Он
поддерживал рукой Бессмертного, указывая на него,какназнамянищетыи
горя, призывая к мщению. В кратких словах он вернулся кпрародителямсемьи
Маэ, описал, как постепенно истощался в шахтеКомпаниивесьихрод,как
изголодался он за сто лет работы, итутжесопоставилнищихшахтеровс
толстобрюхими членами Правления, напичканными деньгами, со всей этойсворой
акционеров, которые, как девки на содержании, более сталетбездельничают,
услаждая свою плоть. Разве не ужасно, что целое поколение мужчин, от отцак
сыну, издыхает на дне шахты для того,чтобыминистрыполучаливзятки,а
знатные господа и буржуа задавали пиры и жирели в тепле ихоле!Онизучил
болезнишахтеровиперечислилихсовсемистрашнымиподробностями:
малокровие, золотуха, чахотка, астма, от которой люди задыхаются, ревматизм,
приводящий к параличу. Несчастные служат пищей машинам,ихскучивают,как
скот, в поселках, большиекомпаниипостепеннопоглощаютих,обращаютв
рабство, грозят закабалить рабочих целой нации, миллионы рук -ивсеради
прибылейкакой-нибудьтысячитунеядцев.Ношахтеружепересталбыть
невеждой, скотиной, раздавленной в недрах земли. В глубине шахт растет армия
граждан,богатаяжатва,котораяводинпрекрасныйденьпробьетсяна
поверхность. И тогда видно будет, кто осмелится предложить, после сорока лет
службы, пенсию в сто пятьдесят франков шестидесятилетнемустарику,который
харкает угольной пылью, а ноги у него распухлиотрудничнойсырости.Да!
Труд потребует отчета укапитала,этогобезликого,неведомогобожества,
восседающего где-то в тайниках своего святилища и пьющего кровь бедняков, за
счет которых он существует! Они тудапойдутиосветятеголицозаревом
пожаров, потопят в крови этогнусноесущество,этогочудовищногоидола,
пожирающего человеческую плоть!
Этьен умолк, но его поднятая рука все ещеуказываланаврагагде-то
там, вдали, на горизонте. На этот раз толпа отозвалась таким громкимгулом,
что обыватели в Монсу его услышаливсбеспокойствомсталиозиратьсяв
сторону Вандама, опасаясь грандиозного обвала.Ночныептицывзлеталинад
лесом, уносясь в необъятное светлое небо.
Этьен, не теряя времени, спросил:
- Товарищи, что вы решаете?.. Согласны продолжать стачку?
- Да! Да! - раздались гневные голоса.
- Какие же меры думаете вы принять?.. Еслитрусыспустятсязавтрав
шахты, то поражение неминуемо.
Бурей пронесся возглас:
- Смерть трусам!
- Значит, вы решаетепризватьихкпорядку,напомнитьданнуюими
клятву...Вотчтоможносделать:явитьсявшахты,повлиятьсвоим
присутствием на предателей, доказать Компании, что мы все солидарны илучше
умрем, но не уступим.
- Верно! В шахты! В шахты!
С тех пор как Этьен взял слово, он искал глазами Катрину среди бледных,
громко кричавших людей, которые его окружали.
- Верно! В шахты! В шахты!
С тех пор как Этьен взял слово, он искал глазами Катрину среди бледных,
громко кричавших людей, которые его окружали. Ее, очевидно, не было. Онвсе
времявиделШаваля;тоткривоусмехался,пожимаяплечами,снедаемый
завистью, и дорого дал бы за то, чтобы добиться такой же популярности.
- А если, товарищи, среди нас найдутсяшпики,-продолжалЭтьен,-
пусть остерегаются, они известны... Вон я вижу шахтеров из Вандама,которые
продолжают работать...
- Ты на меня, что ли, намекаешь? - вызывающе спросил Шаваль.
- На тебя ли, на другого... Но раз уж тызаговорил,тотебеследует
знать, что сытый голодного не разумеет. Ты работаешь в Жан-Барте...
- Как же, работает... Баба за него работает, вот что, - прервалчей-то
насмешливый голос.
Шаваль выругался, густо покраснев.
- Черт возьми! Значит, работать запрещается?
- Да, - крикнул Этьен, - когда товарищи терпят нужду ради общего блага,
нельзя думать только о себе и выслуживаться перед хозяевами. Если быстачка
была всеобщей, мы бы уже давно взяли верх. Разве мог спуститься в Вандамскую
шахту хоть, один человек,развМонсузабастовка?Важно,чтобыработа
прекратилась по всему краю, как здесь, так и у Денелена. Слышишь?Вшахтах
Жан-Барта одни предатели, все вы там предатели!
Шаваля окружила, поднимая кулаки, враждебная толпа, раздавалиськрики:
"Смерть ему! Смерть!" Он побледнел. Яростноежеланиевосторжествоватьнад
Этьеном внушило ему одну мысль:
- Послушайте же меня!ПриходитезавтравЖан-Барт,ивыувидите,
работаю ли я!.. Меня послали сказать, что мы заодно свами.Надопотушить
топки, надо заставить машинистов тоже бастовать! Пустьостановятсянасосы,
тем лучше! Вода зальет шахты, и все полетит к чертям.
Шавалю стали бешено рукоплескать, онпревзошелдажеЭтьена.Ораторы
сменялись на пне один за другим, жестикулировали среди адского шума, вносили
суровыепредложения.Всехобуялобезумие,такоеженетерпение,какое
овладевает сектантами, когда, отчаявшись дождаться чуда, они вызывают егов
своем воображении. Красный туман застилал глаза, от голода кружились головы,
одурманенные видением пожара и крови, мечтойовеличественномапофеозе-
всеобщем благоденствии. Спокойная луна обливала своимсияниемвозбужденную
людскуютолпу,вглубокойлеснойтишиотдавалсякрик,призывавшийк
убийству, и только мерзлый мох скрипел под ногами; амогучиебуки,высоко
простирая на фоне светлого неба тонкие черные ветви, казалось, не замечали и
не слыхали бедняков, волновавшихся у их подножий.
Толпа смешалась; Маэ очутилась рядом с мужем, иоба,утративобычную
рассудительностьинаходясьподдействиемнакоплявшегосямесяцами
раздражения, поддакивали Леваку, который дотогоразошелся,чтотребовал
головыинженеров.Пьерронисчез.