— Я увидел вашу коляску еще в поле, — сообщил он, снимая перчатки для верховой езды и поигрывая кнутом. — Какое неожиданное удовольствие видеть тебя.
От Йэна не укрылось, что, несмотря на учтивый тон и подобающие случаю слова, выражение его глаз отнюдь не было родственным, как и властный жест, которым он сжал руку миссис Марш в своей. Поведение деверя нельзя было назвать братским.
Фэнси отдернула руку.
— Джон умер, — резко сказала она. — Сегодня утром. Я посчитала, что ты должен знать об этом.
Рука мужчины на миг застыла, потом опустилась.
— Как это случилось? — спросил он.
— Сердце, — коротко ответила Фэнси. Несколько секунд его лицо оставалось бесстрастным, потом на нем появилось скорбное выражение.
— Бедный Джон, — покачал головой его брат. — Ты должна позволить мне позаботиться обо всем.
Что-то в его словах и тоне насторожило Йэна. Забота этого человека была показной — он был готов поклясться в этом, — а в голосе явно звучало удовлетворение.
Отступив на шаг, Йэн окинул Роберта Марша долгим взглядом. Он был немногим старше Джона Марша, хотя выглядел энергичным и здоровым. Не отличаясь высоким ростом, он был гораздо грузнее покойного брата, однако не дряблым, а крепким и сильным. Держался он с высокомерием, которого был лишен его брат. Волосы Роберта начали редеть, а близко посаженные глаза на безжалостном лице сверкали голубым льдом.
— Мне не нужна твоя помощь, Роберт, — сказала миссис Марш. — Я лишь хотела сообщить тебе о смерти Джона. Мы похороним его сегодня под старым дубом, а службу проведем на следующей неделе, когда вернется священник.
Йэн был удивлен твердостью, с которой прозвучали ее слова, особенно вспомнив испуг, который он видел в ее глазах до разговора с Робертом.
— Ты, твоя сестра и дети, конечно, переберетесь ко мне, — тоном, не терпящим возражений, сказал Роберт.
— Нет! — отрезала Фэнси. — У меня есть свой дом.
— Ты же прекрасно понимаешь, что не справишься с фермой в одиночку, — настаивал он.
— Смогу, если ты не будешь запугивать соседей, желающих помочь мне, — с вызовом произнесла она. — Это ты виноват в смерти Джона. Но ферму ты не получишь.
— Ты несправедлива ко мне, Фэнси, — возразил Роберт. — Все, о чем я всегда волновался, — это здоровье Джона. Ему не следовало самому вести дела. Ферма является частью поместья. — Несмотря на все попытки казаться заботливым родственником, в его голосе все явственнее прорывались стальные нотки.
Йэн почувствовал, как в нем растет ненависть к этому человеку.
— Нет, теперь ферма принадлежит мне, — решительно сказала Фэнси.
Роберт пожал плечами.
— Скоро ты сама убедишься в моей правоте и придешь ко мне. — Повернувшись, он впился глазами в Йэна: — Кто это?
Йэн ждал унизительных слов, четко обозначающих его положение.
— Это Йэн Сазерленд, — представила его Фэнси. — Он… работает у нас.
Роберт окинул Йэна оценивающим взглядом, словно покупатель, выбирающий лошадь или корову.
— Он не здешний.
— Нет, — коротко подтвердила она.
— Ты не очень многословна.
Йэну так сильно захотелось ударить высокомерного деверя Фэнси, что у него зачесались руки, а пальцы сами сжались в кулаки. О нем говорили, намеренно не замечая его присутствия, как будто он был вещью.
Заставив себя сохранять спокойствие, Йэн тем не менее не отвел взгляд от Роберта, не доставив негодяю радости думать, что смог запугать его.
— Он сильнее, чем кажется на первый взгляд, — нехотя признал Роберт. Уголки его губ поползли вверх, но никто не осмелился бы назвать его гримасу улыбкой. — Я плачу лучше всех в здешних краях, — сказал он, обращаясь к Йэну.
Йэн в жизни не слышал более чудовищного предложения, целью которого было лишить вдову его брата единственной помощи, на которую она могла рассчитывать.
Роберта не смутило даже присутствие Фэнси. Теперь Йэн понимал, почему миссис Марш так нервничала перед поездкой в Марш-Энд.
Тем не менее Фэнси скрыла от деверя истинное положение Йэна на ферме, и он чувствовал, что обязан поддержать ее в противостоянии с Робертом.
— Я запомню ваши слова, — процедил он. — Но сдается мне, что у вас и без меня много помощников. Роберт брезгливо поморщился.
— Это рабы. Каторжники. Я всегда буду рад услугам свободного человека, который помог бы моим надсмотрщикам. — Его пытливый взгляд скользил по рукам Йэна, ища изобличающее клеймо. Однако Йэн предусмотрительно спрятал большие пальцы в кулаки.
Ничего не обнаружив, его взгляд вновь вернулся к невестке.
— Думаю, мы должны похоронить Джона в семейном склепе.
— Нет, — ответила Фэнси. — Он любил старый дуб на ферме. Он просил меня… — Ее голос прервался. Роберт оставил ее слова без внимания.
— Я прикажу своим людям привезти тело Джона.
— Нет, — твердо повторила Фэнси.
— Послушай, Фэнси, — как маленькому капризному ребенку, начал объяснять Роберт, — так положено. Вдова и молодая девушка не могут жить на ферме одни, лишь с этим… чужеземцем, — закончил он с явной неприязнью.
Йэн призвал на помощь все свое самообладание, чтобы оставаться спокойным. Считая, что прошедший год многому научил его, он делал все возможное, чтобы сдержать желание защитить другого человека, потому что лишь Кэти могла рассчитывать на его поддержку. Но, видя, как хрупкая женщина вынуждена сражаться с мерзким негодяем в день смерти своего мужа, он ничего не хотел так сильно, как встать на ее защиту. Черт возьми, его единственным желанием было как следует ударить Роберта, чтобы стереть с его лица самодовольную ухмылку.
Несмотря на обещание покровительства и заботы, в тоне Роберта слышалась неприкрытая угроза. От Йэна не укрылся плотоядный блеск в глазах Роберта. Похоть завладела им настолько, что он перестал контролировать себя. Он вновь коснулся руки невестки, но взгляд его не отрывался от ее груди.
Фэнси отступила назад, ближе к Йэну, и Роберту не оставалось ничего другого, как отпустить ее руку.
— Я собираюсь похоронить Джона под старым дубом, — вновь повторила Фэнси. — Но есть кое-что, что ты можешь сделать.
Йэн готов был поклясться, что ей невыносимо просить деверя об одолжении.
Роберт вопросительно поднял брови.
— Гроб.
Переступая с ноги на ногу, он взвешивал ее слова.
— Если Джон будет похоронен здесь, рядом со своими предками.
— В таком случае мы обойдемся без гроба.
Фэнси повернулась на каблуках и направилась к коляске. Йэн молча последовал за ней, помог сесть и забрался на место возницы. Он потянул вожжи, и лошади медленно двинулись к аллее.
Йэн украдкой взглянул на вдову Джона Марша. Ее лицо казалось высеченным из мрамора. Гордо расправив плечи, она смотрела прямо перед собой.
Повернувшись, Йэн увидел, что Роберт Марш смотрит им вслед со злобной ухмылкой, поигрывая кнутом.
6.
Сердце Фэнси билось так сильно, что шотландец, казалось, должен слышать его стук.
Роберт всегда вселял в нее страх, хотя Фэнси росла в суровых условиях, и ее не так просто было испугать. Но Роберт Марш имел власть и влияние в графстве Кент. И в отсутствие Джона он всегда давал понять ей, что желает ее. Фэнси с горечью признала, что в ее распоряжении не больше средств для борьбы, чем девять лет назад, когда она осиротела.
Шотландец не сказал ни слова с того момента, как они покинули поместье Роберта Марша. Заметил ли он ее страх? Хотел он этого или нет, но в его присутствии она чувствовала себя увереннее. Фэнси была благодарна за эту невольную поддержку и за его возвращение на ферму утром.