Я отослал его, остался со странной особой имогсвободнорассмотреть
ее.
Он был в придворном платье, волосы в сетке, со шпагой, жилетсшитьем
и шляпа под мышкой.
В десять часов я лег спать. Он, со своей стороны, чтобы лучшепровести
ночь, уселся в кресло напротив моей кровати. Я повернулся кстене,нотак
как я не мог уснуть, то два или три раза поворачивался к свету ночника.
Курьер также не спал.
Наконец, первые лучи дня прорвались вкомнатучерезщелижалюзи.Я
повернулся в последний раз к человеку: он исчез, кресло было пусто.
К вечеру я освободился от моего видения.
Вечером было собрание у главного церковногокомиссара.Подпредлогом
необходимости приготовить мне мой выходной костюм, я в шесть часов безпяти
минут позвал слугу и попросил запереть на засов дверь.
Он исполнил это.
При последнем ударешестичасовяустремилвзорнадверь:дверь
открылась, курьер вошел.
Я направился сейчас же к двери: она была заперта; засовы, казалось,не
были выдвинуты из скобки. Я обернулся: курьер стоял за моим креслом, аДжон
ходил взад и вперед по комнате, ничего не замечая.
Очевидно, он не видел человека, как раньше не видел животного.
Я оделся.
И тогда произошло нечто странное: с необычной предупредительностьюмой
новый служащий помогал Джону во всем,чтототделал,аДжонничегоне
замечал. Так, например, Джон держал мое платьезаворотник,апривидение
держало его за полы; Джон подавал штаны за пояс, апривидениеподдерживало
их внизу.
Никогда у меня еще не было более услужливого слуги.
Наступил час отъезда.
И тогда, вместо того чтобы следоватьзамной,курьерпошелвперед,
проскользнул в дверь моей комнаты, спустился полестнице,сталсошляпой
под мышкой за Джоном, который отворял дверцу кареты, и, когда Джон еезапер
и сел на запятки, он сел на козлыскучером,итотподвинулсянаправо,
чтобы дать ему место.
Карета остановилась у дверей главного церковного комиссара.
Джон открыл дверцу, но призрак уже был на своем посту заним.Едвая
вышел,призракпротиснулсявперед,проскользнулсредитолпыслуг,
теснящихся у главного входа, и оглядывался, иду ли я за ним.
Тогда мне захотелось проделать надкучеромтотжеопыт,которыйя
проделал над Джоном.
- Патрик, - спросил я его, - что это за человек сидел около вас?
- Какой человек, ваша милость? - спросил кучер.
- Человек, который сидел на ваших козлах?
Патрик вытаращил глаза, оглядываясь вокруг себя.
- Ну, хорошо, - сказал я, - я ошибся.
Курьер остановился на лестнице и поджидал меня. Как толькоонувидел,
что я опять двинулся, он также двинулся и пошел впередименя,какбыдля
того, чтобы доложить обо мне в приемной зале, а затем,когдаявошел,он
занял в передней подобающее место.
Никто не видел его, это привидение, какневиделиегониДжон,ни
Патрик.
Теперь мой страх перешел в ужас; я понял, что я действительносхожус
ума.
С этого вечера стали замечать перемену вомне.Всеменяспрашивали,
чем я озабочен; в числе других и вы.
Я опять нашел мое привидение в передней. Как и при моем приезде, таки
теперь, при отъезде он бросился вперед,селнакозлы,вернулсясомной
домой, пошел за мной в мою комнату, сел в кресло, в котором сидел накануне.
Тогда я захотел убедиться, было ли что-либо реальное, осязаемое вэтом
привидении. Я употребил большое усилие над собойи,пятясьзадом,селв
кресло.
Я ничего не почувствовал, но увидел в зеркале, что привидение стоитза
мной.
Как и накануне, я лег, но только в час.
Как только я лег в постель, я увидел привидение в моем кресле.
На другой день днем оно исчезло.
Видение это продолжалось месяц.
По истечении месяца оно изменило свои привычки и не явилось.
Наэтотразяуженеверил,каквпервыйраз,вполноеего
исчезновение,аждалстрашногопревращения,ивместотого,чтобы
наслаждаться уединением, ждал с трепетом следующего дня.
На другой день при последнемударешестичасовяуслышаллегкий
шелест у занавески моей кровати и в том месте, где занавесискрещивалисьв
проходе у стены, увидел скелет.
На этот раз, вы поймете, мой друг, что я могу так выразиться, яувидел
живой образ смерти.
Скелет стоял там неподвижно и глядел на меня впадинами своих глаз.
Я встал, несколько раз обошел комнату; голова скелета следила завсеми
моими движениями. Глаза ни на минуту не оставляли меня; туловищеоставалось
неподвижным.
Эту ночь я не решался лечь спать.Яспалили,скорее,сзакрытыми
глазами сидел вкресле,вкотором,обыкновенно,сиделопривидение,об
отсутствии которого я теперь печально жалел.
Днем скелет исчез.
Я велел Джону переставить кровать и опустил занавеси.
При последнем бое шести часов я услышал шелест, занавесизаколебались;
затемяувиделконечностикостлявыхрук,раздвинувшихзанавеси,ив
раздвинутых занавесях скелет занял место, на котором он стоял накануне.
На этот раз у меня хватило мужества лечь спать.
Голова,которая,какинакануне,следилазамоимидвижениями,
нагнулась надо мной, глаза, которые накануне ни на минуту не теряли меняиз
виду, устремились на меня.
Вы поймете, какую ночь я провел! И вот, мой дорогой доктор,япровожу
уже двадцать таких ночей.
Теперь вы знаете, что со мной. Что же, вы возьметесь меня еще лечить?
- Я по крайней мере, попытаюсь, - ответил доктор.