– Вы что, серьезно! Нет, вы шутите, док.
– Уж какие шутки, – прошипел Уоррен и показал рукой на коробки с опиумом, стоявшие у стола. – Здесь опиума хватит на то, чтобы сделать тонну морфия. Спиринг использовал половину своих запасов химикалий, значит, свою работу он сделал наполовину. Он здесь уже довольно давно, так что с помощью всей этой техники тонну он уже должен был бы сделать. А где она? – От возбуждения он чуть ли не кричал.
– Тише, – осадил его Тоузьер. Он кивнул на кровать, где лежал неровно дышащий Спиринг. – Спросим у него.
– Угу, – согласился Фоллет. – Только он может зашуметь, пока мы его будем расспрашивать.
– Тогда прихватим его с собой, – сказал Тоузьер. – Потом отпустим. – Он обратился к Уоррену. – Что будем делать с этим местом?
– Я хочу, чтобы оно было уничтожено, – холодно заметил Уоррен. – Абсолютно.
– Полмиллиона колов, – сказал Фоллет и пнул ногой бутыль с морфием. – Дорогое удовольствие.
– А есть другие предложения? – спросил Тоузьер вкрадчивым тоном.
– Нет, черт возьми, – спохватился Фоллет. – Это – не по моей части. Я предпочитаю быть на стороне закона. Хотя, надо сказать, во время этого путешествия приходится его толковать несколько расширенно.
– Ладно. Тогда опускайте Спиринга в колодец. Ник, а вы помогите мне со взрывчаткой.
Фоллет разорвал простыню на куски и обмотал ими Спиринга; концом последнего куска он заткнул Спирингу рот.
– Это – на случай, если он посреди дороги очнется, – объяснил он. – Бен, помогите мне.
Они обвязали веревкой расслабленное тело Спиринга, вытащили его на площадку и стали спускать в колодец. Когда натяжение веревки ослабло, они поняли, что Спиринг уже внизу. Фоллет подошел к Тоузьеру:
– Мы с Беном спускаемся.
– Хорошо. Ждите нас с Ником внизу. – Он поглядел на часы. – Я заведу часовой механизм так, чтобы взрыв произошел через три часа. Этого времени достаточно, чтобы всем нам выбраться на поверхность.
Фоллет ушел, и Тоузьер начал размещать заряды. Затем он приладил к ним часовой механизм и осторожно нажал на рычажок.
– Все. Он заведен, – сказал он. – Будильничек, который разбудит Ахмеда. Пошли, Ник, надо отсюда убираться подобру-поздорову. Вблизи от заряда мне всегда как-то не по себе.
Уоррен схватился за веревку и, перебирая руками, погрузился в темноту колодца. Вскоре его ноги коснулись воды.
– Сюда, – прошептал Брайен, и Уоррен отступил вверх по течению. Фоллет сказал:
– Наш друг, кажется, оживает, – он направил луч фонаря в лицо Спирингу. Тот выкатил глаза и пытался что-то сказать, но мешал кляп во рту. Затем он увидел лезвие ножа, на котором зловеще играли блики света.
– Если будешь шуметь, схлопочешь царапину на горле, – сказал голос.
Спиринг мгновенно затих.
Послышался глухой стук и всплеск со стороны колодца.
– Все в порядке, – сказал Тоузьер. – Надо идти быстрее. Спиринг может идти?
– Это и в его интересах, – сказал Фоллет. – Я буду его подгонять вот этим кнутиком. – Он посветил вниз, нагнулся и разрезал Спирингу веревки на ногах. – Вставай на ноги, сукин сын, вставай и иди.
Несмотря на то, что спотыкающийся Спиринг был изрядной помехой, все же им удалось быстро продвигаться по каналу. Тоузьер шел впереди. За ним плелся Спиринг, которого подгонял страх перед Фоллетом и его ножом. Брайен и Уоррен замыкали шествие. Поскольку руки Спиринга были связаны, он терял равновесие, его все время бросало от стенки к стенке, иногда он падал на колени, но Фоллет тут же поднимал его на ноги, угрожая ему кинжалом.
Через три четверти часа Тоузьер велел всем остановиться.
– Надо перевести дыхание, – сказал он. – Кроме того, надо поговорить со Спирингом. Здесь достаточно безопасно. – Он посветил фонарем вверх. – Мы как раз между колодцами.
Выньте кляп, Джонни.
Фоллет поднес нож к глазам Спиринга.
– Будь умницей, понятно! – Спиринг кивнул, и Фоллет поддел ножом кляп. – Плюй, негодяй.
Спиринг долго кашлял, задыхался, выталкивая изо рта материю. По его щеке и бороде текла кровь из царапины – Фоллет его нечаянно зацепил, вынимая кляп. Наконец, он судорожно сглотнул и выдавил из себя:
– Кто вы такие?
– Ты будешь не задавать вопросы, – сказал Тоузьер, – а отвечать на них. Давайте, Ник.
– Сколько морфия вы произвели, Спиринг? И где он теперь?
Спиринг еще не пришел в себя, и его грудь ходила ходуном. Он покачал головой, но ничего не ответил.
– Ого! – сказал Фоллет, – оказывается, мы беседуем с мертвецом.
Тоузьер, неожиданно и резко подойдя к Спирингу, выбросил вперед руку и похлопал его по щеке:
– Мой друг прав, – сказал он с угрозой. – Отвечай на вопросы, или ты – покойник.
– Сколько морфия вы произвели? – повторил Уоррен спокойно.
– Они меня убьют, – выдохнул Спиринг. – Вы не знаете их.
– Кого? – спросил Тоузьер.
– Фарваза и Ахмеда. – Спиринг был в ужасе. – Вы не знаете, что это за люди!
– А ты не знаешь, что мы за люди, – веско ответил Фоллет. – Выбирай: умрешь сейчас или позже? – Он пощекотал лезвием горло Спиринга. – Отвечай, сколько морфия?
Спиринг выгнулся назад, пытаясь уклониться от ножа.
– Ты... тысячу килограмм.
Тоузьер взглянул на Уоррена.
– Вы попали в точку. Это двести двадцать фунтов. Хорошо, Спиринг. Где же они?
Спиринг отчаянно замотал головой.
– Я не знаю, клянусь, я не знаю.
– Когда они исчезли?
– Прошлой ночью. Они взяли его ночью.
– Значит, когда мы" там были, – сказал Тоузьер задумчиво. – Они увезли эту штуку прямо у нас из-под носа. А куда они ее увезли?
– Я не знаю.
– Но ты мог бы догадаться, – сказал Фоллет, чуть сильнее надавливая на нож. Струйка крови потекла по шее Спиринга. – Держу пари, у тебя есть на этот счет соображения.
– Ирак, – выдавил Спиринг. – Они сказали, что отправляют его в Ирак.
– Мы ведь в тридцати милях от иракской границы, – сказал Тоузьер. – Это походит на правду. Я же говорил вам, мне казалось, будто ходят верблюды. Они увезли груз на верблюдах?
Спиринг попытался кивнуть, но опять наткнулся на нож.
– Да, – произнес он слабым голосом.
– Почему вы не превратили морфий в героин? – спросил Уоррен. – И где они собираются это сделать?
– Я должен был сделать это здесь, но они изменили свои планы. Они его увезли прошлой ночью. Больше я ничего не знаю.
Тоузьер взглянул на Уоррена.
– А Спиринг им для этого нужен?
– Может, и нет. Это дело несложное. Кажется, мы-таки спугнули Ахмеда. Он сплавил товар из предосторожности.
– Эта предосторожность оправдала себя, – раздраженно сказал Тоузьер. – Если б он этого не сделал, мы бы накрыли эту партию. А так мы ее прошляпили. Теперь она уже в Ираке. – Он повернулся к Спирингу. – Ты уверен, что не знаешь, куда именно в Ираке направили товар? Говори лучше правду!
Спиринг повращал глазами.
– Ну, малыш, – подбодрил его Фоллет, – это последний вопрос.
Спиринг, наконец, сдался.
– Я точно не знаю, но это где-то около Сулеймании.
Тоузьер взглянул на часы.
– Заткните ему опять рот, Джонни. Дорога в Ирак идет мимо Фарвазова селения. Нам нужно успеть перехватить их.
– А что делать со Спирингом?
– Что делать со Спирингом? Мы его оставим здесь. Со связанными руками и с кляпом во рту он безопасен. Поторопитесь, Джонни.
Три минуты спустя они вновь шли по каналу, на этот раз без Спиринга. Когда они уходили, Уоррен направил луч своего фонаря туда, где остался Спиринг. Он сидел, привалившись к стене, потом встал и медленно побрел в противоположном направлении. Уоррен встретился глазами с Беном Брайеном.
– Давай, Бен, пошли.