То, что я говорю, так верно, что в Конституции 1848 годаимеетсядаже
специальная статья, которая запрещает прерывать речи.
Сосчитайте такжеколичествопощечиниударовшпаги,нанесенныхв
Палате со времени ее открытия - бесчисленное количество!
Конечно, все во имя свободы, равенства и братства.
Итак, мой милый друг, как я вам сказал, я сожалею о многом,неправда
ли? Хотя я уже прожил почти полжизни.Ивот!Изовсего,чтоисчезлов
прошлом, я вместе с маркизом д'Аржансоном, жившим сто лет тому назад,жалею
об исчезновении галантности.
Однако, во время маркизад'Аржансонаникомунеприходиловголову
называться гражданином. Подумайте,еслибысказатьмаркизуд'Аржансону,
когда он писал, например, следующие слова:
"Вот до чего мы дожиливоФранции:занавесопустили,представление
кончилось, раздаются толькосвистки.Скороисчезнутвобществеизящные
рассказчики, искусство, живопись, дворцы, останутсявездеиповсюдуодни
завистники".
Что, если бы тогда ему сказать,когдаонписалэтислова,чтомы
дойдем до того, что будем, как я, например, завидовать его времени;какбы
удивился бедный маркиз д'Аржансон! Ивотчтожеяделаю?Яищусреди
мертвецов, отчасти с изгнанниками. Я стараюсь воскресить несуществующиеуже
общества, исчезнувших людей, от которых пахло амброй, а не сигарой,которые
дрались на шпагах, а не кулаками.
И вот вас должно удивить, мой друг, что, когда я начинаю беседовать,я
говорю на том языке, на котором теперь не говорят. Вотпочемувынаходите
меня занимательным рассказчиком. Вот почему мойголос,эхопрошлого,еще
слушают в настоящее время, когда так мало и неохотно слушают.
В конце концов, мы, подобно тем венецианцам,которыхввосемнадцатом
столетии законы против роскошизаставлялиноситьсукноигрубыеткани,
любим рассматривать шелк и бархат, и золотую парчу,вкоторыекоролевская
власть рядила наших отцов.
Ваш Александр Дюма.
Глава первая
УЛИЦА ДИАНЫ В ФОНТЕНЭ
1сентября1831годамойстаринныйприятель,начальникбюро
королевских имуществ, пригласил меня в Фонтенэдляоткрытиясегосыном
охоты.
В то время яоченьлюбилохотуикакстрастныйохотникпридавал
большое значение тому, в какой местности каждый год начинал я охоту.
Обыкновенно, мы отправлялись к одному фермеру или, вернее, другумоего
шурина, у него я впервыеубилзайцаипосвятилсебянаукеНимвродаи
Эльзеара Блэза. Ферма находилась между лесами Компиеня и ВилльеКоттерэ,в
полумиле от прелестной деревушкиМориенваляивмилеотвеличественных
развалин Пьерфона.
Две или три тысячи десятинземли,принадлежащихферме,представляют
обширнуюравнину,окруженнуюлесом,всерединерасстилаетсякрасивая
долина, и среди зеленых луговиразнообразнойлиствыдеревьеввиднеются
дома, наполовину скрытые листвой, от них поднимаются синеватые клубы дыма.
Сначала дым стелется у гор, а затем вертикально поднимается кнебуи,
достигнув верхних слоев воздуха, расходится по направлениюветранаподобие
верхушки пальмы.
Дичь обоих лесов спускается, как на нейтральную почву, наэтуравнину
и на два склона долины.
В равнине Бассдар водится всякая дичь: вдольлеса-козыифазаны,
зайцы - на площадках, кролики - в развалинах, куропатки - околофермы.Г-н
Моке (так звали нашего друга) нас ждал, мы охотились весь день инадругой
день возвращались в Париж в два часа. Четыре или пять охотниковубивалидо
ста пятидесяти штук дичи, а наш хозяин ни за что не хотел братьизнихни
одной.
В этом году я изменил господину Моке, я уступил просьбам моегостарого
сослуживца,ясоблазнилсяпейзажем,присланнымегосыном,выдающимся
ученикомшколывРиме.ПейзажпредставлялравнинуФонтенэ,засеянную
хлебом, изобилующую зайцами, и люцерной, где водятся куропатки.
Я никогда не былвФонтенэ,никтотакмалонезнаетокрестности
Парижа, как я. Я не выезжал ближе пяти- или шестисот миль от Парижа.Всякая
перемена места представляла для меня интерес.
В шесть часов вечера я уезжал в Фонтенэ, высовывая головувокно,по
своемуобыкновению,япроехалзаставуАнфер,оставилслеваулицу
Томб-Иссуар и ехал по Орлеанской дороге.
Известно, что Иссуар - имя известного разбойника,которыйвовремена
Юлианабралвыкупспутешественников,отправлявшихсявЛутецию.Его,
кажется, повесили и похоронили в том месте, которое названо его именем.
Равнина около малого Монружа очень странного вида.Средиобработанных
полей, среди морковки и грядок свеклы возвышаются каменоломнибелогокамня
и над ними зубчатое колесо,напоминающееостовпотухшегофейерверка.По
окружности колеса находятся деревянные перекладины,ичеловекпопеременно
опирается на них ногой. Это - работа белки,рабочийсовершаетсильныена
вид движения, но в действительности не трогается сместа;навалуколеса
намотана веревка, иэтимдвижениемонаразматываетсяивытаскиваетна
поверхность камень, высеченный вкаменоломнеимедленнопоявляющийсяна
свет.