна;она

была доверху набита углем, так чтокускиегострескомвываливалисьна

земляной пол. Барак освещался только этой жаровней; кровавые отсветы дрожали

на замусоленномдеревешкафовинастенахвплотьдосамогопотолка,

покрытого черной пылью.

Когда семья Маэ вошла в жаркий барак,тамраздавалсягромкийхохот.

Человек тридцать рабочих стояли и грелись сдовольнымвидом,повернувшись

спиной к огню. Перед спуском всезаходилисюдапогреться,набратьсякак

следует тепла, чтобы бодрее приступить к работе в сырой шахте. В тоутров

баракецарилоисключительноевеселье.Рабочиеподтрунивалинад

восемнадцатилетней откатчицей Мукеттой: у этой девушки былитакиеогромные

груди и зад, что ее блуза и штаны, казалось, готовы были треснуть. Онажила

в Рекийяре с отцом - старым конюхом Муком, и братом Муке-откатчиком;но

часы работы у них не совпадали, и потому она отправлялась в шахту одна.Вот

тут-то, летом - забравшись в рожь, зимою -укакой-нибудьограды,онаи

забавлялась без особых последствий со своимочереднымлюбовником,которые

менялись каждую неделю. У нее перебывали всешахтеры;этобыланастоящая

дружеская круговая чаша. Однажды ееупрекнуливтом,чтоонагулялас

кузнецом из маршьеннскойгвоздарни.Мукеттабылавнесебяотгневаи

кричала, что до этого она не опустится; она готова дать рукунаотсечение,

что никто никогда не видал ее ни с кем, кроме углекопов.

- Так ты уж больше не с долговязым Шавалем? - спросил ее, подсмеиваясь,

одинизшахтеров.-Тогокарапузаподцепила?Даведьемулестницу

подставлять надо. Я вас обоих за Рекийяром видел; он на камень влезал!

- Ну, и что дальше? - добродушно отвечала Мукетта. - Тебекакоедело?

Тебя ведь не звали, чтобы ты его подсаживал.

Эти грубоватые, незлобивые шутки вызывали у рабочих новые взрывы смеха,

от которого тряслись их плечи, вдоволь пожарившиесяуогня.Мукеттасама

хохотала, расхаживая среди них с забавно смущенным видом в своейнескромной

одежде, обтягивавшей ее округлое, почти болезненно полное тело.

Но веселье кончилось, как только Мукетта сообщилаМаэ,чтоФлеранса,

долговязая Флеранса, больше не придет: накануне ее нашли мертвой впостели;

одни говорят - от разрыва сердца, другие-отлитраможжевеловойводки,

которую она выпила зараз.

Маэ был в отчаянии: опять незадача, -онлишился

одной из своих откатчиц и не мог тотчас же ее заменить. Он работал в артели,

а там было четверо забойщиков: он, Захария,ЛевакиШаваль.Еслиуних

останется откатчицей одна Катрина, работа пострадает. Вдруг он вскрикнул:

- Постойте-ка! А человек, искавший работу?

Мимо барака проходил Дансарт. Маэ сообщил ему о случившемся ипопросил

разрешения нанять этого человека; он особенно упиралнато,чтоКомпания

сама склонна заменять откатчиц мужчинами,каквАнзене.Главныйштейгер

сперва улыбнулся: проект снятия женщин с работы вшахтахвызывалотпору

самих же углекопов, - они заботились отом,чтобыпристраиватьнаместо

своих дочерей; вопросы морали и гигиены мало их занимали.

Наконец после некоторого колебания Дансартпозволил,стем,однако,

чтобы окончательное разрешение было дано инженером Негрелем.

- Что толку! - проговорил Захария. - Уж он, верно, далеко, раз нигде не

мог найти работы!

- Нет, - возразила Катрина, - я только что видела, как он остановился у

котельной.

- Так сбегай за ним, бездельница! - крикнул Маэ.

Девушка бросилась бежать. Поток углекоповнаправилсятемвременемк

шахте, уступая место у огня другим. Жанлен,недожидаясьотца,пошелза

своей лампочкой в сопровождении толстогопростодушногопаренькаБебераи

тщедушной десятилетней девочки Лидии. Мукетта шлавперединих;натемной

лестнице она обозвала их паскудниками ипригрозиласьнадаватьимоплеух,

если они будут щипаться.

Этьен в самом деле оказался в котельной; он разговаривалскочегаром,

который подкладывал в топку уголь. Ему стало холодно примысли,чтоопять

придетсябрестивомракеночи.Онужерешилуйти,новэтотмиг

почувствовал, как на плечо ему легла чья-то рука.

- Идите-ка за мною, - сказала Катрина. - Там есть кое-что для вас.

Сперва,он не понял. Потом его охватила безудержная радость, и он крепко

пожал руку девушке.

- Спасибо, товарищ... Какой же вы, кстати сказать, добрый малый!

Катриназасмеялась,разглядываяегоприкрасномсвететопок.Ее

забавляло, что парень принимал ее за мальчика, - она была очень худощава,а

длинные волосы скрывал чепец. Этьен тоже смеялся от удовольствия,иобас

минуту стояли друг перед другом, весело хохоча; щеки у них пылали.

Тем временем в бараке, присевнакорточкипередсвоимшкафом,Маэ

снимал обувь и грубые шерстяные чулки. Когда Этьен подошел, они порешили все

с двух слов: тридцать су в день; работа утомительная,ноонкнейскоро

привыкнет. Забойщик посоветовал Этьену остаться в башмаках и дал емустарую

кожаную шапку, чтобы предохранить голову от ушибов; отец и сынпренебрегали

этой мерой предосторожности. Затем из шкафчика были вынуты инструменты;там

же находилась и лопатка Флерансы. После этого Маэ,спрятаввшкафобувь,

чулки, а также узелок Этьена, вдруг вышел из себя от нетерпения:

- Куда он запропастился, эта негодная клячаШаваль?Опять,наверное,

повалил какую-нибудь девчонкунакучукамней!.

Назад Дальше